Сьюзен Виггз - Клятва над кубком
Он прерывисто вздохнул.
– Это просто чудо.
– Нет, это наш христианский долг. – Она обнаружила побитую молью шаль и набросила емуна плечи.
– Кто вы?
– Меня зовут Ларк.
– Вы многим рисковали ради меня.
Ларк взглянула на Ричарда Спайда. Несмотряна странную, почти женскую одежду, он был по-мужски привлекателен. На лице, которое казалось вылепленным рукой умелого скульптора, светились добрые и умные глаза.
–Бог вознаградит вас за ваше мужество, – пообещал он.
Шум толпы, казалось, на мгновение стих. Его лицо было очень близко – так близко, что Ларк видела густые ресницы вокруг глубоко посаженных карих глаз и различала усталость и боль в морщинах впалых щек.
–Боюсь, у меня не так много мужества, – призналась она, – но меня научили выполнять свой долг.
Фургон дернулся, Ларк упала на Ричарда Спайда, и он машинально схватил ее за плечи, прижимая голову к груди.
В это мгновение в фургоне появился Оливер де Лэйси.
Секунду он молча смотрел на них. Затем на его лице появилась грустная, всепонимающая улыбка.
Караван остановился, когда уже сгустились сумерки. Устав от замкнутого пространства небольшого фургона, Оливер поспешно спрыгнул на землю. Длинные пурпурные тени окрашивали вереницу холмов. Туман, легкий, как в сказках, смягчал резкие углы и глубокие провалы, навевая на Оливера меланхолию и грусть.
Власти собьются с ног, разыскивая сбежавшего арестанта. Когда цыганский фургон выезжал из Смитфилда, Оливер слышал, как люди бормотали друг другу, что свершилось чудо и рука господа вознесла преподобного Спайда на небеса.
Он оглянулся по сторонам. Остальные фургоны подкатывали к широкой, покрытой травой поляне, которую огибала небольшая река. Это место станет на эту ночь их пристанищем.
Оливер собрался было размять кости прогулкой, но потом, передумав, вернулся к фургону. Ему пришлось признать, что нежность, с которой Ларк относилась к Ричарду Спайду, вызывала у него болезненную ревность. Но он скорее умрет, чем даст ей это понять.
Отодвинув тряпку, которой была занавешена задняя часть фургона, он заглянул внутрь.
– Эту ночь мы проведем здесь. Преподобный Спайд, позвольте мне помочь вам спуститься. Мы попросим Родиона разбить ваши наручники.
– Буду очень благодарен. – Ричард Спайд медленно, с трудом поднялся. Оливер представил себе пытки, через которые прошел этот человек.
– Выругайтесь, вам станет легче, – заметил он, глядя на полное муки лицо Спайда.
– Зачем мне ругаться? – недоумевающе спросил Спайд. – Оказаться среди цыган намного лучше, чем сгореть заживо.
Подошел Родион и протянул руки, чтобы помочь Спайду спуститься. Проповедник буквально упал ему на руки. Родион осторожно повел его к небольшому костру, где женщины готовили еду.
– Не забудь о ранах этого бедного человека, – раздался вдруг резкий женский голос.
Оливера охватило радостное тепло, и он повернулся, чтобы поздороваться с женщиной, которую любил с тех пор, как узнал значение этого слова.
– Джули, моя голубка! Иди и поцелуй меня! – Он еще не закончил фразу, как утонул в ее объятиях.
Ларк вынырнула из-за тряпки, словно сторожевая собака, без сомнения желая увидеть, к кому с такой теплотой обращается Оливер.
У Джули были светлые волосы, огромные синие глаза и руки, не уступающие размером рукам молотобойца. Она делила полную приключений жизнь вместе со своим мужем – Родионом, предводителем цыганского племени, которому родила полдюжины детей.
Как жаль, что она замужем и родила полдюжины детей, потому что Оливера восхищали все сто ее килограмм.
У нее были объятия медведицы и улыбка такая же большая, как ее сердце.
Как долго я ждал этого объятия, милая Джули, – радостно признался Оливер.
Она похлопала его рукой по щеке.
– Прошло два года, мой миленький проказник.
– Твоя красота становится ярче с каждым годом.
–Только послушайте этого прохиндея, – сусмешкой оборвала она его. – Он думает, что делает мне комплимент. Я по размеру не уступаю барже и горжусь этим. – Улыбаясь, она повернулась к Ларк.
– А это кто такая? – Оливер уже забыл, какой у Джули громкий голос. – Твоя последняя подружка?
СмущеннаяЛаркграциозноспрыгнула на землю и вежливо поклонилась Джули.
– Госпожа, я не его подружка и никогда ею небуду.
Джули оглядела Ларк с ног до головы, явно не одобряя простое черное платье.
– Жаль. Он бы сделал тебя счастливой. Румянец на щеках Ларк стал гуще.
– Он уже и так сделал меня счастливой. – Она взяла руку Оливера и прижала ее к своейгруди.
Оливер почувствовал, как бьется ее сердце, и у него закружилась голова. Ему отчаянно не нравилось, что происходит с ним. Он вел себя как глупый юноша, порабощенный впервые проснувшимся плотским желанием.
– Милорд, сегодня вы спасли угодного Богу человека. Я не могу даже придумать, как мне отблагодарить вас.
У него на языке вертелось несколько возможных ответов, но ни один из них ей бы не понравился. Черт побери, он хотел, чтобы она влюбилась в него!
– Да ладно. – Оливер вырвал руку. – Похоже, мы выполнили свой долг перед Богом.
Цыгане поставили кибитки полукругом на поляне. Часть мужчин ушла проверить, не следят ли за ними, другие расседлывали лошадей.
Женщины собрались вокруг костра, где кипел огромный котел. Дети натаскали воды из ручья, а несколько музыкантов настроили гитары и принялись играть веселые песенки.
Старая Майда, знахарка, уложила Ричарда Слайда на одеяло и занялась его ранами. Она заставила его выпить настойку аниса и розовой воды вместе с медовухой, и вскоре преподобный Спайд погрузился в глубокий исцеляющий сон.
– Люблю цыган, – сказал Оливер, со счастливой улыбкой наблюдая за суетой вокруг.
–Почему? – несколько высокомерно спросила Ларк.
– А почему бы нет? – Он снял камзол и беззаботно швырнул его на землю. Пробегавший мимо мальчуган тут же схватил его. Шутливо взревев, Оливер поймал мальчугана и повалил его на землю. Он щекотал его до тех пор, пока тот не отдал камзол. Детский смех был для Оливера самой приятной музыкой за все последние недели.
Легонько шлепнув цыганенка по попе, Оливер подтолкнул его обратно к костру. Затем, отряхнув камзол, повернулся к Ларк.
– Они язычники и бездомные бродяги, – уверенно сказала она.
Оливер догадался, что эта чепуха была внушена ей непогрешимым Спенсером.
– Говорят, что их раса произошла от кузнеца, выковавшего гвозди, которыми Христос был прибит к кресту, – добавила Ларк.
Сейчас Оливер уже не сомневался в источнике ее «познаний», но был не в том настроении, чтобы спорить. Молча взяв Ларк за руку, он повел ее к костру.
