Сабрина Джеффрис - Строптивая наследница
Минерва покраснела.
— А ты действительно весьма наблюдателен, — замела она.
— И всегда таким был. — Именно наблюдательность позволяла ему работать на правительство. И она же помогает ему иметь дело с коварной Минервой. — Поэтому я и обратил внимание на то, что ты задумала поехать в какое-то определенное место — возможно, в такое, куда я бы ехать не захотел. Достаточно ли далеко мы отъехали от Холстед-Холла, чтобы ты решилась, наконец, открыть мне цель нашего путешествия? Или мне стоит подождать до тех пор, пока мы проедем половину пути?
Джайлс почувствовал удовлетворение, заметив, как она удивилась. Неужели Минерва считала его таким глупцом, который ничего не заметит?
Несколько долгих мгновений Минерва молча смотрела на него, словно взвешивая свои шансы. Наконец, она промолвила:
— Вообще-то мне кажется, что ты будешь в восторге, узнав, куда мы едем. Гейб этим утром участвует в бегах, которые начинаются в десять часов. Я горю желанием их посмотреть. Ничуть не сомневаюсь, что и ты тоже.
Ее слова выбили Джайлса из колеи. Как он мог пропустить такую новость? Впрочем, он знал как. Накануне вечером он был занят тем, что пытался покорить одну легкомысленную особу.
— Честно говоря, я и не знал, что Гейб собирается сегодня участвовать в бегах, — сказал он.
Минерва фыркнула.
— Хватит притворяться!
— Видит Бог, я говорю тебе правду. Твои братья так беспокоятся о том, чтобы я не ухаживал за тобой, что даже не сочли нужным посвятить меня в свои секреты.
Минерва так крепко сжала губы, что они превратились в тонкую полоску.
— Это не важно, — процедила она сквозь зубы. — Мне известно, где проводятся состязания. И я хочу, чтобы ты отвез меня туда.
— Женщинам там нечего делать, — заявил Мастерс.
— Именно так. Когда бабушка услышит, что ты привез меня на бега, в которых участвует Гейб и где на меня смогут глазеть всевозможные проходимцы, принимающие участие в состязаниях, она тут же откажется от мысли выдать меня за тебя замуж, чтобы не впутывать нашу фамилию в новый скандал.
Господи, он надеялся, что это не так.
— Как скажешь, — промолвил Джайлс.
— Тогда гони лошадей, хорошо? Я не хочу приезжать к самому началу, но для того, чтобы это сработало, мои братья должны, по крайней мере, меня заметить.
Черт возьми!
— Ты, кажется, твердо решила увидеть, как они меня бьют, не так ли?
— Не будь глупцом! Я не позволю им тебя бить. Какая польза будет от тебя избитого?
Он заскрежетал зубами. И в самом деле — какая? Джайлсу показалось, что Минерва в восторге от своей новой игры. Ясно, что она устала использовать его в своих книгах в качестве мальчика для битья и решила воспользоваться им в реальной жизни.
— Где именно проводятся бега?
— Неужели ты не знаешь?
— Разве я стал бы спрашивать, если бы знал? — пожал он плечами.
— Ни к чему быть таким раздражительным, — заявила Минерва, удобнее устраиваясь на сиденье. — По словам Фредди, они проводятся где-то в Тернгеме, недалеко от гостиницы.
По его спине пробежал холодок.
— Так Гейб снова решил вдеть нитку в иголку?
— Хотела бы я видеть, как он одновременно вдевает нитку в иголку и участвует в бегах.
— Ох, Минерва, дело не в этом! Я говорю не о любой нитке и иголке, а о совершенно определенной. И в этом единственная причина того, что он участвует в бегах возле Тернгема. — Натянув поводья, Джайлс посмотрел на Минерву. — А Фредди говорил, с кем он состязается?
— Нет. Почему ты остановил экипаж?
— Потому что я везу тебя домой.
Джайлс начал поворачивать коляску, но Минерва выскочила из нее.
— Нет, ты этого не сделаешь! — вскричала она. — Я хочу увидеть Гейба на...
Джайлс остановил лошадей, чтобы тоже выйти из экипажа, но сделал знак лакею держать поводья наготове.
— Ты не захочешь видеть эти бега, дорогая, — сказал он уверенно. — Когда Гейб в последний раз вдевал нитку в иголку, он сломал руку. На этот раз лишь одному Богу известно...
Минерва побледнела.
— Святой Боже... — выдохнула она.
Путь гонщиков проходил между двумя каменными глыбами на окраине Тернгема. Гонку назвали «вдеванием нитки в иголку», потому что дорога была слишком узкой для двух экипажей, так что один из них должен сбавить скорость, чтобы дать дорогу другому. Тот, кто проезжал первым, обычно проигрывал, потому что было почти невозможно проскочить между глыбами и на той же скорости добраться до финишной черты.
— Уже давно ходили разговоры о том, что Гейб с Четуином должны устроить еще одно состязание, потому что из-за несчастного случая с Гейбом гонка так и не была завершена, — мрачно промолвил Джайлс. — Но мне в голову не приходило, что твои братья позволят ему вновь рисковать собой.
Взгляд Минервы стал ледяным.
— Не очень-то хорошо ты знаешь Гейба, если думаешь, что он их послушает, — сказала она. — Особенно если речь зашла о Четуине и бегах. Мы должны остановить его. — Подобрав юбки, она вновь села в экипаж. — Трогай!
— Черт возьми, Минерва, ты не можешь...
Схватив поводья, она пустила лошадей вперед.
— Я еду — с тобой или без тебя! — заявила Минерва.
Грум в ужасе посмотрел на Джайлса, которому удалось нагнать коляску, уцепиться за ее край, вскочить на подножку и вернуться на свое место. Перехватив у Минервы поводья, он хлестнул лошадей кнутом. Те побежали.
— Если даже твои братья не могут остановить его, — спросил Джайлс, — то с чего ты взяла, что сама сможешь это сделать?
— Я должна попробовать, неужели не понимаешь?! — Она еще больше побледнела. — Ты знаешь, как тяжело Гейбу приходилось все годы с тех пор, как умер Роджер Уэверли? Все эти мерзкие разговоры о том, что Гейб — это ангел смерти...
Она прикусила губу.
— В том, что мистер Уэверли ударился о каменную глыбу, не было его вины, — продолжила Минерва. — Если мистер Уэверли въехал в узкий коридор, зная, что ему не удастся миновать его... Так нет же, ему понадобилось побить Гейба! Для него было невыносимо осознавать, что Гейб делает что-то лучше, чем он. А Гейб с тех пор стал совсем другим. Он прикидывается этаким весельчаком, но я видела его лицо, когда кто-то упоминает мистера Уэверли... Гейб очень страдает.
— Полагаю, его страдания не идут ни в какое сравнение с теми, которые перенесли остальные Уэверли, — сухо произнес Джайлс.
Он почувствовал на себе ее взгляд.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Минерва.
— Его дед потерял единственного внука, а сестра — единственного брата, — пояснил Джайлс. — И Гейб знал, на что идет, когда соглашался участвовать в этой гонке, и не должен был этого делать.
