Лора Бекитт - Агнесса. Том 1
Они проехали мили три, когда сверху послышался постепенно нарастающий гул. Не успели путники опомниться, как на тропинку обрушился целый поток камней, песка и пыли (совсем недавно шли дожди, они и размыли породу, а прохождение людей завершило дело). К счастью, каменная лавина не задела всадников, но кобыла Агнессы, испуганно прижимая уши, с громким ржанием поднялась на дыбы, едва не сбросив ошеломленную всадницу, и понесла, закусив удила. Наездница изо всех сил пыталась удержаться в седле: обхватив руками шею лошади, она распласталась на ее широкой спине. Агнесса пыталась остановить лошадь, но та не слушалась. Лавина все еще шумела, и Джек остался далеко позади.
Кобыла стремглав мчалась по тропе: слева тянулась отвесная стена, справа, футов на двести ниже тропинки, разбивались об острые обломки подводных скал упругие волны. Джипси пронеслась так несколько миль. Выхода не было. Агнесса порывалась обернуться назад, но струя ветра била в спину, а в ушах, пронизывая голову острой болью, бешено свистел ветер. Девушка припала к луке седла, пряди конской гривы хлестали ее по лицу; бег лошади становился все более стремительным… Агнесса задыхалась, понимая, что в такой сумасшедшей скачке сил хватит ненадолго. Она устремила тревожный взгляд на тропу, которая, казалось, сама мчалась под ноги коню: впереди замаячил низко нависший выступ скалы, оставлявший проход под самую холку Джипси.
Агнесса похолодела, разом представив то, что должно произойти: лошадь проскачет под смертельной глыбой, а ее сильнейшим ударом вышибет из седла… и она покатится по камням или упадет вниз, в грозно пенящуюся бездну… И то, и другое означает одно — единственное, ужасное в своей непоправимости: смерть.
Агнесса до крови прикусила губу, из груди ее вырвался отчаянный стон, она из последних сил зажмурила налитые ужасом глаза — перед ними поплыли багровые пятна, в висках застучала кровь, сознание затуманилось, но в тот момент, когда обрывалась последняя ниточка надежды, кобыла, споткнувшись, рухнула на колени и, тут же вскочив, неистово завертелась, вскидывая оскаленную морду.
Агнесса при падении лошади перелетела через ее голову и, ударившись о злополучный выступ, упала на кучу камней, послуживших преградой Джипси. Она сильно ушиблась, но сознание не потеряла и лежала, потрясенная случившимся, онемевшая, не в силах двинуться и не в силах поверить, что мгновение назад могла умереть, расстаться навсегда с этим миром, который едва успела полюбить.
Джипси, наконец успокоившись, как ни в чем не бывало остановилась возле всадницы, опустив вниз морду с белой отметиной посередине. Потом насторожилась, повернула голову назад и коротко заржала.
Послышался дробный стук копыт, и из-за поворота, едва не сорвавшись вниз, появился взмыленный иноходец. Джек резко осадил коня, спрыгнул на землю и, бросив поводья, подбежал к Агнессе.
Он осторожно приподнял ее, перевернул на спину и, отведя в сторону спутанные пряди каштановых волос девушки, заглянул в ее бледное лицо. Веки Агнессы были плотно сомкнуты, голова склонилась набок, но сердце билось — она была жива.
Джек прислонил неподвижное тело к каменной стене. Девушка вскоре открыла глаза, но взгляд ее оставался отрешенным; она пребывала в оцепенении и не произносила ни слова. Джек знал, что это пройдет; гораздо важнее было убедиться в том, что нет переломов и серьезных повреждений.
— Мисс Митчелл, — сказал он, поддерживая ее, — попробуйте встать!
Она поднялась, опершись о его руку, осторожно сделала несколько шагов, пошевелила пальцами и — вдруг разрыдалась от радости… или горя?
— Джек… О Боже, это было так… страшно!
Она склонила голову, пряди ее волос живой струей коснулись его руки, а следом упало несколько теплых слезинок. Джек почувствовал нечто, не испытанное еще никогда: щемящую нежность к другому существу, странное притяжение, соединение невидимыми нитями, и в неожиданном порыве прижал девушку к своей груди, к бешено стучавшему сердцу.
— Агнесса… не плачь, девочка, ведь все обошлось!
Агнесса кивнула, освобождаясь из невольных объятий, но Джек не отпускал ее; она подняла голову — взгляды их встретились, и словно догорающее пламя заката вспыхнуло в глубине глаз яркими отблесками неземного мира.
Багрово-красное светило, принявшее размеры гигантского огненного шара, погружалось за край земли, тонкие стрелы лучей пронзали темнеющее небо, и в тот миг, когда последний луч, блеснув, исчез в необъятных просторах небес, Агнесса почувствовала прикосновение его губ к своим губам. Едва ли она, испуганная, осознала в тот миг, что значит для нее этот первый в жизни поцелуй.
Джек по-прежнему держал ее в объятиях, но в них не было уже той настойчивости, как в первый момент: он сразу инстинктивно ощутил, что она боится. Он принялся гладить волосы Агнессы и почувствовал, как постепенно наполняется доверием все ее существо, еще не знавшее страсти, понял внезапно, как дорога ему эта девушка и как страшно было ее потерять — ведь это утрата всего, ради чего только и стоит жить на свете. И если Агнесса, лишенная поддержки родного и близкого существа, уже давно осознавала это, то Джек только сейчас почувствовал, до чего же одинок он раньше был, никем по-настоящему не любимый, не имевший никого на земле, с кем было бы так замечательно хорошо чувствовать себя человеком.
Тьма наступала, и вскоре две черные фигурки на краю тропы не стали видны, поглотились очертаниями каменного хребта.
Южная ночь скрыла выражение их лиц, движения рук, а нарастающий рокот прибоя заглушил сказанные друг другу слова, те самые, что произносят и будут произносить люди со дня сотворения и до скончания мира человеческого.
Потом, дома, Агнессе в полусне казалось, будто она сорвалась с крутого обрыва и летит стремительно, только не вниз почему-то, а вверх, словно у нее выросли крылья: все то, что случилось с нею, было несказанно прекрасно — и первый поцелуй, и признание в любви, и взгляд человека, полный каких-то неведомых чувств, горящий, пронзительный взгляд человека, которого любишь.
ГЛАВА VI
Незаметно летели солнечные дни, полные впечатляющей новизны. Агнесса и Джек встречались ежедневно, проводили вместе долгие часы и всякий раз с нетерпением ждали очередного свидания. Теперь, когда Агнесса выучилась ездить верхом, они часто выезжали в степь, где безумствовали в скачках, или отправлялись на побережье океана. В иные дни Джек не приводил лошадей, и тогда они прогуливались пешком. Это была на первых порах странная и удивительная дружба двух разных миров, о которой никто не знал.
Однажды они остановились на горном лугу: Джек полулежал в траве, Агнесса сидела тут же. Она сбросила шляпу и вплетала в волосы цветы, яркие луговые цветы, названий которых не ведала. Сегодня на ней был не мужской костюм, а нарядное платье и туфли, которые она сейчас тоже скинула с ног.
