Грегор Самаров - На берегах Ганга. Торжество любви
Тем временем лорд Чарльз снова начал интересоваться всеми отраслями управления в Индии; он получил от Гастингса разрешение посещать разные бюро и канцелярии и работать в них. Своим тонким пониманием всех запутанных обстоятельств, обширными знаниями, проницательностью и удивительной работоспособностью он оказывал Гастингсу существенные услуги. Удивление лорда перед гениальной организацией Индийского царства, которое Гастингс хотел сделать основой будущего величия Великобритании, возрастало с каждым днем, и он откровенно хвалил ум и прозорливость губернатора.
Гастингс чувствовал себя теперь перед ним каким-то подлым предателем, гордость побуждала его во всем признаться, и только просьбы и убеждения Марианны, желавшей во что бы то ни стало спасти честь дочери, удерживали его.
Проходили дни и недели. Напрасно агенты Импея побывали во всех провинциях, обыскали большие города и маленькие местечки, резиденции индийских князей и уединенные деревушки. Иной раз захватывали подозрительных личностей, некоторых отправляли даже в Калькутту, но всегда оказывалось, что агентов обманывало мимолетное сходство. Понемногу стала исчезать надежда, что поиски, стоившие огромных трудов и денег, столь трудные вследствие огромного пространства Индии и непроходимых дебрей, дадут какой-нибудь результат. Учрежденный контроль над отходившими из гаваней кораблями тоже не дал никаких результатов. Правда, беглецам, может быть, удалось достигнуть какой-нибудь французской или голландской колонии, а оттуда под чужим именем отправиться в Европу. Такое предположение имело под собой основание.
Как-то вечером случилось, что Гастингс, почти насильно уводивший Марианну в парк после заката солнца, когда чувствовалась прохлада, гулял с женой в тени манговых деревьев. Оба молчали, у обоих надежда в сердце угасла. Марианна, моложавостью которой Гастингс так гордился, сильно постарела; она считала свое дитя погибшим, хотя в душе ее еще теплился последний луч надежды.
За Гастингсом медленно и важно выступала его огромная собака, Неро. Привязавшаяся к Маргарите собака со дня ее исчезновения грустно и угрюмо смотрела на мир. Ее нельзя было обмануть мнимой болезнью Маргариты; входя следом за Гастингсом в комнату Маргариты, Неро обнюхивал пустую кровать и тихим воем выражал свою тоску по отсутствовавшей. И теперь Неро шел с опущенной головой, изредка подходя к Гастингсу и головой толкая его руку, как бы прося, чтобы его погладили, приласкали.
Машинально идя вдоль аллеи, они подошли к большому бассейну. От цветов лотоса и манговых деревьев, как всегда, струился аромат, яркие звезды отражались в водном пространстве. Марианна смотрела на пруд.
— Это было ее любимое место, — заплакала она. — Как она любила цветы лотоса и отражение звезд в воде. Слишком больно все это вспоминать!
— Мы должны покориться неизбежному, дорогая моя, — произнес Гастингс. — Мне кажется, что надеяться больше не на что!
Он грустно уставился на воду. Так стояли они некоторое время молча, но внимание Гастингса вдруг отвлекло беспокойство Неро; он бегал взад и вперед и визжал.
— Неужели за нами следят? — предположил он. У Гастингса промелькнула мысль о лорде, и он подошел к деревьям. Собака остановилась у мраморной скамейки, обнюхала землю, потом положила голову на скамейку и радостно зарычала.
— Что с тобой, Неро? — спросил Гастингс. — Ты чуешь кого-нибудь чужого?
Но собака не лаяла, а рычание ее становилось все радостнее.
— Боже мой! — воскликнул Гастингс. — Как я мог забыть о нем! Сотни агентов ищут их по всей Индии, а Неро — единственный, кто может найти здесь пропавших… Скорее, Марианна, скорее, посмотри: верное животное даст нам то, чего мы напрасно требовали от людей.
Неро обнюхивал землю, бегая взад и вперед, потом взглянул на хозяина, как бы ожидая приказания.
— Ищи, ищи, Неро, — сказал Гастингс тихим голосом.
Собака тотчас наклонила голову, почти касаясь земли мордой, и пошла вперед, беспрестанно оборачиваясь.
— Ищи, ищи, — понукал его Гастингс, увлекая за собой жену, не вполне еще понимавшую. — Иди, Неро напал на след, мы найдем Маргариту…
Неро бежал, Гастингс и Марианна спешили за ним. Так шли они по аллеям, по узеньким дорожкам, тянувшимся вдоль стен парка. Вдруг Неро остановился. Продолжая обнюхивать землю, он стал на задние лапы, царапая каменную стену и громко рыча.
— Так! — догадался Гастингс. — Здесь они перелезли через стену. Раз Неро нашел их след, он и дальше нас поведет… Еще несколько дней — и они будут в наших руках.
— На что ты надеешься? — спросила Марианна. — Как мы пойдем, а вдруг собака ошибается?
— Она не ошибается, — воскликнул Гастингс. — Я знаю Неро, никогда на охоте он не ошибался! За целые мили выслеживал тигра и приводил прямо к убежищу хищника. Теперь мы их найдем, и, что бы ни случилось, все будет лучше, чем эта неизвестность.
Он сломал ветку и, вскарабкавшись по стволу дерева, положил ее на верхушку стены так, чтобы в другой раз и с противоположной стороны стены можно было найти это место.
Вечером за столом он вел себя веселее обычного. Он объявил, что Маргарита чувствует себя гораздо лучше и что теперь он может подумать о своем госте и предоставить ему развлечение, возможное лишь в Индии. Через два дня будет охота на тигров, и даже жена его обещала принять в ней участие. Новость обрадовала всех. Охота на тигров принадлежала к числу самых редких удовольствий индийских богачей и представляла серьезную опасность разве для загонщиков и очень редко для охотников. Но чтобы устраивать подобные охоты на широкую ногу, требовалось так много труда и денег, что только князья могли себе позволить подобные удовольствия и приглашать охотиться на тигров особенно почетных гостей.
Гастингс долго еще сидел один в своем кабинете; он выработал план предстоящей охоты в мельчайших подробностях. В ту же ночь в придворных конюшнях и среди охотников начались деятельные приготовления. Два следующих дня прошли в хлопотах.
Марианна в первый раз вышла к столу, бледная, озабоченная и утомленная, хотя старалась показать, что вполне уверена в выздоровлении дочери.
Вместо прежней тишины во дворце царило теперь радостное оживление; только Гастингс и Марианна с беспокойством ожидали развязки.
Часть 2
I
В день, назначенный для охоты на тигров, все проснулись во дворце еще до восхода солнца, и всюду закипела жизнь. Конюхи выводили лошадей и слонов, часть прислуги заботилась о палатках и вьючных животных, другая — приготовляла оружие и все остальное, повара брали такой запас провизии, чтобы даже в случае долгого пребывания в дебрях ни в чем не было недостатка. Загонщики, собравшись, ждали начала охоты, шикарии — губернаторские егеря — держали наготове собак в намордниках. Обыкновенно загонщиков и собак посылали вперед на место охоты, но на этот раз все должны были тронуться в путь одновременно, потому что Гастингс до последней минуты решил не говорить, куда именно они направятся. Старший шикарий — распорядитель охоты, страшно волновался таким необычайным нововведением. Он, как и все во дворце, приписывал губернатору самые необыкновенные качества и способности, но сомневался в его умении выбрать место для охоты и организовать ее правильно, а всякая ошибка серьезно отзывалась на добром имени шикария.
