Элизабет Хойт - Скандальные наслаждения
– Не говори глупостей. – Каро бросила на него сердитый взгляд. – Он убивает людей.
Гриффин сделал круглые глаза.
– Саблей, – уточнила Каро.
– Где ты это слышала? – спросила мать.
– О, я не знаю. – Каро задумалась на минуту, наморщив кремовый лоб. – Да все о нем слышали.
– Я не слышала, – сказала Мегс.
– И я тоже не слышал. Может, Каро это выдумала? – Гриффин повернулся к сестре.
Каро покраснела от возмущения, но не успела ответить, как леди Геро, кашлянув, произнесла:
– Я видела его.
– Правда? – оживилась Мегс. – Как он выглядит?
– На нем пестрый наряд арлекина – черные и красные треугольники и ромбы. Он в огромной шляпе с красным пером. Да, еще маскарадная маска, наполовину закрывающая лицо. – Леди Геро обвела взглядом сидевших за столом. – Его называют Призраком Сент-Джайлза, но я не думаю, что он на самом деле призрак. Мне он показался вполне земным существом.
За столом воцарилось молчание. Затем мать спросила:
– Но что вы делали в Сент-Джайлзе, моя дорогая?
Гриффин поставил фужер на стол, быстро соображая, какую придумать причину, по которой леди Геро могла находиться на улицах Сент-Джайлза.
Но эта леди не выказала ни малейшего беспокойства.
– Я ездила осматривать приют для обездоленных младенцев и подкидышей вместе с другими дамами-патронессами. Ты же помнишь, Максимус? Это было прошлой весной, когда дом сгорел дотла. И вот тогда я увидела Призрака Сент-Джайлза. Нам пришлось перевести детей в твой городской дом.
Уэйкфилд кисло усмехнулся:
– А, да. Я приехал домой и обнаружил, что в бальном зале играют в волан.
У леди Геро порозовели щеки.
– Да. Но мы их вскоре увезли.
– Вы, должно быть, очень испугались, – сказала Мегс. – Пожар да еще привидение.
– Все произошло так неожиданно, что я даже не успела испугаться. Вокруг сновали люди, пытаясь потушить огонь и спасти детей. Призрак просто исчез в толпе. Он не походил на убийцу… в действительности он помогал.
– Возможно, он совершает убийства только по ночам, – вставил Гриффин.
– И не в толпе людей, – добавила Мегс.
– По понедельникам, – произнес Хафф.
– По понедельникам? – Гриффин посмотрел на него.
– Может, он убивает только по понедельникам. – Хафф неожиданно проявил не свойственное ему многословие. – А в остальные дни недели отдыхает.
– Хафф, ты гений. – Гриффин с восхищением уставился на зятя. – Убийца, который убивает только по понедельникам! Получается, что со вторника по воскресенье можно ничего и никого не бояться.
Хафф скромно пожал плечами.
– За исключением других убийц.
У Каро лопнуло терпение. Она фыркнула как разъяренная корова:
– Ерунда! Что может делать привидение, бегая по Сент-Джайлзу, нарядившись арлекином, если оно не убивает людей?
Гриффин с серьезным видом поднял фужер.
– Каро, ты опять сразила всех нас своим ораторским искусством.
Рядом с ним Геро тихонько усмехнулась.
– Гриффин, – предостерегающе произнесла мать.
– В любом случае надеюсь, что привидение не будет выходить за пределы Сент-Джайлза, – сказала Мегс. – Не хотелось бы встретиться с ним завтра вечером.
– А что произойдет завтра вечером? – поинтересовался Гриффин. Перед ним поставили следующее блюдо – желе, в котором застыли какие-то непонятные кусочки.
– Мы поедем в Театр Харта, – сообщила Мегс. – Каро, Хафф, леди Геро и Томас, лорд Боллингер и я, а также леди Феба и его светлость.
С другого конца стола раздался голос Уэйкфилда:
– Прошу меня извинить, но у меня завтра вечером заранее условленная встреча. Я не смогу к вам присоединиться.
– Максимус, неужели? – В голосе леди Геро прозвучало разочарование. – Кто же будет сопровождать Фебу? Ты же знаешь, как она ждала этой прогулки.
Герцог нахмурился – он явно оказался в замешательстве. Несомненно, ему редко приходилось выслушивать неудовольствие в свой адрес.
– Разве ее необходимо сопровождать? – спросил Гриффин. – Я хочу сказать – ведь все вы будете там.
Леди Геро и Уэйкфилд переглянулись, но так быстро, что Гриффину вполне могло это показаться.
– Тогда, возможно, ей не следует туда идти, – тихо сказала леди Геро.
– Но ее может сопровождать Гриффин, – предложила Мегс. – Ты ведь не откажешься, Гриффин?
Он этого не ожидал.
– Я…
– Нам не хочется причинять вам неудобства, – сказала леди Геро, глядя при этом в свою тарелку. Ему почему-то показалось, что она расстроена.
Томас выглядел совершенно равнодушным.
– Гриффин… – произнесла мать, и он не мог понять по ее тону, предостерегает она его о чем-то или хочет, чтобы он согласился.
Но ему было уже все равно. Он поддался искушению и сказал:
– Я с радостью присоединюсь к вам.
У него чесалось лицо.
Чарли Грэди сидел, опершись локтем в дощатый стол, и рассеянно скреб лицо все в шишках и рубцах. Фредди, один из его приближенных, ерзал, сидя рядом с ним. Фредди – огромный лысый детина. Его нижнюю губу перерезал уродливый шрам. Он убил четверых лишь за последний месяц. И при всем при этом он не осмеливался посмотреть Чарли в лицо. Он смотрел в пол, в потолок и на левое ухо Чарли. Будь Фредди мухой, Чарли прихлопнул бы его.
– Двух старух забрали на прошлой неделе осведомители герцога Уэйкфилда, – докладывал Фредди. – Люди боятся.
– Кто-нибудь отказался от тележек? – спросил Чарли.
Фредди уставился куда-то поверх плеча Чарли.
– Еще нет. Они продолжат продавать джин, пока имеют с этого наживу. Однако кругом рыскают доносчики, так что приходится следить за каждым своим шагом, чаще переходить с места на место.
– Это стоит нам денег.
Фредди пожал плечами.
Чарли взял со стола пару игральных костей и стал перекатывать их между пальцев.
– Значит, займемся осведомителями, не так ли?
Фредди кивнул и отвернулся.
– Что у нас с Сент-Джайлзом?
– Маккей уехал из Лондона. – Фредди немного оживился, обрадовавшись, что есть хоть одна хорошая новость. – И сегодня утром мне сказали, что Смит находился внутри своей винокурни, когда мы ее взорвали. Он жив, но здорово обгорел. Говорят, не проживет и дня.
– Это хорошо. – Чарли разжал ладонь и посмотрел на игральную кость – А что милорд Рединг?
– Он все перевел в одно здание. – Фредди нахмурился. – Там внешняя стена, и у него вооруженная охрана внутри. Будет чертовски трудно напасть на него.
– И все же мы это сделаем. – Чарли бросил кости на стол. Один и шестерка. Семь всегда было счастливым числом. Он довольно хмыкнул: – Думаю, сегодня ночью.
