Огненный крест - Диана Гэблдон
Роджер коснулся ее плеча, прищурившись от боли, затем наклонился за маленькой рубашечкой и тщетно попытался отряхнуть ее от грязи. Удивленно моргнув, Мораг невольно рассмеялась.
Столкновение каким-то образом разрушило напряженность. Мораг хоть и отступила, но уже не боялась.
— Ничего. — Она шмыгнула носом, вытирая глаза, а потом осторожно коснулась назревающей шишки. — У меня крепкий череп, как всегда говорила мама. А вы как?
— Нормально. — Роджер дотронулся до своего лба и вдруг остро осознал, что он повторяет изгиб лба напротив. — И у меня крепкий череп, — улыбнулся Роджер, чувствуя себя нелепо счастливым. — Семейная черта.
Он осторожно протянул Мораг испачканную рубашечку.
— Простите, — снова извинился он. — Ваш муж. Я спросил о нем потому, что… он ведь из регуляторов?
Мораг вскинула бровь:
— А вы разве нет?
Конечно. Кто же еще мог быть на этой стороне Аламанса? Войска Триона в полном боевом порядке заняли луг на другом берегу, а здесь, словно пчелы, роились регуляторы, без предводителя и без управления, гудящая от гнева масса, готовая к насилию.
— Нет, — ответил Роджер. — Я с ополчением.
Он махнул в сторону дыма от костров армии Триона, за рекой. В глазах Мораг вновь отразилась тревога.
— Об этом я и хотел вам сказать. Предупредить вас и вашего мужа. Губернатор настроен серьезно, он привел организованную и вооруженную армию, у него пушки.
Роджер наклонился к Мораг, передавая ей оставшиеся чулки. Она протянула руку, не сводя с него выжидающего взгляда.
— Он собирается подавить мятеж любой ценой. Отдан приказ убивать в случае сопротивления. Понимаете? Вы должны передать мужу, заставить его уйти, прежде… прежде, чем что-нибудь случится.
Мораг побледнела и невольно прижала руку к животу. Влага от стираных вещей промочила ее муслиновое платье, и Роджер заметил под ним небольшую выпуклость, круглую и гладкую, как дыня. Он ощутил укол страха, будто мокрые чулки в руках Мораг проводили электричество.
«Жили… ну, теперь это не важно», — сказала она. Мораг могла иметь в виду лишь то, что они переехали, но… она стирала и детские вещи, значит, сын с ней. А муж где-то в бурлящей толпе.
Одинокий мужчина вполне мог взять ружье и присоединиться к мятежу просто из скуки или на пьяную голову. Женатый и с ребенком так не поступил бы. Подобное говорило о серьезном недовольстве, последовавших за ним лишениях и обидах. А раз он привел и жену, и ребенка, значит, не сумел найти для них безопасного места.
Роджер подумал, что, скорее всего, у Мораг с мужем и вовсе не осталось дома. Если мужа покалечат или убьют, как она вырастит Джемми и еще не рожденного малыша? У нее здесь больше никого нет.
Вернее, есть, но она об этом не знает.
Роджер схватил ее за руку, притягивая к себе, преисполненный желанием защитить Мораг и ее детей. Он уже однажды их спас и спасет снова.
— Мораг, — произнес он. — Выслушайте меня. Если что-то случится, что угодно, найдите меня. Если вам что-нибудь понадобится. Я о вас позабочусь.
Она всмотрелась в его лицо, и меж ее бровей залегла небольшая морщинка. Роджера охватило непреодолимое желание установить с Мораг физическую связь — не только ради него самого, но и ради нее. Он наклонился и очень нежно ее поцеловал.
А затем, открыв глаза и подняв голову, понял, что смотрит через плечо Мораг на изумленное лицо еще одного своего предка.
— А ну отошел от моей жены!
Уильям Бакли Маккензи с громким треском выскочил из кустов. На его лице застыло зловещее выражение. Он был высоким, почти как Роджер, на плечах бугрились мышцы. Остальные детали казались неважными, учитывая, что у него вдобавок был нож. Все еще в ножнах на поясе, но Уильям многозначительно положил ладонь на рукоять.
Роджер сдержал порыв сказать: «Это не то, что вы думаете». Так и было, однако объяснить свой поступок внятно ему все равно не удалось бы.
— Я не хотел проявить неуважение, — произнес он и медленно выпрямился. Сейчас не следовало действовать резко. — Извините.
— Да? А что же ты этим хотел проявить, черт возьми?
Маккензи властно положил руку на плечо жены. Она вздрогнула — пальцы мужа впились в ее плоть.
— Я встретил вашу жену… и вас на борту «Глорианы», год или два назад. А когда увидел ее здесь, то решил спросить, как дела у вашей семьи. И все.
— Уильям, он не замышлял ничего дурного. — Мораг коснулась руки мужа, и болезненная хватка ослабла. — Он говорит правду. Разве ты его не узнаешь? Это он нашел нас с Джемми, когда мы прятались в трюме… Он принес нам еды и воды.
— Вы попросили меня о них позаботиться, — веско добавил Роджер. — Во время драки, когда моряки выбрасывали больных за борт.
— Да? — Маккензи немного расслабился. — Так это был ты? Не разглядел лица в темноте.
— И я вашего.
Зато сейчас Роджер его увидел. Значит, вот он, непризнанный сын Дугала Маккензи, бывшего военного вождя клана Маккензи из Леоха. Присмотревшись, Роджер легко различил широкие скулы и высокий лоб, которые Джейми Фрейзер унаследовал от клана своей матери. Ну, и рост — Маккензи был выше шести футов, почти вровень с Роджером.
Мужчина слегка повернулся, и в ярких зеленых глазах сверкнуло солнце. Роджеру захотелось прикрыть свои, чтобы Маккензи вдруг не осознал то же самое, что и он.
Впрочем, тот все равно отвлекся. Из кустов появились двое, беспокойные и грязные от долгой лагерной жизни. Один держал ружье, другой был вооружен лишь дубинкой, смастеренной из толстой ветки.
— Кто это, Бак? — спросил мужчина с ружьем, разглядывая Роджера с подозрением.
— Как раз пытаюсь выяснить. — Лицо Маккензи вновь помрачнело. Развернув жену, он подтолкнул ее в сторону реки. — Ступай к женщинам, Мораг. Я с ним разберусь.
— Уильям… — Мораг с беспокойством перевела взгляд с Роджера на мужа. — Он не сделал ничего…
— Ничего, да? Ничего, что он нахальничает с тобой на людях?
Уильям зло на нее глянул, и Мораг зарделась, явно вспомнив поцелуй, однако продолжила:
— Я… в смысле… он был к нам добр, нельзя…
— Я сказал, ступай!
Мораг открыла рот, чтобы возразить, но тут же вздрогнула — Уильям замахнулся на нее кулаком. Не раздумывая, Роджер врезал ему в челюсть — так сильно, что от удара свело руку.
Уильям пошатнулся и рухнул на колено, тряся головой, как оглушенный бык. Аханье Мораг потонуло в изумленных возгласах мужчин. Прежде чем Роджер успел к ним повернуться, он услышал тихий звук, от которого в жилах застыла кровь, — холодный щелчок взведенного курка.
Раздалось короткое шипение вспыхнувшего пороха, и ружье с ревом
