Александра Риплей - Скарлетт
Ноги Скарлетт с честью выдержали испытание, но стоило ей опуститься на стул в трапезной, как колени ее зашлись в мелкой, противной дрожи.
Шарлотта и не пыталась скрыть своего удовлетворения. Она вошла в спальню Скарлетт, держа в руках веером, словно карты, карточки из плотной белой бумаги.
— Поздравляю, дорогая, ты имела ослепительный успех. Едва я успела встать и одеться, как стали приходить приглашения. — Она потрясла карточками. — Бал в Королевском дворце имеет особую важность. Бал святого Патрика — это следовало ожидать. Гостиная номер два — там ты увидишь, как можно подшучивать и насмехаться над людьми в светском обществе. И, наконец, танцы для узкого круга приглашенных в тронном зале. Три четверти ирландских пэров ни разу не удостаивались чести быть приглашенными на подобный вечер!
От удовольствия Скарлетт даже засмеялась. Страх, который она испытывала во время церемонии представления, прошел. Она имела успех!
— По такому случаю я готова истратить все деньги вырученные от продажи пшеницы последнего урожая, на платья. Я хочу сегодня же отправиться по магазинам.
— Боюсь, у тебя просто не будет времени в ближайшие дни. Пятнадцать знатных господ горят желанием встретиться с тобой, и среди них, кстати, церемониймейстер. Четырнадцать не менее знатных дам с дочерьми также прислали записки с просьбой о встрече. Тебе придется всех их по очереди принимать в своей гостиной. Чай, кофе — обычный выбор. Я уже распорядилась: горничные занимаются подготовкой комнаты для приемов. Кстати, по моему заказу она будет убрана розовыми цветами. Поэтому по утрам тебе лучше всего надевать коричневое в розовую клетку платье из тафты, а вечером ты будешь особенно эффектно выглядеть в платье из зеленого бархата с розовой отделкой. Эванс уже наготове — ждет, когда сможет сделать тебе прическу.
Скарлетт пользовалась колоссальным успехом и была открытием сезона. Мужчины толпами штурмовали отель, умоляя об аудиенции у богатой вдовы, которая к тому же была еще и «mirabile dictu» — невероятно красива. Комната для приемов Скарлетт отныне была всегда полна девушками на выданье, чьи матери не без основания считали, что там у их дочерей будут неплохие шансы привлечь к себе внимание какого-нибудь состоятельного жениха. После первого дня Шарлотте уже не пришлось отдавать распоряжение вновь украсить гостиную миссис О'Хара цветами. В этом не было нужды: поклонники присылали их в таком количестве, что скоро все это благоухающее разноцветье просто перестало помещаться в комнате. Ко многим букетам были прикреплены кожаные футляры с инициалами лучших ювелиров города, но Скарлетт, хоть и неохотно, тотчас же отсылала дорогие подарки владельцам (а в футлярах чего только не было: роскошные броши, изящные браслеты, кольца, сережки…).
— Любой девушке из округа Клейтон штата Джорджия, откуда я родом, хорошо известно, что за благосклонно принимаемые знаки внимания рано или поздно нужно платить, — говорила она Шарлотте. — Я не хочу чувствовать себя обязанной кому-либо.
Любой ее шаг и поступок подробно описывался газетой «Айриш Таймс» в колонке «Светская хроника». Владельцы лучших магазинов надевали лучшие костюмы, считая за честь лично появиться в отеле, чтобы предложить госпоже О'Хара изделия, которые могли бы ей понравиться. Вот тут-то Скарлетт себе не отказывала, покупая разные драгоценности, включая те, которые ей раньше безуспешно пытались преподнести сановные поклонники. Скарлетт побывала на королевском балу, и вице-король дважды лично приглашал ее на танец.
Все без исключения гости, хотя бы раз побывавшие на ее чайно-кофейных церемониях, были без ума от ее портрета. Каждое утро и после полудня перед приходом первых визитеров Скарлетт приобрела привычку подолгу смотреть на свое изображение. Так она шаг за шагом познавала саму себя. Шарлотта Монтагю с интересом наблюдала за происходящими с ее протеже метаморфозами. Вертлявая кокетка исчезла, уступив место спокойной, таинственной женщине, которой достаточно было лишь обратить туманный взор своих зеленых глаз все равно на кого: мужчину ли, женщину или ребенка, — чтобы они, словно под гипнозом, готовы были следовать за ней куда угодно.
«Раньше я из кожи вон лезла, чтобы выглядеть обаятельной и привлекательной, — думала Скарлетт, — а сегодня добиваюсь чего захочу без какихлибо усилий». Она пыталась понять, чем вызваны такие разительные перемены, и не находила ответа. Ей оставалось только благодарно принимать все, что с ней происходило, как некий подарок судьбы.
— Сколько ты сказала, Шарлотта? Двести человек? И это ты называешь «скромным танцевальным вечером»?!
— Конечно. На бал в Королевском дворце или бал святого Патрика обычно приглашаются человек пятьсот-шестьсот. Не меньше. На других же балах нередко присутствуют более тысячи гостей. А на сегодняшнем вечере будут по крайней мере пятьдесят человек, с которыми ты уже знакома.
— Проста свинство с их стороны — не прислать тебе приглашения!
— Ничего не поделаешь. Рано или поздно к этому привыкаешь. Я не обижаюсь.
Шарлотта с нетерпением ждала вечера, предвкушая удовольствие, которое она себе доставит, листая записную книжку, в которой она отмечала все свои траты и приобретения. Успех Скарлетт в обществе и ее готовность тратить деньги превосходили самые смелые ожидания Шарлотты. Она чувствовала себя, словно индийский набоб, пожирающий глазами свои несметные богатства. Приглашение на кофе в гостиную предполагало, что приглашенный приносит с собой «подарок». Таких «подарков» «набегало» за неделю почти на сто фунтов. А ведь впереди еще две недели светского сезона! Шарлотта с нетерпением ждала, когда Скарлетт отбудет на вечер для самыхсамых.
Скарлетт секунду помедлила, прежде чем войти в тронный зал.
— Знаешь, Джеффри, я, наверное, никогда не привыкну к этому месту, — печально вздохнула она, обращаясь к церемониймейстеру. — Я как Золушка на первом балу.
— Мне никогда бы не пришло в голову сравнивать вас с Золушкой, Скарлетт, — сказал он, с обожанием глядя на собеседницу.
Момент, когда Скарлетт весело подмигнула ему, заставил трепетать его сердце, и отныне оно всецело принадлежало миссис О'Хара.
Скарлетт рассеянно кивала, отвечая на поклоны и улыбки присутствующих. Это все-таки какой-то сон. Она здесь, в этом великолепии, среди благороднейших людей. Все так быстро случилось. Понадобится какое-то время, чтобы осознать все происшедшее с ней.
Гигантский зал, казалось, был из чистого золота. Впрочем, почти так и было: высокий потолок подпирали позолоченные колонны, пилястры отливали золотом, высокие окна были драпированы темно-красным бархатом с золотой каймой. Золоченые кресла, обитые тем же темно-красным бархатом, были аккуратно расставлены вокруг столов, на каждом из которых возвышался позолоченный канделябр. Позолота покрывала люстры с причудливой резьбой; позолочен был и массивный балдахин над золотым троном вице-короля. Платья большинства присутствующих были отделаны золотыми кружевами, будь то юбки из парчи и шелка или панталоны до колен из белого атласа; атласные бальные туфли украшали золотые пряжки. Золотые пуговицы, золотые эполеты, золотые аксельбанты, золотые галуны сияли на парадной форме полковых офицеров и членов вице-королевского двора.
