Мэй Макголдрик - Обещание
– Жена графа, должно быть, была от них в восторге.
– Леди Элизабет? – Экономка нахмурилась. – Думаю, да, но я почти ее не знала. Она предпочитала развлекаться в Лондоне или в других домах его сиятельства, в Бристоле или Бате. И уж никак не в Солгрейве. Не знаю, почему.
Ребекке очень хотелось подробно расспросить миссис Трент об Элизабет, но, видя ее недоброжелательное отношение к покойной, решила этого не делать. По крайней мере сейчас.
– Другое дело матушка его сиятельства, вот кто славился своим умением устраивать праздники здесь, в Солгрейве! Я могла бы рассказывать об этом часами.
Миссис Трент замолчала, погрузившись в воспоминания. И Ребекка переключила внимание на свой любимый вид за окном. Джейми, склонившись к плечу учителя, смотрел в открытую книгу, которую держал мистер Кларк.
– Миссис Форд, судя по всему, вы женщина добрая. Таких гостей, как вы, не было у нас в Солгрейве с незапамятных времен.
– Я ни за что не соглашусь, чтобы мне сшили дюжину платьев, миссис Трент.
– Неужели вы желаете, чтобы его сиятельство высек меня? Пожалейте старуху!
Новая тактика миссис Трент заставила Ребекку улыбнуться.
– Я знала, что вы посмотрите на дело с моей точки зрения. Не стоит спорить из-за количества, мэм. Будьте умницей и идемте со мной.
Как ни сопротивлялась Ребекка, но была вынуждена покориться. В восточном крыле ее ждала портниха.
– Только, пожалуйста, не поднимайте шума, когда увидите, что они принесли. При том, что празднование дня рождения короля не за горами, женщина была загружена выше крыши и трудилась, как пчелка, но бросила все, чтобы смастерить несколько вещей, которые должны вам подойти, если подогнать их по фигуре.
Ребекка остолбенела.
– Платья уже готовы?
– Если они придутся впору, – а я уверена, что придутся, – и если они вам понравятся, вы окажете огромную услугу этой трудолюбивой белошвейке и ее трем малышам.
– Миссис Трент...
– Прошу вас, моя дорогая. – Для верности дородная женщина взяла Ребекку под локоть. – Если не хотите сделать это ради себя, сделайте ради мастера Джеймса. Деревня Небуорт принадлежит его сиятельству, если вы не знаете, и во время торжеств в честь дня рождения короля туда отправятся вся челядь и домочадцы. Не забывайте, что парнишка и загадочная дама, столько лет о нем заботившаяся, будут в центре внимания.
Ребекка уставилась на мыски своих поношенных туфель и с трудом поборола желание сказать, что предпочла бы нигде не показываться.
– Только представьте, мэм. Вы идете в деревню рядом с парнем, гордая, как наседка, – как и полагается, – и в платье, приличествующем вашему положению. Каждый, кто увидит вас, поймет, что мастер Джеймс воспитывался должным образом. Но если вы не сделаете, как я прошу, бедной крошке всю жизнь придется терпеть колкости деревенских сплетников!
Ребекка хотела бы поспорить с экономкой. Но она сама воспитывалась бок о бок с девочками из благородных семей и хорошо понимала, что миссис Трент права.
Ругая себя, что не подумала об этом перед отъездом из Пенсильвании, она покорно последовала за миссис Трент. Было бы куда разумнее сшить пару платьев в Филадельфии, а не здесь. Мысль остаться перед лордом Стенмором в долгу вызывала у нее отвращение. Она не желала, чтобы ее усилия, потраченные на воспитание мальчика, были оплачены.
Портниха, миссис Прингл, оказалась тщедушной, но энергичной женщиной, с выражением постоянной тревоги на лице, словно жила в ожидании вселенской катастрофы. К моменту прихода Ребекки и миссис Трент она и ее молчаливая помощница уже разложили для обозрения по меньшей мере с полдюжины платьев для дневного времени суток и для вечернего, различного фасона сорочки и нижние юбки на кринолине, три разных передника (простой, а также отделанные лентами и кружевами), две широкополые соломенные шляпки (которые она имела смелость выбрать у своей подруги миссис Грант, шляпницы из Сент-Олбанса), огромное количество лент, бантов, перчаток, тонких полотняных шарфов и других аксессуаров.
Едва миссис Прингл окинула Ребекку профессиональным взглядом, как ее губы изогнулись в улыбке.
– Я так и знала, миссис Трент. Миссис Форд, эти платья будут выглядеть на вас прелестно. Мне достаточно было посмотреть на присланную вами девушку, миссис Трент, и я сказала своему мужу – он портной в Сент-Олбансе, разве вы не знаете? – «Мистер Прингл, – сказала я, – мы сошьем платья, которые будут превосходно смотреться на этой миссис Форд». И что ж, я оказалась права. Вы только взгляните на них!
Испытывая крайнюю неловкость, Ребекка разглядывала выложенные перед ней платья из муслина и расшитого полотна всевозможных оттенков – персикового и кремового, зеленого и голубого. Каждое было украшено тонким кружевом. Ничего подобного не доводилось ей носить с тех пор, как она покинула школу миссис Стокдейл в Оксфорде.
Ребекка была близка к обмороку.
«Скромность, целомудрие, добродетель», – вспомнила она напутствие учительницы. «Не привлекай к себе внимания, Ребекка Невилл. Скромность, целомудрие, добродетель». Школьная наставница не уставала повторять юной мисс Невилл, какую важную роль в жизни играют нравственные ценности. И тут из темных закоулков памяти всплыла мысль о сэре Чарльзе Хартингтоне, которого Ребекка, сама того не желая, убила, когда он пытался ее обесчестить.
Поглощенная воспоминаниями о тех последних днях в Лондоне, Ребекка не заметила, как встала на низенькую скамеечку, в то время как миссис Прингл и Трент живо обсуждали, какое платье следует примерить первым.
Ребекка густо покраснела, когда портниха, расстегнув ее серое Шерстяное платье, помогла его снять, после чего бесцеремонно отбросила в сторону. На нее тут же надели платье цвета спелого персика, и она увидела свое отражение в зеркале, которое держала помощница миссис Прингл.
– Полагаю, вы правы, миссис Трент, – заметила портниха. – Этот муслин с узорами из цветов ей очень идет. Он достаточно темный, чтобы подчеркнуть цвет ее волос и оттенить кожу лица. Вы не согласны, миссис Форд?
Пока женщины беспечно щебетали, поднося к платью передники, шарфики и ленточки, Ребекка во все глаза смотрела на глубокий вырез и кружева, украшавшие рукава и пышную юбку. Не успела она опомниться, как миссис Прингл вынула шпильки из ее прически, и по плечам Ребекки рассыпались роскошные золотисто-рыжие кудри.
– О Боже! – восхищенно воскликнула миссис Трент. – Вы самая красивая леди, когда-либо выходившая из ворот Солгрейва. И это в дневном наряде. А представьте, как миссис будет выглядеть в вечернем туалете!
– Это правда, мэм, – поддакнула миссис Прингл. – Если вы приедете в Сент-Олбанс, весь город сбежится поглазеть на вас.
