Аманда Маккейб - Под угрозой скандала
– Это мисс Хардинг, – сказала леди Уилингтон Эмме на ухо, возвращая ее в настоящее.
– Прошу прощения, леди Уилингтон?
– Юная леди, чей наряд вас, кажется, так восхищает. Это мисс Хардинг, она приехала сюда недавно. Ее дядя, адмирал Хардинг, ушел в отставку и поселился здесь в прошлом году. Она приехала погостить у него. В последнее время она почти не расстается с миссис Смит.
– Неужели? – пробормотала Эмма.
Значит, это племянница адмирала и лучшая подруга сестры Дэвида. Неудивительно, что он захотел танцевать с ней.
Он улыбается ей. Раздались первые аккорды, и танцующие выстроились в линию, Дэвид рука об руку с мисс Хардинг. Они были прекрасной парой.
– Я бы на его месте хорошенько подумала, – сказала леди Уилингтон. – Посмотрите, что случилось в прошлый раз, когда бедный сэр Дэвид послушался совета своей сестры.
В прошлый раз? Бедный сэр Дэвид? Эмма озадаченно посмотрела на собеседницу.
– Что вы хотите сказать, леди Уилингтон? – спросила она, но леди Уилингтон как раз повернулась, чтобы поприветствовать миссис Смит, присоединившуюся к их небольшой группе.
– Миссис Каррингтон! – воскликнула она, всплеснув руками в шелковых перчатках. – Не ожидала увидеть вас здесь сегодня. Я видела вас в деревне, но не думала, что вы уже готовы выйти в общество. Впрочем, вы всегда все делали по-своему.
Луиза хихикнула.
Эмма вежливо улыбнулась. В миловидном лице миссис Смит угадывались фамильные черты Мартонов. Она была похожа на брата – такие же темные волосы, серо-голубые глаза и так же щурится, хотя и не носит очки. Однако в миссис Смит не было ни капли его спокойствия, его вдумчивости и вежливости. Она походила на яркую бабочку, бездумно порхающую с цветка на цветок.
– Моя сестра уехала, и мне стало одиноко в Бартон-Парке, миссис Смит, – сказала Эмма. – Мне снова захотелось увидеть старых друзей.
– А я вижу, что вы, миссис Смит, обзавелись новыми друзьями, – вставила леди Уилингтон. – Это с племянницей адмирала Хардинга вы сейчас разговаривали? Какая прелестная девушка.
– О да! – воскликнула миссис Смит и снова хихикнула. – Она не только красива, но и очень мила. Не успели мы с ней познакомиться, а я уже восхищалась ею. Это такое драгоценное приобретение для нашего маленького общества.
Они повернулись и посмотрели на мисс Хардинг, танцующую с сэром Дэвидом. Ее движения были очень изящны и легки, с губ не сходила улыбка.
– Я надеюсь уговорить ее погостить у своего почтенного дядюшки подольше, – сказала миссис Смит. – Моему брату так трудно найти себе партнершу по танцам, которая не уступала бы ему в грации. Особенно после безвременной кончины моей бедной дорогой невестки.
Миссис Смит шмыгнула носом, и леди Уилингтон бросила на нее взгляд, значение которого Эмма не поняла. Однако она прекрасно понимала намерения миссис Смит. Луиза сделает все, чтобы ее брат женился на мисс Хардинг.
Эмма смотрела, как эти двое танцуют. Они прекрасно смотрелись рядом друг с другом, как будто идеальная пара из какого-нибудь романа. Эмма пожалела, что между нею и танцующими нельзя воздвигнуть стену, за которой она могла бы укрыться.
Она представила себе сэра Дэвида, стоящего у алтаря с мисс Хардинг. Вот он целует ее, обнимает, увозит в Роуз-Хилл, где она займет подобающее ей место законной леди Мартон. От этих мыслей у Эммы испортилось настроение. У нее самой было так мало общего с сэром Дэвидом. Ей даже не стоит мечтать о его обществе, не говоря уже о том, чтобы печалиться по поводу его предстоящей женитьбы. Эмма и раньше совершала ошибки, руководимая эмоциями, – с Генри, а до этого с мистером Милном, школьным учителем танцев. Она больше не может доверять самой себе.
И все же… все же в его объятиях она испытывала чувства, каких не переживала прежде. Это было ощущение безопасности, волнение и одновременно умиротворенность.
– Прошу прощения, – пробормотала Эмма, взглянув на леди Уилингтон и миссис Смит. – Мне нужно немного отдохнуть.
– Вы хорошо себя чувствуете, дорогая? – встревожено спросила леди Уилингтон. – Вы побледнели.
Эмма заставила себя улыбнуться:
– Ничего такого, что нельзя было бы вылечить бокалом пунша. Я скоро вернусь.
Она двинулась через толпу. Кое-кто приветствовал ее, она даже получила несколько робких приглашений на чай. Это уже прогресс, подумала Эмма. Она все время ощущала присутствие сэра Дэвида и мисс Хардинг и оттого чувствовала себя неловко.
Наконец она приблизилась к столу с напитками и взяла бокал холодного сладкого пунша. В толпе она заметила тучного супруга миссис Смит, он убирал в карман жилета серебряную фляжку. Хорошо бы он плеснул часть ее содержимого в чашу с пуншем, кое-кому здесь это не помешало бы.
В зале стало вдруг очень душно. Музыка, смех, голоса слились в какой-то гул, от которого у Эммы разболелась голова. Она закрыла глаза и представила свою маленькую уютную гостиную, пламя в камине, чайник и несколько тостов с сыром, груду книг и сопящего у ее ног Мюррея.
Потом вдруг картина изменилась. Кто-то сел в кресло рядом с ней и взял ее за руку. Он поднес ее руку к своим губам и запечатлел на ней поцелуй. «Что может быть лучше, чем сидеть у камина в такую холодную ночь», – сказал кто-то.
В своих мечтах Эмма вздрогнула от поцелуя, подняла глаза и увидела… улыбающегося ей Дэвида Мартона. Взгляд его красивых глаз был многообещающим.
Эмма испуганно открыла глаза. Она по-прежнему была в многолюдном танцевальном зале и по-прежнему стояла одна. Дэвид заканчивал танец с мисс Хардинг.
Она поспешно допила свой пунш и окинула взглядом зал в поисках выхода. В полутемном углу Эмма заметила дверь, которая, как ей было известно, вела в маленький сад. Она направилась к двери, надеясь, что никто не заметит ее поспешного бегства, и выскользнула на улицу.
Сад с его извилистыми дорожками, вьющимися между цветочными клумбами и каменными скамейками, обычно служил местом отдыха в промежутках между танцами, здесь обменивались секретами, а некоторые джентльмены спасались бегством от своих жен. Кто-то из них недавно был здесь – в воздухе чувствовался слабый запах сигарного дыма, но сейчас, кроме юноши и девушки, сидевших на каменной скамье и влюбленно смотревших друг на друга, в саду никого не было.
Эмма направилась к низкой чугунной ограде, отделявшей сад от соседнего владения. Здесь росло несколько высоких старых деревьев, под которыми она могла укрыться. До Эммы эхом доносились голоса с узкой подъездной дорожки за зданием, это кучеры убивали время в ожидании своих хозяев, но здесь, в спасительной темноте, ее никто не видел.
Никто не видел ее предательски пылавших щек.
