Вирджиния Спайс - Строптивая наложница
«Подумать только, если бы не мой сумасбродный поступок, я могла бы стать хозяйкой всего этого великолепия!» – с невольным сожалением отметила Элизабет. И тут же поймала себя на мысли, что не может думать о себе как о настоящей хозяйке Норвудского дворца. Но неужели это и в самом деле случится – аннулирование брака, последующий затем скандал и неминуемый позор? От волнения Элизабет пошатнулась и чуть не врезалась лбом в стекло, но тут в комнату стремительным шагом проследовал Леон, и девушка мгновенно отскочила на середину столовой.
– Наверное, не стоит ждать, пока завтрак остынет? – с ходу спросил маркиз. И, не дожидаясь от супруги ответа, быстро позвал дворецкого и отдал соответствующие распоряжения.
Элизабет ничего не оставалось делать, как усесться на приготовленное для нее место и присоединиться к трапезе. Она изо всех сил старалась не показывать своего волнения при снующих туда-сюда слугах в бело-золотых ливреях, хотя с огромным трудом проглатывала каждый кусок. К ее безмерному удивлению, Леон выглядел абсолютно спокойным. С приветливой улыбкой он завел непринужденный разговор о намечающихся в ближайшие недели светских развлечениях. Разгадав его намерение скрыть от прислуги их размолвку, Элизабет присоединилась к нему и так же беспечно рассуждала о предстоящих гастролях французской танцовщицы, о намечающемся грандиозном бале во дворце герцога Беркщир-ского.
Наконец слуги церемонно удалились, заменив обеденный сервиз не менее роскошным кофейным из саксонского фарфора. Глубоко вздохнув, Леон откинулся на спинку стула и закурил. Пару минут Элизабет не решалась поднять на мужа глаза и сосредоточенно смотрела в свою чашку. Однако молчание затягивалось, и нужно было как-то разрядить эту напряженную обстановку.
– Милорд, – Элизабет смело взглянула на Леона и тут же снова опустила глаза, встретив его пристальный изучающий взгляд. – Я полагаю, вы уже успели обдумать то, что я вам вчера сказала. Что вы решили? Как вы теперь поступите? Собираетесь ли вы… – она судорожно глотнула кофе – аннулировать наш брак?
– Аннулировать наш брак, – медленно повторил он, хмуро усмехнувшись. Потом вдруг резко встал из-за стола, скомкав розовую салфетку. Испуганно звякнув чашкой о хрупкое блюдце, Элизабет поспешно вскочила вслед за ним.
– Так, значит, именно это вы и намерены сделать? Ну что ж, иного ответа, наверное, нельзя было и ожидать.
Он подошел к ней так близко, что девушка уловила терпкий запах его дорогого одеколона.
– Элизабет, – строго сказал Леон, – посмотрите сейчас мне в глаза и ответьте: вы действительно хотите, чтобы я аннулировал наш брак? Прошу вас: подумайте хорошенько, прежде чем отвечать. Ваша склонность к поспешным, непродуманным поступкам уже и так обошлась вам слишком дорого.
– Но разве… разве вы сами этого не хотите?
– Сейчас не имеет никакого значения, чего я хочу, а чего нет. Речь идет о вашей дальнейшей судьбе. Понимаете ли вы это или нет, черт вас возьми?! Элизабет, как вы думаете, что будет с вами, если я решу расторгнуть наш брак и объявлю его несостоявшимся? Ну же, отвечайте! Не настолько же вы глупы, чтобы не понимать всех последствий такого шага!
Она испуганно вскрикнула, прижав ладонь к побледневшим губам. Его стальной взгляд сверлил молодую жену насквозь, заставляя сгорать от стыда. Она хотела ответить, но вместо слов из ее пересохшего горла вырвался лишь слабый сдавленный стон.
– Кажется, вы, наконец, начали понимать? И все же мне придется еще немного помучить вас, чтобы вы раз и навсегда все уяснили. Элизабет, – Леон приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза, – если я решу аннулировать наш брак, мне придется привести для этого очень веские доводы. А после этого… после этого, как вы понимаете, ваша репутация порядочной женщины будет навсегда загублена. Вы уже никогда не сможете выйти замуж за достойного человека, вас никогда больше не пригласят ни на один светский вечер. Элизабет., после того, как я оставлю вас, общество с негодованием отвернется от вас, вы станете изгоем. А вашим почтенным родителям придется безвыездно жить в своем имении, потому что двери светских гостиных будут закрыты и для них тоже. Понимаете ли вы это?
– Да, – с трудом выдавила она, бессильно опускаясь на стул. – Да, я все прекрасно понимаю, лорд Кроуфорд, я вовсе не так глупа, как вы сказали. Но когда я решилась на этот безумный шаг, я была уверена, что хочу выйти замуж за…
– Так почему же вы не сделали этого? – Он сел рядом с ней и с болью посмотрел в ее наполнившиеся слезами глаза. – Неужели Симон Марсант так разочаровал вас? У вас наконец открылись на него глаза?
Испуганно ахнув, Элизабет отшатнулась назад.
– Почему вы так уверены, что это барон Марсант? – она тщетно пыталась придать своему голосу твердые нотки. – Это… это может быть и совсем другой человек…
– Прекратите! Я не собираюсь вызывать его на дуэль, пока он будет молчать. Да черт с ним! Речь сейчас не об этом безнравственном наглеце. Элизабет, так вы понимаете, что аннулировать наш брак я не могу? Даже относись я к вам в десять раз хуже, посягнуть на честь женщины выше моих сил. А если этот вариант отпадает сам собой, значит, нам нужно сделать вид, что у нас все благополучно, и жить, как ни в чем не бывало. Мы можем жить в разных покоях в этом доме, но в глазах общества все должно выглядеть пристойно. В конце концов, это не так уж и сложно, – заключил маркиз, вставая, чтобы достать новую сигару. – Светский брак подразумевает лишь соблюдение внешних приличий. От супругов не требуется взаимной симпатии, наоборот, слишком пылкие чувства между мужем и женой вызывают насмешки. Брак – это прежде всего деловое соглашение, сделка. Что ж, на том и порешим.
Он отошел к окну и стал спокойно курить, не оглядываясь на жену. Убедившись, что никакие разоблачения ей больше не грозят, Элизабет постепенно успокоилась. И чем спокойнее становилось у нее на душе, тем сильнее начинал подниматься в ее сердце гнев. «Черт возьми, да что же это такое? – думала она с растущим возмущением. – Бесстыжий, хладнокровный негодяй! Как он смеет разыгрывать из себя моего благодетеля, спасителя женской чести? Ведь это из-за него все и случилось! Нет, если я сейчас не расставлю все по своим местам, то навсегда окажусь в зависимом положении и мне придется перед ним пресмыкаться, как какой-то безвольной дурочке!»
– Послушайте-ка меня, лорд Кроуфорд, – надменно произнесла она, приближаясь к нему уверенной, горделивой походкой, – а не кажется ли вам, что вы несколько переборщили, выставляя себя моим спасителем?
Леон медленно обернулся, смерив ее долгим заинтересованным взглядом.
