Джоан Вулф - Сладкая, как мед
Герцог отчаянно затряс головой и поднял на Макса пустой, рассеянный взгляд.
— Ничего ты не понимаешь, Макс! Сара Паттерсон совсем не такая, как другие девушки в ее возрасте. Она… — Герцог замялся в поисках нужного слова. — Она — личность!
В мозгу у Макса тут же зазвенел сигнал тревоги. Но еще сильнее его тревожило столь глубокое отчаяние своего самого близкого друга.
Макс считал ужасной несправедливостью то, что этот редкий, совершенный во всех отношениях человек вынужден так страдать из-за каких-то недостойных его внимания мелочей. Если бы он получил наконец эти деньги! Тогда он снова был бы спокоен и доволен жизнью…
— Энтони, тебе непременно следует с ней повидаться, — решительно произнес Макс. — И не вздумай откладывать. Чем дольше это дело будет предоставлено в распоряжение ее деда, тем хуже.
— Ты прав, Макс, — отвечал герцог с тяжелым вздохом. Он взял шляпу с небольшого столика, куда отложил ее перед тем, как прочел злополучное письмо, и сказал, грустно улыбаясь:
— Ты всегда даешь мне добрые советы, дружище!
Как всегда, Макс растаял от умиления при виде этой улыбки. Дрогнувшим голосом он прошептал:
— Она не устоит перед тобой, Энтони! Перед тобой никто не может устоять!
— Я не рискнул бы сейчас поставить на свой успех ни гроша, хотя очень хотел бы надеяться, что ты прав!
Макс видел из окна, как фигура в высоком цилиндре проследовала к воротам, затем герцог уселся в фаэтон и тронул с места черных жеребцов.
Глава 8
Когда один из слуг доложил Саре, что к ней явился с визитом герцог Чевиот, первым ее порывом было отказать.
Она сидела в гостиной на втором этаже ц писала письмо. Чтобы успокоиться и не накричать на Роберта, ей пришлось отложить в сторону перо и сделать глубокий вдох. На физиономии у молодого слуги застыло забавное подобострастное выражение.
— Мисс Паттерсон, я проводил его светлость в большую гостиную! — ошалело выпалил он.
Саре стало ясно, что растерявшийся от столь великой чести Роберт наверняка поспешил уверить герцога, что хозяйка дома.
Этого ей только не хватало! Девушка задумалась, но в конце концов пришла к выводу, что дед все равно рано или поздно заставит ее повидаться с герцогом лично. Может, оно и к лучшему — зачем откладывать дело в долгий ящик?
— Хорошо, Роберт, — мрачно нахмурив брови, сказала она. — Я сейчас спущусь.
Она с сомнением посмотрела на свое пестрое муслиновое платье и подавила невольный порыв заняться прической. Пусть увидит ее такой, как есть, со стянутыми на затылке волосами, как у школьницы. Девушка решительно встала и направилась вниз, в самую большую из трех гостиных, украшавших городской дом Уильяма Паттерсона.
У подножия лестницы ее ждал дворецкий, считавший своим долгом сообщить:
— Мисс Паттерсон, к вам герцог Чевиот! — Причем в его голосе слышалось еще большее благоговение, чем у Роберта.
— Спасибо, Крейшоу! — поблагодарила Сара.
— Прикажете подать освежающие напитки, мисс? Или чай?
— Нет, спасибо, — отвечала она, стараясь привести в чувство человека, которого знала с детства. — Ничего не нужно, не беспокойся, я пошлю за тобой, если потребуется!
Сама Сара вовсе не собиралась играть в гостеприимство с этим лживым герцогом.
Она вошла в гостиную и плотно закрыла за собой дверь. В груди снова закипал гнев, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы казаться спокойной. Пусть не воображает, что хоть сколько-нибудь нарушил ее покой
— слишком много чести!
Герцог стоял возле золотого с алым бархатного дивана, красовавшегося справа от камина. Сара отметила про себя, что слуги уже успели забрать у высокородного гостя перчатки и цилиндр.
Ну что ж, очень скоро ему придется потребовать их назад!
— Добрый день, ваша светлость! — поздоровалась юная хозяйка и уставилась на незваного гостя с откровенной неприязнью.
Он отвечал ей глубоким, сосредоточенным взглядом.
Сара невольно подумала, что его облик как нельзя лучше соответствует высокому титулу. Она как-то успела забыть, что Чевиот ослепительно хорош собой.
— Проклятие! — вырвалось у него. — Теперь я вижу, что все обстоит намного хуже, чем можно было предполагать!
— Да, — невозмутимо отвечала Сара. Конечно, ее удивило столь странное приветствие, но ведь она знала, что за этим стоит, и не пыталась делать вид, что рада его визиту. — Вы угадали!
— На самом деле, Сара, все не так отвратительно, как вы могли подумать. — Он отчаянно взмахнул своей изящной рукой, на которой не было видно ни одного кольца. — И я считаю, что вы должны об этом знать!
— Я ничего не желаю знать, — возразила Сара. — Я желаю, чтобы вы сию же минуту ушли!
Она так и стояла возле порога, не желая приближаться к Чевиоту.
Он тоже не делал попыток двинуться с места, замерев возле дивана с жуткой кричащей обивкой.
— Вы совершенно правы! Я вполне заслужил ваш гнев! У вас есть полное право выставить меня за дверь, и все же я прошу вас уделить мне не более десяти минут, чтобы я мог пояснить, как все произошло!
— Я и так знаю, как это произошло. Вам потребовались деньги.
— Мне потребовались просто огромные деньги, — признался он своим колдовским голосом. Его благородные черты исказила горькая гримаса. — Все, что досталось мне в наследство от отца, — куча долговых расписок на сумму в два миллиона фунтов!
— Два миллиона! — Несмотря на гнев, даже Сара не смогла скрыть свое удивление.
— Совершенно верно. — Он махнул рукой в сторону дивана и кресел. — Не соблаговолите ли присесть? Пожалуйста! Обещаю, что не отниму у вас много времени.
Сара, сама удивляясь своей покорности, нерешительно двинулась вперед. Герцог встал у одного из кресел, а Сара села на диван.
Он опустился в кресло. Его лицо было по-прежнему сковано напряжением, однако голос звучал спокойно и ровно.
— Понимаете, после того как отец покончил с собой, я… — Его перебило невнятное восклицание, сорвавшееся с уст Сары. Чевиот взглянул в ее ошеломленное лицо и неловко повел плечами. — Да, он был не в состоянии бороться с тем хаосом, в который превратил собственную жизнь, и предпочел выйти из игры.
— Предоставив бороться с хаосом вам, — заключила Сара.
— Должен признаться, что у меня тоже возникла мысль выйти из игры, — с горькой улыбкой промолвил герцог. — Меня вполне устраивала армейская служба, и я не думал об отставке. — Он снова стал серьезным. — Однако случилось так, что я стал главой семьи и несу ответственность за все долги. У меня есть два сводных брата, чьи жизни не должны пострадать из-за безалаберности моего отца, и мачеха, которую он оставил буквально без гроша за душой.
