Джо Беверли - Нежеланный брак
Он вернулся в гостиную и одну за другой погасил все свечи. Заметив, что книга жены валяется на полу, он поднял ее и разгладил страницы. Иоланта была прекрасна в гневе. Так было всегда, еще в пору их юности. И в этот вечер он почувствовал себя молодым.
И внезапно ему в голову пришла мысль, что их хрустальная клетка служит им защитой — и в то же время тюрьмой. Так старый лев, проживший всю жизнь в неволе, не представляет себе иного существования, кроме как за стальными прутьями решетки.
* * *Маркиз покинул террасу по ступеням лестницы, ведущей в прихотливо разбитый сад.
Ему придется жениться на шлюхе. С таким же успехом он мог жениться на Бланш. Это было бы даже лучше. Бланш ему нравилась, она обладала чувством собственного достоинства — на свой лад. Интересно, что бы сказал герцог, если бы он рассказал ему о внезапно открывшейся порочности мисс Армитидж?
Впрочем, ему все равно. Главное, чтобы дети были законнорожденными. Во всяком случае, считались таковыми. Маркиз должен просто передать им свое имя. И если Элизабет нагуляет их на стороне, они станут достойными наследниками де Во.
Он изо всех сил ударил кулаком по стволу дерева и не почувствовал боли.
Он кружил по парку, стараясь освободиться от душившего его гнева. Кого он ненавидел сильнее всего? Элизабет? Нет. Он презирал ее, но она была всего лишь марионеткой в чужих руках, как и он сам. Герцога? Да, он мог бы возненавидеть герцога, но — законный его сын или нет — маркиз ощущал себя наследником благородного дворянского рода де Во и понимал, какие мотивы движут герцогом. Он тоже хотел бы, чтобы его дети продолжили чистоту родовой линии.
Может быть, он ненавидел свою мать? Да, ее стоило бы ненавидеть. Ее глупая похоть послужила причиной всех его несчастий. Но эта мысль вызвала в его душе такую пустоту и чувство одиночества, что впору было завыть.
Ярость и желание действовать несколько заглушили эту боль, и он направился к дому. Элизабет Армитидж производила впечатление образованной женщины, да и доказательств ее порочности он не имел. Пока. Он знавал порочных женщин, но Бет не была на них похожа. Возможно, она умеет сдерживать свои сладострастные порывы, и он должен в этом убедиться. Его оскорбляла мысль о том, что она нечиста, но, возможно, это было еще не самым страшным.
В поисках убежища он забрел на конюшню, как делал это в детстве, когда хотел остаться один. Здесь было темно и тихо, а знакомый до боли едкий запах конского пота и сена и шорохи, с которыми кони переступали с ноги на ногу во сне, успокаивающе действовали на нервы. Он медленно прошелся вдоль стойл.
Собираясь уходить, он вдруг услышал тихий свист. Он пошел на этот звук и вскоре увидел в темном углу конюшни маленькую фигурку, примостившуюся на куче соломы, которая напряженно вглядывалась в луну и издавала лишенный всякой мелодичности свист.
— Что ты здесь делаешь? — спросил маркиз. Фигура замерла и обернулась на его голос. Маркиз узнал мальчишку, которого подобрал в городе. Воробей.
— Ничего, милорд.
Мальчик был испуган, и это показалось маркизу нелепым. Что связывало их, кроме случайного стечения обстоятельств? Они оба были рожденными вне брака ублюдками. Он видел мальчишку всего раз несколько недель назад, дал ему денег и устроил на службу в свою конюшню.
— Не бойся. — Маркиз подошел к мальчишке и сел рядом на кучу соломы. — Если ты хочешь провести ночь, глядя на луну, мне это безразлично. Но насколько я знаю Джарвиса, он снимет с тебя три шкуры, если ты не сможешь завтра работать как следует.
— Именно так он и сделает, милорд. Но мне не нужно долго спать, мне нравится любоваться ночью и слушать ее. Это так непохоже на то, что можно услышать в Лондоне.
— Я думаю, ты прав. Скажи, тебе нравится здесь?
— Очень!
Маркиз откинулся на спину и тоже устремил взор в ночное небо.
— Кстати, Воробей, — устало проговорил маркиз, — у тебя есть настоящее имя?
— Это оно и есть.
— Как называла тебя мать?
— Бабс, милорд.
Маркиз посмотрел на мальчика. За последние несколько недель его лицо округлилось, а в чистой одежде он выглядел вполне прилично и явно заслуживал лучшего имени, чем глупая кличка Воробей.
— Ясно, — задумчиво протянул маркиз. — Мы сменим тебе имя. Тебе понравится, если все станут называть тебя Робином?
— Не знаю. Я привык к Спарре.
— Но это неподходящее имя для молодого человека, который собирается вступить в самостоятельную жизнь, разве не так? Робин Бабсон. Как тебе?
— Робин Бабсон? — Глаза у мальчишки засверкали, как звезды. — Меня так будут звать? — недоверчиво спросил он.
— Если хочешь.
— Да, хочу! — восторженно воскликнул мальчик.
— Отлично. — Маркиз поднялся и зевнул. — Если тебе здесь нравится, можешь оставаться.
— Если вы не против, милорд, я бы хотел остаться у вас. — В его голосе безошибочно прочитывалось слепое обожание.
— Ну что ж, работай на совесть, малыш, и помогай моему конюху, — сказал маркиз.
— Благодарю вас, милорд, — ответил мальчик с поклоном. — Спасибо.
— Спокойной ночи, Робин, — промолвил маркиз и скрылся в темноте.
Глава 6
Бет не переставала удивляться тому, как просто двум людям разойтись в огромном доме Белкрейвенов, особенно если один из них избегает встреч. Она виделась с маркизом только за обедом и в течение непродолжительного времени после него. Кроме того, они больше не общались в узком семейном кругу.
Проходили дни, но маркиз ни разу не предпринял попытки остаться с ней наедине, несмотря на откровенные намеки герцогини. Он уходил из дома рано утром и появлялся лишь с наступлением темноты. Если все же они случайно сталкивались в коридоре или в одной из комнат, Люсьен держался с безупречной галантностью и подчеркнутой отстраненностью. Бет отвечала ему тем же, тщетно изыскивая возможность загладить свой промах и убедить его в своей невинности. Две ее попытки вызвать его на встречу провалились, и Бет в отчаянии решилась написать ему записку с просьбой о разговоре тет-а-тет.
— Я получил вашу записку, дорогая. — Это были первые его слова, когда они встретились в тот же вечер. — У вас возникла неотложная необходимость увидеться со мной?
— Нет, — прошептала Бет, покраснев, потому что поняла смысл его вопроса.
И этот вопрос навел ее на отчаянную мысль заманить маркиза в свою постель. Наверное, это единственный способ поговорить с ним наедине, а заодно дать ему возможность убедиться в том, что она невинна — то есть была невинна до близости с ним. Но пока она размышляла над тем, как бы половчее это устроить, маркиза уже и след простыл.
