Барбара Картленд - Сердце подскажет

— Вы… вы знали, что он… положил яд в одно из блюд? — неуверенно спросила Араминта.

— Я сам дал ему этот яд!

— Но почему? Почему? Для чего вы хотели… убить маркиза? В конце концов, я могу понять, что Густав был зол на него за то, что потерял место, но какое имеете к этому отношение вы?

После небольшой паузы незнакомец медленно и четко сказал:

— Потому, что, если не умрет маркиз, я покончу с собой!

Араминта застыла от ужаса.

Карета медленно ехала дальше. В свете уличного фонаря девушка увидела лицо своего странного собеседника.

Она была права — неизвестный был очень молод. Одежда, лицо и манера говорить выдавали в нем джентльмена.

— Может быть, — она пыталась заставить свой голос звучать ровно и спокойно, — вы все-таки объясните мне, что собираетесь делать?

— Я собираюсь убить маркиза и надеюсь, что он будет гореть в аду, будь он проклят!

— Что же он вам сделал?

Последовало зловещее молчание. Затем собеседник Араминты выпалил:

— Я должен ему двадцать тысяч фунтов!

Араминта вскрикнула от ужаса.

— Двадцать тысяч фунтов! — воскликнула она. — Но каким образом? Как вы могли попасть в такое положение?

— Как все молодые идиоты, — мрачно объяснил незнакомец.

— Неужели карты?

— А разве есть другой способ за один вечер потерять такую сумму денег в этом богом проклятом мире?

— Но если… если вы убьете маркиза… — начала Араминта.

— Он должен умереть до конца следующей недели. Думаю, именно вы виноваты в том, что вчерашняя попытка не удалась. Как получилось, что отравленное блюдо не попало на стол?

— Им отравился… кот.

Злоба и безнадежность прозвучали в голосе незнакомца:

— Сама судьба против меня! Лучше прострелить себе череп и покончить с этим!

— Нет, нет! Вы не должны этого делать! — закричала Араминта. — Из любого положения существует выход!

— Здесь только один выход — смерть маркиза! И он, во всяком случае, заслужил это!

— Почему вы так говорите?

— Своей дьявольской удачливостью он бросает вызов таким идиотам, как я! Он всегда выигрывает! Это такое естественное желание — положить конец его вечному везению!

Араминта молчала.

Молодой человек говорил то же самое, что совсем недавно в запальчивости объяснял ей брат.

— Я собираюсь убить его, — продолжал юноша, — и я спасу от разорения не только свою семью, но и избавлю многих молодых джентльменов от опасности попасть в ту же ловушку!

— Значит, вы сделали это, чтобы спасти свою семью? — спросила Араминта. — Юноша вздохнул, и она почувствовала, как ему больно. — Как вы могли вести себя так неразумно? Как можно проигрывать то, чего не имеешь?

Араминта говорила очень сердито, на миг ей показалось, что она обращается не к незнакомому юноше, а к брату, который так неосторожно разрушил ее собственное будущее.

— Вы не представляете, какие чувства возникают, когда сидишь за игорным столом и ждешь, когда перевернут карту, — тихо сказал незнакомец. — Это завораживает, человек теряет ощущение реальности. Деньги утрачивают всякое значение! Остается только возможность выиграть и ожидание того момента, когда фортуна наконец повернется к тебе лицом.

Юноша был молод и впечатлителен. Араминта решила, что он, как и Гарри, стремился вести себя словно светский лев и поступал, как другие представители золотой молодежи, но у него не было необходимой финансовой поддержки.

— Нужно найти деньги, — сказала она, — не совершая преступления.

— Я хотел попросить вас отравить маркиза, — произнес молодой человек. Араминта с отвращением отстранилась, и он быстро добавил: — Но я ведь думал, что вы мужчина. Теперь я понимаю, что вы никогда не сделаете ничего подобного.

— Нет, конечно! — ответила Араминта. — Но как вы могли подумать, что честный человек — неважно, мужчина или женщина, — пойдет на такое преступление?

— Большинство людей вашего круга пойдут на любое преступление, — цинично заявил собеседник. — Густав был весьма доволен, получив от меня сто фунтов!

— Разве вы не понимали, что, если бы ваш план удался, в этом преступлении обвинили бы меня, а не Густава?

— Он так и предполагал, — ответил юноша. — Он надеялся, что за это повесят нового повара.

— Какая гадость! — прошептала Араминта.

— Но он и представить себе не мог, что новый повар окажется женщиной.

— Это ничуть не меняет дела, — строго сказала девушка. — Вы не должны были искушать слугу, к тому же иностранца, и заставлять его совершать убийство, которое…

Она замолчала.

— Которое я боялся совершить сам? — закончил за нее собеседник. — Именно это вы хотели сказать?

— Я считаю, что убийство, как и подстрекательство к убийству, — это страшный и непростительный грех.

— Но маркиз должен умереть!

— Но если он умрет и вас заподозрят в его смерти, вас… повесят.

— Меня ни в чем не заподозрят, — пробормотал он.

— Конечно, нет, — воскликнула Араминта, — ведь в убийстве заподозрят меня! Должна вам сказать, что совершенно не собираюсь умирать по вашей вине!

— Тогда я застрелю его, а если не смогу сделать это, то застрелюсь сам!

С этими словами юноша достал что-то из кармана. Араминта догадалась, что это пистолет.

— Пожалуйста… вы снова пугаете меня, — сказала она дрожащим голосом.

— Я не хотел напугать вас. Возьмете ли вы двести фунтов — даже пятьсот, если хотите, — и добавите яд в одно из блюд, которое приготовите завтра для маркиза? — Поскольку Араминта не отвечала, он продолжал: — Вы должны это сделать для меня, ведь по вашей вине это не удалось сделать Густаву.

— Вы просто смешны! — возмутилась Араминта. — И прекрасно это понимаете! Я не собираюсь убивать маркиза! Подумайте, даже если меня не повесят за это преступление, меня навсегда сошлют.

— Нет, этого не должно случиться, — признал юноша. — Что ж, наверное, мне лучше сразу застрелиться. Это решит все проблемы.

Он говорил так решительно, что Араминта испугалась уже за него.

Она почувствовала, что он может привести свою угрозу в исполнение немедленно.

Кроме страха за его жизнь, была еще угроза последующего разбирательства в магистрате, где ей пришлось бы объяснять, почему она оказалась ночью в карете наедине с незнакомым мужчиной.

— Прошу вас, отложите пистолет! — твердо попросила она. — Давайте поговорим разумно. Может быть, я смогу вам как-нибудь помочь.

— Вы поможете мне?

Араминта чувствовала, что он готов ухватиться за соломинку, чтобы только выбраться из той пропасти, в которую его завели глупость и гордость.