Саманта Саксон - Ключ к сердцу
– Мама!
– Что касается туалета на сегодняшний вечер, – продолжала графиня, совершенно не обращая внимания на протесты дочери, – то мы с Энн выбрали очень милое бальное платье, а твои волосы уложим в шиньон, чтобы ты казалась выше ростом.
– О, с шиньоном я буду выглядеть на все шесть футов, не меньше.
– Как мне жаль, что я не родила дурочку, – пожаловалась графиня.
– Мне тоже.
Мать приподняла бровь, удивленная тихой покорностью дочери.
– Тогда бы я не понимала, как велико унижение, которое мне предстоит испытать, – добавила Джульет.
– Я не растила из тебя трусиху, – заметила графиня. – Так почему ты трусливо пряталась на кровати?
Джульет громко прищелкнула языком.
– Я пряталась на кровати не из-за погубленной репутации… – начала она и, сообразив, что совершает ошибку, замолчала.
– Джульет? – Черт! Мать подошла и пристально посмотрела на нее. – Почему ты была в постели?
Джульет ответила таким же взглядом. Она не собиралась рассказывать родной матери о том, как ее коллега поцеловал ее, не собиралась признавать оскорбительную правду, что он сделал это только для того, чтобы вывести ее из себя и выдворить из своего драгоценного кабинета. Как и не собиралась признаваться, что только что провела слишком много восхитительных минут, представляя себе этого коллегу обнаженным.
– Я неважно себя чувствовала.
– А теперь?
– Прекрасно.
Графиня очень хорошо умела пользоваться обстоятельствами, она не оставила дочери ни малейшей возможности сбежать.
– Тогда позволь Энн уложить твои волосы.
Джульет обернулась и у туалетного столика увидела стоявшую наготове камеристку с перламутровой щеткой в руке.
– Хорошо, – сказала она, не желая спорить со своей решительной матерью. – Я поеду на бал, потому что Сара дает его из великодушия.
– Да, герцогиня проявила великодушие. – Глаза матери сверкнули, и Джульет стало страшно. – Она даже позаботилась о твоем кавалере.
– Пожалуйста… – лицо Джульет исказилось от тревоги, – скажи, что ты пошутила.
– Я не шучу в таких важных вещах, дорогая.
– Кто же он?
– Понятия не имею. – Мать покачала головой. – Но когда прибудет этот джентльмен, я выражу ему свою благодарность за то, что он согласился сопровождать женщину сомнительной репутации. Довольно мило со стороны этого человека.
– Пожалуйста, мама, не надо, – попросила Джульет.
– Ладно.
Графиня вздохнула, а Джульет подумала, кем мог быть этот благородный рыцарь, и еще подумала, не ожидает ли он получить в каком-либо виде вознаграждение от «женщины с сомнительной репутацией».
Глава 11
– Сегодня чертовски холодно. – Кристиан Сент-Джон притоптывал ногами, пока его старший брат Йен стучался в покрытую черным лаком дверь Апплтонов.
– Я говорил тебе, надень теплый плащ, – даже без намека на сочувствие ответил маркиз Шелтон.
– Я не мог, – объяснил Кристиан. – Цвет моего плаща не гармонирует с моим сюртуком.
Йен бросил взгляд на голубой сюртук Кристиана и сморщился от отвращения.
– А ты немного денди, не так ли, братец?
Кристиана разозлила снисходительность в голосе его надменного брата, и он ответил:
– Не все из нас одеваются, чтобы произвести впечатление на парламент, Йен. Некоторые из нас предпочитают, чтобы их замечали женщины.
– А некоторые из нас, – сказал маркиз, глядя на кончик своего носа, – предпочитают, чтобы их замечали леди.
Дверь открылась, и Кристиан был избавлен от еще одной лекции на тему о низком качестве его многочисленных любовниц.
– Добрый вечер, маркиз Шелтон, – встретил ожидавший их дворецкий леди Фелисити. – Лорд Кристиан.
Кристиан кивнул, оценив любезность дворецкого, заметившего его в обществе ослепительного брата.
– Не могли бы вы подождать в гостиной, я сообщу леди Фелисити о вашем приезде.
– Спасибо, – ответил Йен, побуждая дворецкого перед уходом низко поклониться будущему герцогу Сент-Джону.
– Мне он никогда так не кланяется. – Кристиан плюхнулся в свое любимое кресло, стоявшее в хорошо знакомой ему гостиной.
– Ну… – брат снял бобровую шапку и положил ее на круглый столик у стены, – ты ведь всего лишь запасной игрок.
Кристиан подтянул свои белые перчатки и заметил насмешливую улыбку брата, которую тот старался скрыть.
– А ты настоящий негодяй, мой большой брат.
– Лучше быть негодяем, чем развратником. – Йен подошел к камину.
Кристиан рассмеялся, положив конец их братской перепалке.
– Ты делаешь доброе дело.
– Нисколько. – Йен, гревшийся у камина, отмахнулся от похвалы брата. – Мне необходимо отдохнуть от парламента.
– Я бы пустил себе пулю в лоб, если бы меня заставили бить в призывающие к бою политические барабаны, – пробормотал Кристиан, обращаясь скорее к себе, чем к брату.
– То, что я делаю, необходимо. Многие бы проголосовали за вывод войск из Испании, предоставив Наполеону свободу править во всей Европе. Они не способны понять, что наше невмешательство только даст ему время и силы, необходимые для вторжения в Англию.
– Знаю, знаю. – Кристиан положил руки за голову, эти слова он слышал уже сотню раз. – Я совершенно с этим согласен, если ты помнишь.
Йен усмехнулся и картинно облокотился о каминную полку.
– Прими мои извинения. Боюсь, это сила привычки.
– Тогда измени своей привычке, когда придут дамы. Я знаю, что ты немного старомоден, когда дело касается женщин.
Брат ответил ему взглядом, выражавшим терпение и снисходительность.
Леди Фелисити впорхнула в гостиную. Как всегда, она выглядела очаровательно.
– Маркиз Шелтон, сколько же прошло времени, – сказала она, вежливо кивнула Кристиану и только потом снова обратилась к Йену: – Я сейчас приведу леди Джульет. Но сначала я хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете для моей кузины и для меня. – Фелисити прижала руку к груди.
– Для меня это истинное… – Йен поклонился и поднес к губам ее руку, – удовольствие, леди Апплтон.
Фелисити присела, и маркиз, приподняв бровь, поверх милой головки юной дамы встретился взглядом с Кристианом.
– Мы будем через минуту.
Кристиан поклонился и, когда леди Фелисити вышла, закрыв за собой дверь, сразу же вопросительно посмотрел на брата:
– Что это было?
– Что? – с невинным видом спросил брат, но Кристиан слишком хорошо его знал.
– Не делай из меня дурака. Этот взгляд… эти брови… – Кристиан указал на лицо брата, красота которого вызывала у него раздражение.
Маркиз пожал плечами и покачал головой:
– Я забыл, как прекрасна леди Фелисити.
– Когда у тебя день рождения, Йен?
