Лоретта Чейз - Скандал в шелках
– Вы слышите меня, лорд Лонгмор? – прошептала Софи.
Гарри попытался взять себя в руки.
– Крючок либо погнулся, либо… Не пойму, что именно, – пробормотал он.
– Возможно, она воткнула крючок в шов, – сказала Софи. – Ужасно спешила. Не терпелось поскорее закончить с мерками. Удивительно, что она не оставила меня в руках этой особы. Экриве, да?..
– Лучше бы мальчишка это сделал, – вздохнул граф. – У него руки поменьше.
– Дерните посильнее. И не бойтесь порвать нитку, – проговорила Софи с дрожью в голосе – Мы потом все починим. А лучше… Оставьте все как есть, только застегните несколько крючков, чтобы лиф не сползал.
– Проклятый крючок… – пробормотал граф. – Нет уж, я не спасую перед кусочком металла, особенно на глазах у мальчишки!
Граф Лонгмор расправил плечи. Сделав глубокий вдох, снял перчатки.
На этот раз, стоило ему коснуться ее спины, она вздрогнула. А его ладони вспотели. Он нагнулся пониже, прищурился… И наконец-то нашел нитку, в которой запутался крючок. Освободил его и тотчас же сообразил, что все это время задерживал дыхание. Шумно выдохнув, услышал, что и Софи тихонько вздохнула.
Хм…
Вот как? Она заметила? Неужели действительно заметила его волнение? Что ж, если так… Выходит, осада идет успешно.
Приободрившись, граф застегнул остальные крючки и пуговки, накинул плащ на плечи девушки и отвернулся, чтобы натянуть перчатки. И все это время он вел жестокую битву со своей природой. Из которой вышел победителем. И продолжал наступать.
– Можешь не отворачиваться, трусишка, – сказал он Фенуику. – Дама снова выглядит прилично.
После этого лорд Лонгмор с головокружительной скоростью помчался на Сейнт-Джеймс-стрит. Вслед ему слышались вопли и проклятия, но экипажи уступали дорогу.
Софи хмурилась, цепляясь за борт коляски, но мысленно подгоняла графа. Она все еще ощущала прикосновения его рук и теплое дыхание. И все еще слышала его голос – тихий и хрипловатый. И воля ее утекала как песок сквозь пальцы. Софи, возможно, прижалась бы к нему и позволила бы ему сделать с ней все, что хотел, но он, к счастью, ничего не хотел. Но если так…
Что ж, больше ничего от него не нужно. Он сделал свое дело, и теперь ей оставалось только добраться до дома, налить себе бренди и рассказать сестрам обо всем, что узнала.
Когда они остановились у «Мэзон Нуар», Софи буквально вылетела из коляски. Но вдруг вспомнила о мальчике. О господи! Как она могла ЗАБЫТЬ?!
– Ну, чего ты ждешь? – спросила она, обернувшись. – Пойдем, Фенуик!
Мальчишка стал выбираться из экипажа.
– Ничего подобного! – воскликнул Лонгмор.
Мальчик замер и уставился на графа.
– Поедешь со мной. Я о тебе позабочусь. Прикажу, чтобы тебя покормили и показали, где спать. Я знаю прекрасную лавку с пирогами…
– Нет-нет! – перебила Софи. – Это я дала ему обещание.
– Так и есть, ваше высочество, – заметил Фенуик.
– Неужели ты доверишься ей, а не мне?! – возмутился граф. – Знаешь, что это? Это модный магазин. Там одни женщины!
– Может, мне лучше остаться с ним, мисс? – смутившись, спросил Фенуик. – Он ведь больше вас!
– Ни за что! Это я тебя нашла, ясно? – Софи решительно шагнула к коляске.
Но мальчик забился в дальний угол и пробормотал:
– Не примите за оскорбление, мисс, но его величество спас меня от работного дома. Не говоря уж о том, что он раздавил бы меня как клопа, если бы такое взбрело ему в голову!
– А я спасла тебе жизнь, оттащив от дерущихся, – проговорила Софи. – Так что не дури и иди со мной. – Она попыталась схватить мальчишку за руку, но тот сопротивлялся.
– У меня нет времени на эти глупости, – заявил Лонгмор. – Всего доброго, мисс Нуаро. – С этими словами граф пустил лошадей вскачь.
А Софи, сжав кулаки, смотрела ему вслед.
Лонгмор понимал, что не стоило спорить с Софи. Но не мог же он позволить ей приютить юного злодея. Кто знает, какие у него друзья? Кто знает, на что способен? Не следовало забывать и о том, что более опытные мошенники могли бы уговорить его отпереть заднюю дверь магазина среди ночи…
– Я думал, ее зовут Глэдис, – внезапно заговорил Фенуик.
– У нее множество имен, из которых она выбирает наиболее подходящее к случаю, – сообщил Лонгмор. – Даже не пытайся их запомнить. Только голова разболится.
И тут они услышали пронзительный крик. Граф оглянулся. Софи-Глэдис бежала за коляской.
– Немедленно отдайте мальчика! – завопила она.
– Идите домой! – крикнул Гарри.
Она завизжала как банши, после чего покачнулась – и со стоном опустилась на тротуар. Со всех сторон ей на помощь спешили люди.
Лонгмор остановил коляску, передал поводья Фенуику и бросился в толпу.
– Да расступитесь же, проклятья на вашу голову! Или пытаетесь ее затоптать?! Он подхватил девушку на руки, и она тут же обмякла в его объятиях.
Лонгмор велел себе не паниковать. Женщины вечно падают в обморок. Никто еще от этого не умер. И все же она смело бросилась в драку, пытаясь помочь ему. И прекрасно справилась, проявив необычайное проворство и сообразительность. А он…
Его терзали угрызения совести. Что же он наделал?!
– Черт бы меня побрал, черт бы меня побрал, черт бы меня побрал, – бормотал граф, продвигаясь с Софи на руках в сопровождении небольшой процессии. Он пронес ее по Сент-Джеймс-стрит и свернул на Беннет-стрит. Оглянулся на зевак и рявкнул:
– Проваливайте!
Толпа тотчас рассеялась. Гарри же прошел в узкий дворик и ногой открыл дверь черного хода.
Одна минута. Всего лишь минута!
Еще бы минутка – и она смогла бы увести с собой Фенуика. А когда она взвизгнула, немедленно сбежались люди. Они приняли бы ее сторону, потому что она разыгрывала беспомощную мать, у которой силой увели дитя. И выглядела такой несчастной, что мальчик наверняка пожалел бы ее и остался.
Но Лонгмор – черт бы его побрал! – не дал ей не только минуты, но и мгновения, и сейчас он…
Софи открыла глаза и проворчала:
– Может, поставите меня на ноги?
Граф пристально взглянул на нее и спросил:
– Поставить? Или просто разжать руки?
– Вы не смеете увозить мальчика! – закричала Софи. – Это я нашла его! А вы хотели отвезти его в полицию!
– И нужно было. Поскольку власти наверняка его разыскивают. Наверное, уже расклеили листки с его портретом.
Его тело было очень теплым, а ее – становилось все более мягким. И хотелось растечься на его груди.
– Поставьте меня на ноги или закричу!
– Глупая игра! – фыркнул граф.
– Я играю именно так.
И он отпустил ее. Именно отпустил. Не уронил. Более того, был преувеличенно осторожен, разжимал руки очень медленно – так, что она скользила по его телу, опьяненная головокружительным запахом мужчины.
