Сильвия Холлидей - Как утреннее солнце
Джейс погладил завитки на ее виске, потом нежно провел пальцем по щеке. Его ярко-голубые глаза слепили ее.
– Такая красивая… малышка… Надо было тогда тебя поцеловать, и к черту этого Билли Ди.
– Вы не имеете права…
– Я знаю. – Его мягкий, ласкающий, чувственный голос словно щекотал ее и возбуждал. – Но может быть, теперь вы сжалитесь надо мной и позволите себя поцеловать?
Слова возражения застряли у нее в горле. Прежде чем Келли смогла что-либо произнести, он накрыл ее губы своими губами. Девушка застонала от неожиданного ощущения. Каждая мышца ее тела, казалось, расслабилась, она лежала беспомощная, не в состоянии двинуться. Там, в Бостоне, Келли мечтала о поцелуях, с завистью глядя на влюбленные пары. Но оказалась совершенно неготова к этому захватывающему ощущению мужских губ на своих губах. Джейс словно гладил ее губы своими – поцелуй нежности и преданности, – вызывая такой восторг, что у Келли дыхание перехватило.
Наконец он поднял голову. Глаза его горели изумлением и восторгом.
– Господи… – прошептал он. – Ты как драгоценная роза. Раскрываешься мне лепесток за лепестком. Я и подумать не мог…
Но Келли почувствовала странное разочарование. Этот поцелуй – хотя и очень приятный – какой-то уж очень… нежный и почтительный. Ей хотелось чего-то большего… чего-то другого… Она не могла этого объяснить, но ей до боли хотелось снова притянуть его голову к себе.
Однако в следующий момент в ней заговорила благовоспитанная леди. «Келли, ты идиотка. Слабовольная дурочка. Ты же играешь с огнем! Позволила ему войти в свою комнату, поцеловать себя, наговорить сладких слов… Господи, да вы оба почти раздеты!»
Она попыталась подняться и указала на дверь.
– Уходите немедленно! Что вы себе позволяете? Выйдите из моей комнаты, или я все расскажу папе.
– Ах ты, Господи! И о чем я только думал! Прошу прощения, мисс Келли. Но вы были такая хорошенькая в лунном свете. И сейчас, вся в белом, как ангел… – Он улыбнулся своей простоватой улыбкой. – Каждый мужчина имеет право мечтать, ведь правда? Келли поджала губы.
– Но мне кажется, это я должна решать, станут ли ваши мечты реальностью, и если станут, то когда. А теперь уходите.
Джейс опустил голову и вышел из комнаты.
Келли потушила лампу и свернулась калачиком под одеялом. Но заснуть не могла. Голова шла кругом. Она снова и снова переживала все случившееся. И чем больше об этом думала, тем отчетливее сознавала, что его поцелуй совершенно ее не удовлетворил. Такой краткий… Какая-то птичья ласка. Конечно, ей не с чем сравнивать, и все же…
– Да нет, в этом должно быть что-то большее, – произнесла она с гневом.
Келли перевернулась на живот, обхватила руками подушку и впилась в нее яростным поцелуем, извиваясь всем телом. Это, конечно, не совсем то, что целовать мужчину, и, тем не менее, яростные, неконтролируемые движения доставили ей больше удовольствия, чем поцелуй мистера Перкинса.
Вот какого поцелуя она ждала. А не вежливого и робкого прикосновения этого… слюнтяя!
Глава 9
– Уидди, следи за птицей всем телом. Вскидывай ружье так, будто оно часть твоей руки. Помнишь, как я тебе показывал в прошлый раз?
Джейс поднял ружье к плечу, нажал на курок. Канадский гусь упал на землю.
Уидди тоже выстрелил, но промахнулся. – Попробуй еще раз. Вон одна вылетает из-за деревьев. Быстрее! Ты можешь ее взять.
На этот раз Уидди попал точно в цель. Птица упала на землю. С торжествующим криком Уидди подбросил вверх ружье.
Джейс направился к осинам, рассыпанным по склону холма.
– Теперь миссис Экленд может встретить вашего отца жареным гусем.
Они пошли разыскивать подстреленных птиц среди деревьев. Уидди не переставал восторгаться по поводу своей первой удачной охоты. То безудержно хвастал, то благодарил за науку, Джейс не скупился на похвалы:
– Будь я проклят, твой гусь больше моего! Лицо Уидди осветила счастливая улыбка.
– Да ну, – скромно произнес он. – Просто новичкам всегда везет.
– Не всем. У тебя есть способности, это чувствуется. Осенью, когда начнется гон у оленей, попробуем свои силы на них. А на следующей неделе можем поохотиться на кроликов. Что скажешь?
– Я с удовольствием.
– Это ведь намного интереснее, чем каждый день напиваться всякой дряни, правда?
– Не понимаю, какое отношение одно имеет к другому.
Джейс нахмурился. Что, к черту, происходит с молодыми ребятами? Почему им обязательно надо напиваться до полусмерти, доказывая, что они мужчины? Он и сам бы давно дошел до ручки, если бы не старик Сэм Тримбл.
Джейс по-отечески положил руку на плечо Уидди.
– Послушай, я не раз видел, как мужики доводят себя до смерти пьянством и шлюхами. Твоя жизнь, можно сказать, еще и не начиналась. Зачем же губить ее с самого начала? У тебя есть будущее. Весь мир открыт перед тобой. Отец может послать тебя в хорошую школу. Сукин ты сын, мне бы такие возможности в твоем возрасте!
Губы Уидди изогнулись в горькой усмешке.
– Большой Джим даже не помнит о том, что я существую. А весь мир… Да ему нет никакого дела до меня. Я всего – навсего какой-то Уидди, сын Большого Джима.
Джейс вскочил в седло.
– Бет говорила мне, что ты терпеть не можешь свое имя. Неужели ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Маленький Джим? – Он наблюдал за тем, как худощавый долговязый Уидди взбирается на коня. – Черт побери, парень! Да ты будешь выше меня, дай только срок.
– Вы думаете? – Уидди выпрямился в седле и рассмеялся. – Наверное, Маленький Джим и правда звучит смешно. Пожалуй, Уидди – не так уж плохо.
Домой они ехали в дружелюбном молчании. Джейс еще никогда в жизни не испытывал такого глубокого и полного удовлетворения. Как будто беспокойные псы, гнавшиеся за ним по пятам много лет и не дававшие остановиться, теперь уснули. По крайней мере, на время. У него теперь есть постоянная работа, теплый уютный дом и даже тайное увлекательное занятие для удовлетворения своей страсти к приключениям.
Старатели, заходившие в магазин, вели себя на удивление открыто. Кроме того, их ничего не стоило говорить и выудить сведения о наиболее многообещающих местах. Им казалось, что служащего из магазина золото никак не может интересовать.
Джейс уже дважды выходил на разработки. Первый раз в воскресенье, второй – в один из наиболее спокойных будних дней, после полудня, оставив магазин на Билли Ди. В горных ручьях он нашел несколько золотых самородков – и в нем проснулся азарт. Однако подавать заявку Джейс пока не собирался. Не хотел, чтобы Саутгейты раньше времени узнали, что у него на уме.
Саутгейты. Бет его боготворит, Уидди смотрит с восхищением младшего брата. Что же касается Большого Джима, удостоившего его своим доверием и уважением… то Джейс, пожалуй, впервые в жизни почувствовал нечто похожее на отеческое отношение, увидел, каким может быть любящий отец.
