Жюльетта Бенцони - Пора свиданий
Катрин представила улыбающееся лицо монаха, но ничего ему не ответила. Теперь, когда она больше не видела тела, она почувствовала последствия нервного шока, пережитого ею. В какой-то момент она замерла там, прямо на краю крыши. Закрыв глаза, Катрин боролась с внезапным головокружением, стараясь обрести равновесие. Небо и земля принялись водить вокруг нее свой хоровод.
— Тебе плохо? — обеспокоенно спросила Сара. — Хочешь, я помогу тебе?
— Нет, нет, не надо. И потом, ты не пролезешь в окно! Катрин стала карабкаться к окну, встав на четвереньки. Головокружение исчезло. Сара втащила ее в комнату, где стоял страшный холод. С ее помощью Катрин села на край кровати, провела дрожащей рукой по лбу.
— Я пойду поищу дров и принесу тебе супа. — Говоря это, она зажгла свечу и с отвращением посмотрела на окровавленное одеяло. Катрин не отвечала. Ее мысли были далеко, вместе с Готье, скакавшим в ночи, возвращавшимся к Мишелю в Монсальви, и горькая печаль заполнила ее душу. Оставшись без поддержки, которой он был для нее, она опасалась будущего, представлявшегося еще более трудным. Она осталась уже без двух людей, тех, кто ее любил и был ей предан. Снова вместе со своей Сарой она должна была начинать новую жизнь. И какими бы грустными ни были ее мысли, Катрин решила не распускаться. Все это произошло по ее вине. Если бы она прогнала Мак-Ларена, склонившегося к ней, все было бы в порядке. Молодой шотландец был бы жив, а Готье не отправился бы в опасный путь.
Когда Сара вернулась с тарелкой супа в одной руке и вязанкой поленьев в другой, ее величественное лицо выражало полное удовлетворение.
— Внизу все спят. Шотландцы дрыхнут прямо за столом или на лавках. У Готье ночь в запасе. Все в порядке.
— У тебя все просто получается! Скажи-ка лучше, что все в относительном порядке, как это может быть, когда люди остаются на плаву во время кораблекрушения.
Все произошло так, как предполагали женщины. Утром один из шотландцев наткнулся на труп Мак-Ларена, валявшийся в снегу около скотного двора, и тотчас Катрин, Сара и брат Этьен стали свидетелями настоящего бунта. Самый старый из шотландцев, пятидесятилетний солдат по имени Алан Скотт взял на себя командование и, утихомирив остальных, сообщил путешественникам решение отряда:
— Извините, дамы, — сказал он Катрин, — но за убийство нашего командира мы хотим отомстить.
— Кому, за что? Почему вы так уверены, что убийца…
— …ваш слуга? Это подтверждает удар топора.
— Местные жители тоже пользуются топорами, нервозно возразила Катрин. — Сара вам говорила, что Мак Ларен пошел к скотному двору с местной девушкой.. — Сначала надо найти эту девушку. Нет, мадам Катрин, бесполезно спорить. Мы решили устроить погоню за этим человеком. На снегу остались четкие следы. К тому же, если бы он был невиновен, то остался.
— Вы дадите ему возможность защищаться?
— Конечно, нет! Он знал, что делал, когда решил убежать. Но мы должны его найти. А вы продолжайте свой путь.
— Значит, так вы выполняете приказы капитана Кеннеди, — сказала Катрин.
— Когда он узнает, что произошло, он нас поддержит. И к тому же вы, достойная дама, кажется, приносите несчастья, и мои люди не хотят вам служить.
Катрин возмутилась. Было бесполезно разговаривать с этими мужланами. Но она заранее боялась трудностей дальнейшего пути, который им придется преодолевать без эскорта. Однако она не выдала своего
настроения.
— Хорошо, — твердо сказала Катрин, — уходите и не возвращайтесь, я вас не задерживаю.
— Погодите. Мне нужен ваш священник. Половина моих людей отправляется сейчас, а остальные останутся со мной, чтобы заняться Мак-Лареном. Ему нужна отходная, а здесь нет священников.
То, что он хотел по-христиански похоронить своего командира, было естественным, и Катрин не стала возражать. Могилу выроют быстро, и молитва долго не протянется. Это ее не задержит: совсем недалеко находилась маленькая церквушка, вокруг которой поднимались кресты.
— Ваше желание понятно, — ответила она. — Мы подождем окончания похоронной церемонии.
— Это будет, возможно, немного дольше, чем вы думаете.
На самом деле все было намного дольше, и Катрин пережила самый длинный день в своей жизни. Видя, как Скотт пошел в деревню, она решила, что он ищет столяра, чтобы изготовить гроб. Но он вернулся в сопровождении четырех солдат, тащивших огромный котел, предназначенный для варки сыров. Котел установили на берегу реки, обложили камнями, наполовину заполнили водой. Потом натаскали много хвороста и дров. Несколько запуганных крестьян следили за их приготовлениями.
Стоя под каштаном рядом с Сарой и Этьеном, Катрин тоже наблюдала, напрасно пытаясь что-нибудь понять.
— Что все это значит? — спросила она у монаха. — Не хотят ли они заранее приготовить еду для поминок? Тогда это будет грандиозная трапеза.
Брат Этьен покачал головой. Он-то смотрел на приготовления безо всякого любопытства.
— Это значит, дитя мое, что Скотт не хо4ет оставлять кости Мак-Ларена в земле Оверни.
— Я ничего не понимаю…
— Все очень просто. В этот огромный котел поместят труп лейтенанта и будут варить до тех пор, пока мясо не будет отделяться от костей. Кости заберут с собой и отвезут на родину. Остальное похоронят здесь, совсем по-христиански.
Услышав подобное, Катрин и Сара позеленели. Молодая женщина поднесла дрожащую руку к горлу и с трудом пробормотала:
— Это чудовищно! Неужели у этих людей нет других, менее варварских обычаев? Почему бы не сжечь труп?
— Это почетная церемония, — потихоньку рассказывал брат Этьен. — Ее пользуются, когда невозможно бальзамирование, а тело надо перевозить на дальние расстояния. Должен сказать, что этот обычай принадлежит не только шотландцам. Великий военачальник Дю Геслен подвергся такой же процедуре, когда умер около Шатонеф-де-Рандон. Его бальзамировали, но, когда кортеж прибыл в Пюи, заметили, что забальзамировали плохо, и пришлось его сварить, как сегодня поступят с Мак-Лареном. Это большая честь, которой удостаиваются начальники, но на вашем месте я бы ушел отсюда.
Под котлом пылал костер, а два человека пошли за трупом, который торжественно принесли на носилках, сделанных из ветвей дерева. Испуганная тем, что за этим последует, Катрин схватила за руку Сару, и они побежали к гостинице. Брат Этьен, спрятав руки в рукава, спокойно отправился к котлу. Все время, пока длилась ужасная процедура, он читал молитвы, стоя на коленях на берегу Дордони.
Страшная стряпня длилась весь день, и Катрин провела его, закутавшись в накидку, у камина в большом зале гостиницы, глядя отсутствующим взглядом на огонь, отказавшись от еды. В деревне стояла мертвая тишина. Крестьяне, напуганные происходящим, заперлись в домах и, стуча зубами, просили Небо избавить их от неистовых диких людей. Хозяйка гостиницы тоже не решилась выходить из дома, и Катрин передала ей рассказ брата Этьена. Теперь она знала, что это не какой-то колдовской обычай, но все-таки носа на улицу не показывала. Все, что они слышали, это команды Скотта да удары молотка столяра, который, закрывшись у себя дома, сооружал небольшой ящик для костей.
