Кинли Макгрегор - Возвращение воина
Подняв кружку, он шутливо отдал ей честь.
— Приберегите свои уловки для вашего мужа. Из нас двоих он больший дурак.
Чувствуя, что ее горло сдавило тисками, Адара силилась сохранить самообладание.
— В этом-то вся проблема. С ним я тоже не желаю пускать в ход свои уловки. На его долю и без того выпало достаточно страданий. — Она обратилась к Томасу: — Вы, случайно, не знаете, у кого можно нанять людей? Для моего возвращения мне понадобится армия, и я готова щедро заплатить за это.
— Да, ваше величество, я знаю пару людей. Туэфель…
— Не втягивайте Люцифера в это безумие, — сказал Фантом, перебив Томаса. — Оставьте его в покое.
— Он всегда гнался за славой и деньгами. Сдается мне, это предложение пришлось бы ему как нельзя кстати. Либо он, либо Лладдувр.
— Утром мы отправимся к Лладдувру. Он и его люди сейчас в Йорке — под знаменами тамошнего графа. Сдается мне, Йоан более чем готов отправиться на войну ради такого дела.
Обернувшись, все четверо увидели, что Кристиан стоит в дверях. На нем были черные штаны и черная туника, ворот которой он оставил развязанным, так что было видно, что он не надел кольчугу.
Лицо его было бледным, но полным решимости.
— Эта больше не твоя битва, Кристиан, — сказала Адара. — Я соберу свою собственную армию.
Кристиан усмехнулся:
— Да, но теперь это и моя битва тоже. Они сделали ее таковой в ту самую секунду, когда примчались сюда, словно свора диких собак, чтобы убить нас.
Фантом зловеще засмеялся:
— Убивший меня — не жилец. Кристиан кивнул:
— Точно.
Нахмурившись, Адара посмотрела на них, не понимая смысла этой фразы.
— Это договор, который они заключили в темнице, — объяснил ей Томас. — Тот, кто лишит их жизни, дорого за это заплатит.
Бледно-голубые глаза Кристиана ярко сияли в полумраке трапезной.
— У меня не было ни малейшего намерения ехать в Элджедеру. Но они послали не одного человека, чтобы убить меня и Адару. Они послали целый гарнизон или даже больше, и тут они совершили ошибку. Они бросили мне вызов, и я намерен ответить тем же, отплатив им сполна.
Кристиан по очереди посмотрел на каждого из них:
— Базилли и Селвин ни за что не отступятся, пока все мы не будем мертвы. Поэтому я покончу с этим раз и навсегда. Принц возвращается домой, чтобы взойти на престол и добиться отмщения. Присягни мне на верность, Фантом, и я позабочусь, чтобы ты получил самое лучшее поместье в королевстве.
— Почему ты выбрал меня?
— Потому что ты всегда был рядом со мной, оставаясь в тени и появляясь только тогда, когда я в тебе нуждался. Я никогда не понимал, почему это происходит, но твоя верность уже давно была замечена и оценена по достоинству. Никому другому не доверю я стоять за моей спиной в таком деле.
Казалось, Фантом обдумывает его слова.
— Ты готов к битве, Аббат? Тот решительно кивнул.
Адара облегченно улыбнулась. С одной стороны, она была рада, но, с другой стороны, ей претило обрекать на новые страдания человека, который и так столько вынес.
— Ты уверен, что хочешь этого? Кристиан повернулся к ней:
— Они не дадут мне покоя, поэтому я не оставлю от них и мокрого места.
Фантом поднял свою кружку:
— Боже, храни короля!
— И королеву, — искренне добавил Люциан.
— Томас, я хочу, чтобы кто-нибудь из монастырских служек вернулся на постоялый двор в Уидернси, где я должен был встретиться с Язычником, и сказал ему, что я не смогу помочь ему в розыске убийц Лисандра.
— Считай, это уже сделано.
На лице Фантома появилось задумчивое выражение.
— А как насчет Страйдера Блэкмурского? Может, пошлем еще и за ним?
Кристиан покачал головой:
— Он недавно женился, и его слишком многое связывает с престолом Англии. Я предпочел бы завербовать для этой войны наемных солдат, свободных от всяких обязательств.
— Я не доверяю наемникам, — сказала Адара. — Их слишком часто подкупают враги.
Услышав это, Томас, Кристиан и Фантом рассмеялись.
— Поверьте, миледи, — успокоил ее Кристиан, — никто и никогда не сможет купить их преданность.
— Многие мертвецы утверждали то же самое, — подал голос Люциан со своего конца стола.
Томас цокнул языком.
— Он прав. Я доверяю Йоану, но некоторые из его людей…
— Умрут, если предадут нас, — угрожающе молвил Фантом. Он выдернул нож из стола, куда до этого его воткнул, и потрогал пальцем лезвие, проверяя, насколько оно остро. — Я посылал людей на тот свет и за меньшие провинности. — В его жутком взгляде появилось напряженное, почти безумное выражение. — Смерть всякому, кто предаст наше Братство.
— Да, — согласился Кристиан. Внезапно он сморщился и охнул, словно боль в плече снова дала о себе знать.
Адара тут же подошла к нему.
— Ты должен вернуться в постель. Он кивнул:
— Ночью я отдохну, но завтра утром нас ждет много дел.
Она даже предположить не могла, что он предложит такое.
— Почему бы нам не остаться здесь на несколько дней, пока ты не поправишься?
Кристиан потер плечо.
— Наемные убийцы, которые гонятся за нами, не станут ждать, и у меня нет никакого желания сражаться здесь, подвергая опасности жизни монахов. Не говоря уже о том, что вряд ли они благосклонно отнесутся к тому, что в священных владениях вербуется войско.
Ее муж был прав. Церкви действительно было свойственно с неодобрением относиться к боевым действиям.
— Мне все равно кажется, что тебе нужно отдохнуть. Он улыбнулся так, словно это его позабавило.
— Спокойной ночи!
С этими словами он повернулся и вышел.
Адара последовала за ним. Она не проронила ни слова, пока он не оказался в своей комнате и не забрался в постель.
— Мне жаль, что я стала причиной твоих ран, Кристиан.
— Ты — не причина моих ран, Адара, — сказал он, укладываясь. — Причина моих ран — мужчины с мечами.
Она рассмеялась над его неожиданной шуткой. Он впервые позволил себе пошутить. Она пересекла комнату и подоткнула ему одеяло.
Кристиан затаил дыхание, когда она сделала это, чему, он был уверен, она не придала никакого значения, и тем не менее для него…
Для него это было редким проявлением заботы, такой, какую ни одна женщина, кроме матери, не оказывала ему.
Легким движением руки она откинула назад его волосы и накрыла лоб нежной ладошкой.
— У тебя начинается легкая лихорадка.
Да, но этот жар не имел никакого отношения к его ранам. Его тело горело от ее близости.
Адара протянула руки, чтобы стянуть с него тунику.
— Я предпочитаю спать одетым, — сказал он нарочито резким тоном.
Если она снимет с него тунику…
Он не смог бы поручиться за себя, окажись практически обнаженным в ее присутствии. Только не сейчас, когда его тело ныло от возбуждения. Раненный или нет, он вполне может узаконить этот противоправный брак любовной близостью, а это обернется катастрофой для них обоих.
