Джо Гудмэн - Невеста страсти
— Не уверен, Гарри, — тихо сказал Клод.
Он понимал, о чем думает сейчас его матрос. Выходит, не обманули дурные предчувствия, зародившиеся у них всех, едва вблизи замаячил британский фрегат.
— Она сильная, — добавил Клод. — Может, все и закончится для нее благополучно.
— Да, — Том Даниелс, говоривший с небольшим акцентом, свойственным жителям юга, всегда чуть растягивал слова. — Мистер Лендис рассказал нам, как она сопротивлялась Траверсу. Наверное, она действительно очень сильная.
— Или сумасшедшая, — вставил Майк Гаррисон и тут же невольно отступил за спины товарищей, такой тяжелый взгляд бросил на него капитан. Вообще и Майк, и другие моряки, все не робкого десятка, в присутствии молодого капитана утрачивали обычную бойкость. Майк в свои сорок лет еще не встречал человека, который умел бы его поставить на место так, как это делал Клод. Ему нравилось служить у человека, которого он уважал. Во всяком случае, работать на Клода было совсем не то же, что подчиняться человеку, который боится с тобой связываться и старается не нарываться на острое слово или насмешку.
— Ты не угадал, Майк, — раздельно проговорил капитан. — С мозгами у нее все в порядке. Ты скоро и сам в этом убедишься, если она выздоровеет.
Майк что-то пробормотал в свое оправдание, на что Клод с коротким смешком сказал:
— Не надо извиняться передо мной. Ты сможешь принести свои извинения даме лично. Когда она докажет тебе, чего на самом деле стоит.
— С нетерпением буду ждать ее выздоровления, — нашелся Майк.
Клод насколько мог подробно рассказал команде о происшедшем на берегу инциденте, после чего приказал всем приниматься за работу. Когда отпала необходимость в его присутствии на палубе, он вернулся в каюту проверить, как идут дела у Алексис. Она, похоже, тоже в нем не нуждалась. Девушка все еще была без сознания. Впрочем, для нее это было даже лучше. Так она не чувствовала боли, которая, стоило ей очнуться, напомнила бы о себе невыносимыми страданиями.
— Да, — сказал Клод, услышав осторожный стук в дверь.
В каюту вошел Лендис. Помедлив, он присел на край постели больной.
— Я смотрю, ты хорошо поработал, Таннер, — сказал старший помощник, проверяя перевязку.
— Ты ведь здесь не для того, чтобы сообщить мне, будто я похож на человека, у которого за спиной фельдшерская школа. Говори прямо, что тебе нужно?
— Я по поручению команды. Ребята хотят тебя кое о чем спросить. Я не уполномочен отвечать на такого рода вопросы. Иди, а я побуду с ней, пока ты не вернешься.
Клод вышел на палубу. Чувствовалось, что матросам стоило немалых усилий набраться храбрости и выступить против капитана. Таннер догадывался, что они хотели знать. Он сам задавал себе тот же вопрос не один раз с тех пор, как принес ее на корабль. Но знал он и то, какой ответ должен дать своим людям.
Капитан подошел к матросам, собравшимся на кормовой палубе.
— Мистер Лендис сказал, что вы хотите о чем-то спросить. Я слушаю.
— Вы, наверное, уже догадались, капитан, — сказал Гарри. — Короче, мы хотим догнать Траверса. Он не мог уйти далеко. Мы могли бы перехватить его.
— И еще, — вступил в разговор Майк, — готов поклясться, что здесь нет ни одного человека, который отказался бы поддержать вас, если вы решите так поступить.
— Спасибо, Майк. Я могу только приветствовать ваше мужество. Позвольте мне теперь объяснить, почему мы не сделаем этого. Мы уже потеряли двух лучших товарищей из-за этого мерзавца. У нас на борту молодая женщина, которая может погибнуть. Кроме того, мы не воюем с Британией, и еще неизвестно, когда начнем воевать. Нападение на Траверса равносильно объявлению войны. Мы не знаем, какими бедствиями для страны обернется эта акция, и не можем развязывать войну с другим государством только из-за того, что возмущены действиями отдельных его граждан.
Клод обвел взглядом лица молчавших моряков. Они не были довольны его решением, но не могли не признать, что их капитан был прав. Матросы предвидели его ответ, и он восхищался мужеством этих людей, все же задавших ему вопрос, который мучил всех. Почему не попробовать, даже если понимаешь, что результат едва ли будет положительным.
— У правительства глаза на лоб полезут, когда мы сообщим, что на корабли Квинтона они могут не рассчитывать. Нашим корабельщикам придется постараться. А пока нам ничего не остается, как на всех парусах лететь в Вашингтон, чтобы они успели вовремя принять необходимые меры.
Моряки согласно закивали. Каждый из них молча надеялся, что Медисон наконец осознает то, что для них всех уже было неоспоримой истиной: ни один американский корабль не будет чувствовать себя в безопасности в открытом море, пока Америка не построит флот, способный дать достойный отпор британским кораблям.
Глава 4
Три последующие ночи Клод почти не спал. Он не отходил от постели Алексис, постоянно менял ей бинты и холодные компрессы. Лендис иногда выручал капитана, давая ему возможность немного поспать, но едва Клод улавливал стон или вскрик больной, как тут же просыпался снова.
Вторая ночь была самой тяжелой. Алексис вся горела, словно в огне. Лендис счел нужным предупредить Клода, что девушка может не пережить ночи. Таннер чувствовал, что команда тоже нервничает. Если бы Алексис умерла, ему пришлось бы приложить немало усилий для того, чтобы не дать своим людям наделать глупостей.
Алексис постоянно разговаривала во сне, звала Джорджа и Франсин. Клоду показалось странным, что она зовет родителей по именам. Лендис тоже не мог ничего сказать по этому поводу. Кажется, больше всего девушка убивалась по Паулю. Пытаясь сесть, она тянула к нему руки, а когда не могла его найти, начинала безутешно рыдать.
Только к вечеру четвертого дня, как раз в тот момент, когда Лендис вышел из каюты капитана, а Клод после всех бессонных ночей наконец крепко уснул, Алексис пришла в себя.
Приподнявшись на кровати, она вглядывалась в темноту, постепенно начиная различать контуры спящего на стуле человека. Алексис не сразу узнала его. А когда узнала, то тут же вспомнила все. События страшного дня с поразительной четкостью встали у нее перед глазами. Но что было потом, она не могла вспомнить. Девушка презирала себя за слабость, за то, что позволила себе упасть в обморок, но неожиданно резкая боль в спине напомнила ей, что дело не в ее нервах или слабоволии. Алексис едва сдержала стон, прикусив губу. Непрошеные слезы потекли у нее по щекам.
Алексис спрашивала себя, как долго она пробыла без сознания. Скорее всего не больше нескольких часов. Сейчас уже темно, поздний вечер. Не может быть, чтобы была уже ночь. Алексис пыталась понять, где находится. Это не похоже на ее спальню. И… О Боже! Кровать под ней закачалась… Значит, она на корабле! К тому же, судя по шуму волн, бьющих в корму, они вышли за акваторию порта. Что наделали эти люди? Как посмели они забрать ее с острова!
