Елена Езерская - Бедная Настя. Книга 6. Час Звезды

— Далеко не все, что делается ради дружбы, делается и ради любви, — с некоторой суровостью во взгляде промолвила Анна. — Дружба тоже умеет творить чудеса. Так вы хотите, что бы я поехала с вами?

— Нет, я надеюсь, что Альбер сам приедет сюда, — неожиданно лукаво улыбнулась Селестина. — Я постаралась распространить слух, что еду к вам, той, кого считаю разлучницей. Перед уходом Альбера я сказала ему, что увлеклась Сидом, увидев во сне сон, что он изменяет мне с женщиной, похожей на вас.

— Странно, — покачала головой Анна. — Мы виделись с ним сегодня утром, но он ни чего не сказал мне.

— Как это похоже на него! — воскликнула Селестина. — И лишний раз говорит о серьезности его намерений сражаться с Сидом. Впрочем, теперь я уповаю на то, что он явится к вам проститься. А так как вы уже знаете, в чем дело, вы сможете поговорить с ним и удержать от этого необдуманного шага. Убедите Альбера, а я найду аргументы для капитана Сида.

— Было бы лучше, если бы вы не совершали необдуманных шагов раньше, — нахмурилась Анна. — Тогда, очевидно, всего этого не случилось бы, и нам не пришлось бы сейчас интриговать против того, кто предан вам и любит вас.

— Надеюсь, вы говорите не обо мне? — на пороге апартаментов Анны стоял Альбер.

— Простите, но я должна идти, — горя от смущения, засобиралась Селестина. — Была бесконечно рада познакомиться с вами, мадам, и приношу вам свои искренние извинения за подозрения, которые к вам питала.

— Куда ты, любимая? — Альбер схватил ее за руку, но Селестина посмотрела на него так гневно и вместе с тем — умоляюще, что он не медленно, хотя и не без сожаления разжал пальцы.

— До свидания, мадам Жерар, — Селестина кивнула Анне и стремительно выбежала из гостиной, не подняв более на Альбера глаз.

— Что все это значит? — с деланной бравадой спросил тот.

— Сядьте, друг мой, — не отвечая на его вопрос, властным тоном велела Анна, указав на место рядом с собою на диване. Альбер помедлил, но сел. — Не стоит убеждать меня в том, что все прекрасно. Мы очень долго и подробно говорили с мадемуазель де Танжери до вашего появления. Я знаю все и прошу вас — остановитесь.

— Но как вы можете меня просить об этом, если знаете все? — Альбер, по-мальчишески задираясь, вскинул голову.

— Мой опыт позволяет мне делать это, — как можно ласковее улыбнулась Анна. — Поверьте, мне довелось видеть дуэли. И даже остановить одну из них — быть может, самую важную в моей жизни, когда друг против друга вышли два самых близких мне человека.

— И как вам это удалось? — Альбер с интересом посмотрел на нее.

— Любовь помогла мне, — тихо сказала Анна. — И обещание лишить их обоих своей любви… Поверьте, друг мой, Селестина еще не знает, что такое любовь. Она находится во власти увлечения, питаемого ее фантазией. Не позволяйте ей провести жизнь в безвестности настоящего чувства. Тот, кого вы вызвали на дуэль, — всего лишь миф, химера. Вы — единственный, реальный в ее жизни человек, который способен дать ей любовь. Откажитесь от дуэли с призраком — он не стоит вашей жизни. И ведите себя, как мужчина, а не как юнец, которого обидели, — завоюйте Селестину. Снова, столько раз, сколько будет необходимо. Поверьте, скоро ее иллюзии развеются, и она останется одна. И, кто знает, сможет ли пережить свое поражение. Но если вы будете рядом, вы сумеете поддержать ее и обратить в свою веру. Вернуть ей веру в ее любовь к вам, ведь она была, не правда ли?

— Вы знаете что-то, чего не знаю я? — Альбер пристально посмотрел Анне в глаза, и она не отвела взгляда.

— Я не могу открыть вам всего, — тихо сказала Анна, — но если мое чутье меня не обманывает, то очень скоро Селестина вернется к вам, обманутая в своих романтических ожиданиях и готовая увидеть в вас то, чего не найдет в другом — преданности и любви.

— Но как вы представляете себе мое дальнейшее поведение? — нахмурился Альбер. — Я должен бежать с позором с поля боя?

— Вы должны избежать самоубийства, — вздохнула Анна. — Разве для этого вы ехали сюда, оставив Париж? Вы мечтали о передышке, а не о вечном покое.

— Но как же моя честь? — недоумевал Альбер. — Что скажут родственники Селестины? Как посмотрят на меня их знакомые?

— Так вы затеяли все это ради того, чтобы покрасоваться перед посторонними для вас людьми? — вдруг поняла Анна.

— Ну, не то чтобы… — смутился Альбер.

— Безумец! Поверьте, вам незачем становиться развлечением для богатых бездельников. И честь ваша, уж поверьте мне, не запятнана…

— Вы хотите сказать, что Селестина все еще верна мне? — растерялся Альбер.

— Я полагаю, что ее прелести по-прежнему значительно меньше волнуют того человека, которым Селестина так увлечена, нежели его интерес в Форт-Рояле, — кивнула Анна. — Сама она еще не понимает этого, но когда правда откроется, вы должны оказаться рядом с нею, чтобы доказать искренность вашей любви, и вы должны быть живы.

— Я почему-то вам верю, — прошептал Альбер.

— Тогда садитесь сейчас же за стол, прямо здесь, напишите предложение отказаться от дуэли, и пусть ваш секундант — я знаю, это к тому офицеру с «Массалии» вы ездили сегодня утром — отвезет его в дом де Танжери, — тоном, не позволяющим возражений, велела Анна.

— А потом? — вздохнул Альбер.

— Потом мы станем ждать, и я обещаю, что вскоре получим ответное письмо, в котором тот человек согласится с вашим решением…

Так и случилось. К вечеру, который в южных широтах наступает неожиданно и быстро, они получили конверт, вскрыв который, Альбер вздохнул с облегчением. Все это время Анна не отпускала молодого человека от себя — они обедали, пили чай на балконе, говорили, говорили… И Анна все больше убеждалась, что Альбер и сам не понял, насколько серьезным могла оказаться для него эта дуэль. Легкомысленность едва не сыграла с ним недобрую шутку, азарт едва не свел в могилу.

— Вы были правы, — сказал Альбер, складывая письмо месье Сида и убирая его во внутренний карман сюртука, и одновременно вынимая оттуда другой конверт и с некоторым удивлением рассматривая его. — Он рад, что ему не пришлось выбирать между убийством и самоубийством. И, похоже, в отношении Селестины вы тоже не обманулись — этот человек категорически отрицает свою с нею связь и обещает завтра же объясниться с Селестиной. Если он этого по какой-либо причине не сделает, то не станет сопротивляться, ежели я все-таки решусь стрелять в него.

— Завтра? А почему завтра? — удивилась Анна.

— Завтра у де Танжери прием, бал-маскарад, — объяснил Альбер, подавая ей конверт, который все еще вертел в руках. — Кстати, я совсем забыл, — вы тоже туда приглашены…