Рут Лэнган - Спасенный рай
Ее слова попали в цель, как хорошо направленный кинжал. У Далси даже заколотилось сердце. Она радовалась, что удалось выкрутиться, и в то же время чувствовала угрызения совести. Ей пришлось опуститься до лжи, чтобы не подвергать опасности детей.
Далси глубоко вздохнула.
– Ну вот, я вам все сказала. И раз уж на то пошло, признаюсь еще кое в чем. – С каждым словом ее голос звучал все громче, и она видела, как это воздействует на Кэла. – Я не сожалею о содеянном. И если придется, сделаю это снова.
Ее уверенность все росла, а вместе с ней – раскаяние Кэла.
– Простите, мисс Трентон. Я не имел права вынуждать вас к такому признанию.
– Значит… вы не считаете меня преступницей?
– Вам ведь необходимо было выжить. Здесь, на острове, у нас есть пища в изобилии и крыша над головой, и мы иногда забываем о том, что война делает с людьми. Любой украл бы, чтобы накормить детей, и я вовсе не виню вас. Я бы сделал то же самое.
– Правда? – обрадовалась она.
– Конечно.
– Значит, мы можем остаться? Вы не прогоните нас?
Кэл впервые улыбнулся. Он чувствовал такое же облегчение. Все это время он надеялся, что она не натворила ничего серьезного. И дело не только в нем. Гости начинали нравиться и тете Бесси, и братьям.
– Нам ведь теперь без вас не обойтись. Пока амбар не будет достроен, и мы с братьями не вернемся в поле, вы останетесь здесь.
Снова обретя уверенность в себе, Далси решила преодолеть последнее препятствие:
– А те люди? Что, если они вернутся?
– Они, должно быть, видели, что их лодка сильно повреждена – она почти целиком ушла в воду, так что все равно от нее никакого проку. – Кэл пересек комнату и открыл дверь. – Пойдемте к остальным. Им наверняка не терпится узнать, чем кончилась наша маленькая беседа.
Девушка прошла вперед, молясь, чтобы Кэл не заметил, как у нее дрожат колени.
Когда Далси вошла в комнату, вокруг нее сгрудились друзья. В другом конце комнаты Кэл и его родные шепотом обсуждали их разговор в столовой.
– Было очень страшно? – тихо спросила Старлайт. – Он наверняка пришел в ужас, когда ты ему рассказала.
– Тише, – сердито произнесла Фиона. – Хватит об этом! – И она шепнула Далси: – Я сказала детям, чтобы утром они были готовы к отъезду. Где-нибудь да найдем себе приют.
Эмили и Белль заплакали. У Натаниэля задрожали губы, как он ни старался храбриться.
– В этом нет необходимости, – пробормотала Далси. – Мы остаемся.
Наступило изумленное молчание. Наконец Клара произнесла:
– Ты не сказала ему правду?
– Нет, не сказала. Я солгала, прости меня, Клара.
Услышав эти слова, все ахнули.
Клара нахмурилась, но потом сжала ее руку в своей – так, как это всегда делала сама Далси, чтобы приободрить их.
– Ничего, Далси. Видит Бог, ты хотела уберечь нас от опасности. Я знаю, Он простит тебя.
Подошел Роберт и, наклонившись к Далси, произнес:
– Все готово, мисс.
– Спасибо, Роберт. – Далси допила кофе и почувствовала, как уверенность возвращается к ней. Она повернулась к тете Бесси. – Мы приготовили для вас особый сюрприз.
Тетя Бесси, испытавшая огромное облегчение, когда племянник заверил ее, что гости остаются, захлопала в ладоши.
– Сюрприз? Как приятно! Какой же сюрприз?
– Пойдемте с нами, – ответила Далси. – Натаниэль, ты проводишь тетю Бесси?
Мальчик с серьезным видом подошел к хозяйке дома и предложил ей руку, подражая Кэлу. Заинтригованная тетя Бесси позволила вывести себя из гостиной. Остальные последовали за ними и вскоре остановились у закрытых дверей бального зала.
Роберт распахнул двери и посторонился, чтобы дать всем пройти. Тетя Бесси на мгновение застыла, словно боялась смотреть вперед, но все-таки вошла.
В настенных подсвечниках горели свечи, озаряя комнату золотым мерцанием. На рояле стоял серебряный канделябр. Мебель чинили наспех, и по большей части она все еще была поломанной и обветшалой, но мраморные полы, стены и потолок блестели в отблесках свечей.
На круглом столе, покрытом накрахмаленной скатертью, стояли хрустальные бокалы с виски, а для детей – лимонад и еще теплое печенье.
– Боже! Как вам это удалось?! – изумилась тетя Бесси. На ресницах пожилой женщины блеснули слезы, и она их смахнула.
– Не плачьте, тетя Бесси, – сказала Белль. – Мы это сделали, чтобы вы больше не грустили.
– Ах, дорогие, дорогие детки. – Тетя Бесси крепко обняла их. Слезы лились по ее щекам, и она вполголоса произнесла: – Я плачу не потому, что мне грустно. Я плачу, потому что вы сделали меня очень счастливой.
Прижав ребятишек к себе, она взглянула на улыбающихся девушек. Что же это за странная компания? Такие скрытные – и в то же время ласковые. Бездомные, нищие – и удивительно щедрые.
– Я никогда этого не забуду, – сказала она, поднявшись. – А теперь нам надо это отпраздновать.
– Как? – поинтересовалась Клара.
– Действительно, как? – Тетя Бесси убрала со лба девочки темные волосы и вдруг радостно улыбнулась. – Знаю! Мы будем танцевать. Ведь это же бальный зал.
– Я умею играть на пианино, – вызвалась Фиона.
– Вот молодец! – Барк взял ее за руку, подвел к роялю, и они стали перебирать ноты.
Фиона села за рояль и пробежала пальцами по клавишам. Далси не могла понять, отчего засмущалась ирландка – то ли от незнакомого инструмента, то ли от знаков внимания, оказываемых ей красавцем Барком. Как бы то ни было, щеки у Фионы порозовели, и она казалась очень радостной. Девушка начала играть, и комнату наполнили звуки вальса.
Тетя Бесси подошла к старшему племяннику. Кэл церемонно поклонился, и они начали вальсировать. Было видно, что раньше они танцевали часто. Пожилая женщина кружилась в танце грациозно, как бабочка. А Кэл, в своем черном сюртуке и накрахмаленной белой сорочке, выглядел в точности так, как должен выглядеть хозяин поместья.
Дети одобрительно захлопали в ладоши. Улыбающаяся тетя Бесси что-то шепнула Кэлу. Потом вдруг отошла от него, протянула руку Натаниэлю, и они стали вальсировать под общий смех.
Кэл приблизился к Кларе, церемонно поклонился и произнес:
– Позвольте пригласить вас на танец? Девочка засмеялась, и он увлек ее за собой.
Через несколько минут партнеры снова поменялись: тетя Бесси стала танцевать с Дарвином, Натаниэль поклонился Старлайт, Клара выбрала Эмили, а Кэл подошел к застенчивой Белль. Барк, который переворачивал для Фионы страницы нот и шептал ей что-то такое, от чего она краснела и смеялась, увидел, что Далси стоит одна. Он быстро подошел к ней, с серьезным видом поклонился и закружил ее в танце. Вскоре уже у всех были счастливые, раскрасневшиеся лица.
