Мэри Патни - Расколотая радуга
— Пожалуй, последую твоему примеру.
Они завели лошадей в конюшню и при свете лампы увидели сидящего на куче сена Колина Мельбурна. Он тяжело дышал. Его конь, все еще оседланный и взнузданный, стоял рядом. Кеннет опустился на колени, чтобы лучше разглядеть Колина.
— Напился, как лорд, — сообщил он.
— Что ты сказал? — холодно произнес Майкл. Кеннет усмехнулся:
— Ладно, не обижайся, как невоспитанный лорд. Тебя я никогда таким не видел.
— И не увидишь.
— Но надо отдать ему должное. В таком состоянии не свалиться с седла и добраться домой? Честь и хвала кавалерии.
Майкл расседлал свою лошадь, а затем лошадь Мельбурна. С какой стати должно страдать бедное животное? Когда Майкл закончил, Кеннет поднял и поставил на ноги Колина.
Тот очнулся и пробормотал:
— Я вернулся?
— Почти. Остается только дойти до дома.
— Чертова пехота выручила. А вы молодцы, ребята! Колин сделал шаг и рухнул бы на пол, не поддержи его Кеннет.
— Майкл, помоги. Придется тащить его в дом.
— Пусть остается здесь, — сказал Майкл. — Ночь не холодная, а ему в его состоянии все равно, где спать.
— Боюсь, Кэтрин будет беспокоиться.
Этого аргумента было достаточно, чтобы Майкл закинул правую руку Мельбурна себе за спину. Исходивший от него приторный запах духов заглушал дух портвейна. Негодяй! Он провел ночь с женщиной.
Майкл старался не думать о том, что этот пьяный болван — муж Кэтрин. Что он имеет законное право ее ласкать, что ее тело принадлежит этому грязному типу…
Стиснув зубы, Майкл помог Кеннету вытащить Колина из конюшни. Очутившись на свежем воздухе, тот стал приходить в себя и, уставившись на Майкла, воскликнул:
— Да это же наш полковник-аристократ! Я вам очень обязан!
— Пустяки, — зло ответил Майкл. — Я помог бы любому, очутись он на вашем месте.
— Нет, — возразил Колин. — Вы это сделали ради Кэтрин, потому что влюблены в нее. Майкл напрягся.
— Все в нее влюблены, — у Колина заплетался язык. — Досточтимый сержант Кеннет, верный Чарльз Моубри, даже чертов герцог, и тот положил на нее глаз. Все обожают ее, потому что она — само совершенство. — Он рыгнул. — А знаете, как трудно жить с совершенством?
— Прекратите, Мельбурн! — рявкнул Кеннет. Но тот не унимался.
— Готов поклясться, что досточтимый лорд только о том и мечтает, как бы завалить Кэтрин в сено и наставить мне рога.
Майкл сжал кулаки.
— Ради Бога, заткнитесь! Не оскорбляйте вашу жену!
— Не бойтесь, она не обидится, — сказал Колин. — Недаром ее прозвали Святой Катериной. А знаете, почему та настоящая Катерина стала святой? Потому что эта глупая сучка…
Резким ударом в челюсть Кеннет сбил Колина с ног.
— Не сделай я этого, ты убил бы его, — сказал он без особых эмоций.
Этот чертов Кеннет все понимал. Они потащили Колина вверх по лестнице, добрались до спальни, и Кеннет постучал.
Кэтрин им тотчас открыла. Ее волосы рассыпались по плечам, из-под наспех накинутого халата виднелась ночная рубашка. Сонная, она казалась еще более нежной и бесконечно желанной.
Майкл отвел глаза. Кровь застучала в висках.
— Что случилось? — спросила Кэтрин.
— Не беспокойтесь, Колин не ранен, — произнес Кеннет. — Скорее всего он выпил лишнего в конюшне и разбил подбородок.
Она отошла от двери и попросила:
— Занесите его, пожалуйста, и положите на кровать. — Они втащили Колина в комнату, и Майкл заметил, как дрогнули ноздри Кэтрин — видимо, она почувствовала запах духов и спиртного. Кеннет прав — Кэтрин знает о любовных похождениях мужа, но виду не подает, сохраняет достоинство. Майкл восхищался ею и с трудом сдерживался, чтобы не избить Колина.
Они бросили Мельбурна на кровать, Кеннет стянул с него ботинки.
— Дальше сами справитесь?
— О да. Не в первый раз. — Она вздохнула и, помолчав, добавила с нотками мрачного юмора в голосе: — К счастью, такое не часто случается. Спасибо вам за помощь.
Говоря это, она не смотрела на Майкла. Они оба избегали смотреть друг на друга с того памятного дня в саду.
Пожелав Кэтрин спокойной ночи, мужчины отправились к себе.
В глубине души Майкл не мог не признать, что в словах Колина была горькая правда, как бы грубы, вульгарны и циничны они ни были, и это лишь усиливало его ярость.
Глава 9
Утром, когда Майкл заканчивал завтрак, в столовую вошел Колин. Проигнорировать его Майкл не мог, потому что в комнате никого больше не было.
Колин направился прямо к кофейнику.
— Жена сказала, что вы с Кеннетом помогли мне добраться домой. Благодарю вас. Но я ничего не помню.
— Благодарите вашу лошадь, это она привезла вас домой целым и невредимым, — ответил Майкл, очень довольный тем, что ненавистный ему Колин ничего не помнит.
— У меня не было лошади умнее Цезаря, — с гордостью произнес Колин.
Руки его дрожали, когда он наливал в чашку дымящийся кофе.
— Голова буквально разламывается, будто по ней ударили пушечным ядром. И поделом мне. Не мальчишка, чтобы мешать пиво, бренди и пунш.
Все это Колин говорил с таким уморительным видом, что Майкл не мог не улыбнуться и вдруг с ужасом подумал, что, не будь Колин мужем Кэтрин, он, возможно, относился бы к нему даже с симпатией. Прощает же он недостатки другим мужчинам. И Майкл постарался вести себя с Колином так, словно Кэтрин не существовало.
— Похоже на адскую смесь, — сказал он вполне дружелюбно. — Вам повезло, что вы смогли встать сегодня.
— У меня нет выбора.
Колин положил в кофе сахар, добавил молока и отпил из чашки.
— Я должен побывать в полку, а потом вернуться и сопровождать Кэтрин на бал к Ричмондам.
Опять Кэтрин! Ни на минуту нельзя о ней забыть.
— Она будет рада пойти с вами, — уныло произнес Майкл.
Колин поморщился:
— Терпеть не могу балы, но этот нельзя пропустить, слишком важный.
— Значит, увидимся там.
Допив кофе, Майкл вышел из столовой. Вместо того чтобы презирать Мельбурна, он должен видеть в нем милого, достойного человека. Ирония судьбы! Почему жизнь такая чертовски запутанная штука? Куда легче разобраться, когда видишь, где черное, а где белое.
Выйдя на улицу, Майкл взглянул на ясное утреннее небо и потер плечо. Близилась буря.
— Капитан и миссис Мельбурн. Капитан и миссис Моубри, — нараспев объявил лакей.
Войдя в зал, Кэтрин невольно зажмурилась. Перед ней открылась ошеломляющая картина. В канделябрах, словно бриллианты, сверкали свечи. Их свет, отражаясь от драпировок богатой расцветки и обоев с шпалерами роз, лился сквозь открытые окна на рю де ла Бланшисери.
— Атмосфера накалена до предела, — тихо произнесла у нее за спиной Энн.
