Тина Габриэлл - Возлюбленные-соперники
— Что с нашим экипажем? — спросила она.
— Нужен кузнец.
— В Сент-Олбансе есть хороший кузнец. Мы пошлем за ним завтра. А вы будете желанными гостями в Уиндмуре сколько захотите, — сказал Джеймс.
Джек Хардинг огляделся.
— Здесь великолепная библиотека. Ты знаешь, как моя жена любит книги.
— Да. Подозреваю, она очень скоро захочет их использовать для изучения некоторых законов о собственности, — сухо заметил Джеймс.
Джек улыбнулся и с любовью пожал руку Эвелин.
— Если она сосредоточит свое внимание на чем-то, тебе ни за что не удастся сбить ее с пути.
Глава 9
Приезд леди Эвелин Хардинг оказался неожиданной удачей для Беллы. Через три дня весть о прибытии нового герцога Блэквуда разнеслась по ближайшему городу — Сент-Олбансу.
По мнению Беллы, тот факт, что холостяк живет в одном доме с вдовой, имеет скандальный оттенок. Но, к ее немалому изумлению, оказалось, что многие посчитали замужнюю леди Эвелин прекрасной компаньонкой для нее. Белла радовалась присутствию четы Хардинг не только из-за того, что они отвлекли Блэквуда, который проводил большую часть времени со своими коллегами барристерами: выяснилось, что леди Эвелин очень мила и искренне дружелюбна.
Вдова всячески старалась избегать Блэквуда: активно занималась распаковыванием вещей и училась самостоятельно вести хозяйство, — но в конце третьего дня их совместного проживания в Уиндмур-Мэноре все дела кончились и потребовалась новая тактика. Блэквуд не уехал и вроде бы вовсе не изнывал от деревенской скуки. Белла поняла, что ей придется больше узнать о герцоге, и понадеялась, что леди Эвелин ее просветит.
Имея это в виду, Белла отправилась на поиски гостьи и узнала у ее мужа Джека Хардинга, что та большую часть времени проводит в библиотеке.
— Она всегда там, где книги, — усмехнувшись, сообщил Джек.
Постучав, Белла открыла дверь в библиотеку. Эвелин сидела за массивным дубовым столом, перед ней были разложены открытые книги. От света, струившегося из расположенного за ее спиной окна, светлые волосы отливали золотом.
Белла тихо подошла.
— Извините за беспокойство, миледи. Не хотите ли выпить со мной чаю на террасе?
Эвелин приветливо улыбнулась:
— Прошу вас, называйте меня Эвелин. Вы позволите называть вас Беллой?
— Конечно.
— Вы были неизменно добры к нам, за что я вам очень признательна. Но вы должны понимать, что у нас с мужем нет секретов друг от друга и я знаю о споре между вами и Джеймсом. Мне интересны друзья мужа, и я их очень люблю, — сообщила Эвелин.
Белла встревожилась. Неужели она совершила ошибку, посчитав, что со стороны Эвелин угрозы нет?
— Понимаю, — напряженно сказала она.
— Но это не значит, что у меня нет собственного мнения. — Лицо гостьи осветила задумчивая улыбка. — Мне представляется, что ваше положение вовсе не так опасно, как он хочет вам внушить.
Удивленная и растерявшаяся Белла могла только спросить:
— Вы говорите о герцоге?
— Да.
— И о нашем споре относительно владения этим имением?
— Да.
— Блэквуд утверждает, что законность его прав не подвергается сомнению, потому что он первым зарегистрировал свое свидетельство, а то, что я приобрела имение первой и первой в него въехала, значения не имеет, — сказала Белла.
— Я внимательно изучила законодательство о собственности и существующие прецеденты и пришла к выводу, что все не так однозначно. Большинство судов действительно считают, что тот, кто первым зарегистрировал свидетельство на право собственности, является законным владельцем. Но неоднократно принимались решения и в пользу того, кто первым приобрел собственность и стал ее фактическим владельцем. Понимаете, каждый случай весьма специфичен.
Белла подошла к гостье и заглянула ей через плечо. Хоть она была образованна и начитанна, толстые юридические книги, в которых часто встречались латинские термины, напоминали ей шифр, к которому нет ключа.
— Как вы понимаете то, что здесь написано? — вырвалось у нее.
Эвелин хихикнула и посмотрела на Беллу снизу вверх.
— Все-таки я дочь барристера.
— А я думала, что ваш отец — аристократ.
— Да, но до того как унаследовал титул от дяди, папа был барристером. Он много лет работал в «Линкольнз инн». Там прошло мое детство. Я всегда слушала, как он читал лекции стажерам, обсуждал с коллегами самые разные случаи уголовного и договорного права. Папа давно ушел из «Линкольнз инн», но не утратил любви к преподаванию и до сих пор читает лекции в Оксфорде. Джеймс и его друзья называют меня «леди Эвелин» из уважения к отцу.
— Ваш отец учит тех, кто хочет стать барристером?
— О да. Мой муж и Джеймс Девлин тоже его ученики.
— Значит, так вы встретились с мистером Хардингом?
— Я впервые увидела его, когда была костлявой и нескладной двенадцатилетней девочкой, и сразу влюбилась. Он всегда был очаровашкой.
Перед мысленным взором Беллы встал Джек Хардинг: высокий, улыбчивый, с пронзительными зелеными глазами. Она могла себе представить, как Эвелин потеряла голову из-за красавца адвоката.
— Но вторая наша встреча произошла только десять лет спустя. Тогда я на время увлеклась другим человеком, ученым, коллегой моего отца в «Линкольнз инн». Его обвинили в убийстве актрисы из «Друри-Лейн» Бесс Уитфилд.
Белла остолбенела. Новость об убийстве знаменитой Бесс Уитфилд достигла даже захолустного Плимута.
— Мне нужен был компетентный адвокат, специалист по уголовному праву, чтобы представлять моего предполагаемого жениха в суде, и Джек Хардинг был одним из лучших, — объяснила Эвелин. — Нет необходимости говорить, что моя детская влюбленность в Джека вспыхнула с новой силой, и я поняла, что заблуждалась относительно ученого. Мы с Джеком поженились вскоре после того, как убийца Бесс Уитфилд был найден и осужден. Господь благословил нас сыном — ему уже три года.
— Вам повезло найти друг друга.
Эвелин с любопытством взглянула на Беллу.
— Джеймс говорил, что вы семь лет были замужем. Вы, должно быть, сильно горюете.
— Это не был брак по любви, — сказала Белла и пожалела о своей откровенности в тот же момент, когда эти слова сорвались с ее губ.
Кому нужна такая честность?
— Я знала многих людей, создавших семью из чувства долга. В этом нет ничего зазорного. Полагаю, вы рассматриваете Уиндмур-Мэнор как новый старт?
— Могу я говорить откровенно?
— Конечно.
— Видите ли, я всегда хотела писать, но мой муж не понимал этого желания и делал все возможное, чтобы помешать мне. Уиндмур-Мэнор — действительно для меня новый старт, потому что я наконец свободна и могу писать статьи и рассказы, несмотря на то что кто-то может счесть это занятие неженским. Надеюсь, вы меня понимаете?
