Эдит Лэйтон - Как соблазнить невесту
Но Даффид как раз в эту минуту рассмеялся чему-то сказанному Дейзи. Лиланд вздохнул. Она общительна и настолько красноречива, что могла бы затмить уж не меньше трех леди, окончивших самую престижную школу. Даже трудно поверить, что она была осуждена как преступница и отбыла свой срок. Но в тюрьме побывали и Даффид с графом, хоть и по ложному обвинению. Лиланд сомневался, что Дейзи по уши влюблена в Джеффа. Казалось, она сильно переигрывает. Себя он не считал законченным тупицей, но даже самые остроумные его замечания не встречали и вполовину такого одобрительного приема, как самые банальные изречения графа.
– Скажите, миссис Таннер, каковы ваши планы теперь, когда вы вернулись в Англию? – спросил он, воспользовавшись короткой паузой в разговоре.
Все повернули головы к нему, так как слова его прозвучали с неожиданной для него самого резкостью. Улыбка исчезла с лица Дейзи, когда она посмотрела на Лиланда через стол.
– Я бы сказал, – продолжил Лиланд, нарочито растягивая слова, дабы подчеркнуть, будто интерес его к этой теме не так уж велик, – что любому из нас знакомо и понятно чувство радости при возвращении домой. Что касается меня самого, то после приезда из достаточно долгого путешествия по чужим краям я испытываю глубокое облегчение, и мне даже думать не хочется, чем я займусь на следующий день. Но примерно через неделю возвращается моя старая знакомая – скука. Вот я и спросил, какие у вас намерения? Как вы собираетесь бороться со скукой?
Вместо Дейзи ответил граф:
– Там, в Ботани-Бей, мы не думали о скуке, Ли. Тем более о старой знакомой скуке, по вашему выражению. Мы мечтали о грядущих днях с нетерпеливой тоской ожидания.
– Совершенно верно, – подхватила Дейзи. – После того как я вышла замуж, мне показалось вначале, что жизнь моя наладится. Но я ошиблась, лучше не стало. – Заметив холодное выражение на лице виконта, она добавила: – Я понимаю, что нехорошо с моей стороны говорить дурно о покойном муже, но никто из сидящих за этим столом не назовет наше супружество браком по любви. Для меня оно было вынужденным результатом стечения тяжелых обстоятельств, и я думала не о скуке, а об избавлении. А теперь, когда с этим покончено... – Дейзи сделала паузу и, помолчав, сказала: – Полагаю, я хочу того, о чем и не помышляла. Душевного покоя и, по возможности, счастья.
Лиланду пришло в голову, что слова ее сами по себе хороши, если не считать того, что они предназначались исключительно для графа, как и ее грустная улыбка.
– Вам надо бы составить перечень того, что могло бы сделать вас счастливой и принести вам душевный покой, – неожиданно вмешалась в разговор Хелена Мастерс.
– Я так и поступлю, – откликнулась Дейзи уже весело. – И первым номером в моем списке пусть будет еще немного того вкусного супа, который я только что ела.
– Вас легко обрадовать, – заметил граф, жестом подзывая лакея. – В отличие от моего повара. Но сегодня он будет на седьмом небе, услышав, что его искусство занимает первую строчку в списке ваших предпочтений.
Все рассмеялись, но в глазах у Лиланда веселья не было, они смотрели на Дейзи с неким расчетом и возрастающим интересом. Своим ответом она мастерски парировала отличный удар, а виконт любил хорошие поединки.
– Не вижу смысла в том, чтобы мы, трое мужчин, удалились пить свой портвейн, предоставив самим себе наших дам, – заговорил граф. – Я предлагаю; чтобы мы перешли в гостиную все вместе. Вы играете, Дейзи?
– В карты? – спросила она. – Играю и даже очень хорошо. Меня научил папа.
– В таком случае вы не самый лучший игрок, – сухо возразил Даффид.
Дейзи усмехнулась:
– Пусть так. Но я усвоила от него и то, чему он не учил меня. Я поняла, насколько тяжело и даже больно проигрывать, и потому не теряю головы за игрой.
– Я имел в виду пианино или арфу, – уточнил граф. – Но если вы предпочитаете карты, мы можем сыграть.
Дейзи смешалась и застенчиво пояснила:
– Я играла на пианино, и мне это нравилось. Но с тех пор много воды утекло... Вот и второй пункт в моем списке: научиться музицировать снова.
– Я буду рада поиграть для вас сегодня, – предложила Хелена. – И могу позаниматься с вами, если вы захотите, миссис Таннер.
– Дейзи! – поправила ее нанимательница. – Пожалуйста, обращайтесь ко мне только так.
– Даже в обществе? – спросила компаньонка.
– Везде, – настоятельно потребовала Дейзи.
Все встали из-за стола и по длинному коридору прошествовали в гостиную. В камине уже горел огонь, шторы на высоких окнах были задернуты, а лампы зажжены. Слуги, должно быть, заранее получили от хозяина указания, потому что несколько ламп было сосредоточено вокруг пианино, стоящего в углу комнаты.
Граф позаботился, чтобы Дейзи удобно устроилась на диванчике, и подошел к фортепиано.
– Инструмент перешел ко мне вместе с домом, он украшен изображениями античных богов и богинь, – сообщил он, указывая на замысловатые золотые фигурки на крышке черного дерева. – Но я не знаю, когда на этом пианино играли в последний раз, и не могу сказать, настроено оно или нет.
Хелена Мастерс подняла крышку и пробежалась пальцами по клавишам.
– Некоторые ноты нуждаются в коррекции, – сказала она, – но играть можно и сейчас. Прекрасный инструмент.
– В таком случае давайте выберем для него достойную пьесу.
Граф достал из шкафчика пачку нот, и они с Хеленой начали их перебирать.
– Я вернусь через минуту, – обратился Даффид к Дейзи. – По незначительному делу, о котором не принято сообщать леди, – понизив голос, добавил он, – но вы меня знаете, Дейзи, и не подумаете, будто я намерен вас оставить.
– И вам известно, – возразила Дейзи, – что я вовсе не леди.
– Неправда, настало время, когда вы должны считать себя ею, и только так, – сказал он и повернулся к виконту. – Послушай, Ли, не позаботишься ли ты, чтобы дама не скучала, пока я не вернусь?
– С удовольствием, – ответил Лиланд.
Он подошел к дивану легкой походкой, сел рядом с Дейзи, откинулся, вытянул длинные ноги, положил руку на спинку дивана и улыбнулся ей.
– Итак, – заговорил он, – музыка занимает первую строчку в вашем списке. После супа, как я полагаю. А что следующее? Надеюсь, это я. Умоляю, не говорите «нет», это разобьет мне сердце.
Улыбка его была такой обаятельной, милой, дружелюбной, что Дейзи с трудом могла поверить в ее появление на лице у сдержанного, напыщенного аристократа, в обществе которого она провела последние несколько часов. Виконт словно бы помолодел и выглядел таким симпатичным. Дейзи обратила внимание на ровный ряд белоснежных зубов, на чистую и гладкую кожу Лиланда. От улыбки на левой щеке у него появилась ямочка, отчего выражение лица сделалось озорным, и очень привлекательным. Да, эта улыбка говорила о многом. Она без слов сказала Дейзи, как хорошо он ее понимает, как дружелюбно настроен и с каким вниманием Ждет ее ответа.
