Виктория Александер - Милая грешница
Хелмсли и Норкрофт обменялись многозначительными взглядами.
– В опасности находится не сердце Джудит, – широко улыбаясь, сказал Хелмсли, – а твое собственное.
Глава 5
О Феба! Сжалься надо мною, Феба!Скажи мне, что не любишь, – но не так враждебно.[3]
Слова Шекспира доносились до Джудит, но она их едва замечала. Она сидела рядом с Гидеоном в частной ложе и исподтишка разглядывала в полутьме его профиль. На сцене близилась к антракту великолепно поставленная шекспировская комедия «Как вам это понравится». Но забавные приключения нескольких любовных пар в арденнском лесу меньше всего сейчас волновали Джудит.
Прошло два дня с тех пор, как она последний раз виделась с Гидеоном. Она бы предпочла проводить с ним каждый час дня и ночи, но осторожный внутренний голос, который редко ее беспокоил, не позволил ей написать ему записку или, Боже упаси, поехать к нему самой. Ей было нужно время, чтобы поразмыслить над тем, что произошло между ними. Хотя он прислал ей цветы и записку с приглашением поехать с ним вечером в театр, сам он у нее не появился. Это ее раздражало, но она была ему даже благодарна, полагая, что ему, возможно, тоже требуется время, чтобы обдумать отношения, которые между ними складывались. Или, может быть, он вообще сожалел о случившемся? После разговора с Сюзанной ей и такие мысли приходили в голову.
Я вас прошу – в меня вы не влюбляйтесь;Я лживей клятвы, данной в пьяный час.
Джудит была вынуждена признать, что отношения с Гидеоном были совсем иными, чем с другими мужчинами. Ее первым любовником был Джонатан, появившийся у нее через три года после смерти мужа. Их связь продолжалась недолго, как и другие ее приключения. В последующие годы она и Джонатан иногда по-дружески ложились в постель, хотя она, как ни старалась, не могла припомнить, когда это было в последний раз. Оглядываясь назад, она поняла то, чего не сознавала раньше: прелюдия с джентльменами, с которыми она вступала в связь или, как тактично называла это Сюзанна, начинала танцевать танец, всегда длилась дольше, чем сама связь. По правде говоря, она ложилась в постель с каждым из своих любовников всего несколько раз, прежде чем изящно завершить отношения. А кроме того, эти отношения никогда не были серьезными.
И она не припомнит, чтобы ей хотелось быть с кем-либо из мужчин день и ночь.
Тот не любил, кто сразуНе влюбился
А то, что произошло теперь, было больше всего похоже на любовь с первого взгляда.
Несомненно, прежде всего это было вожделение, причем такое мощное, какого она никогда прежде не испытывала, но все-таки вожделение. По какой-то непонятной причине Гидеон высвободил в ней некую скрытую, силу. Что-то первобытное, ненасытное, что-то безусловно грешное.
– Но это же просто смешно, – сказала она себе. Гидеон, не отрывая взгляда от сцены, наклонился к ней и тихо шепнул:
– Конечно, смешно. Ведь это комедия.
Джудит вздрогнула от ужаса. Неужели она произнесла это вслух?
Гидеон взглянул на нее и усмехнулся:
– Это не так уж плохо. Надо просто принять абсурдность ситуации, которую так лихо закрутил Шекспир.
– Конечно, надо, – улыбнулась она. – Глупо, что я об этом забыла.
Гидеон прищурил глаза:
– Что-нибудь не так? С тобой все в порядке?
– Все в порядке. Правда, – сказала она, весело улыбнувшись. – Я наслаждаюсь пьесой.
– Я тоже. – Он взял ее руку и нежно пожал. При его прикосновении она ощутила трепет внизу живота.
Мгновение спустя в зале раздались аплодисменты, и занавес опустился. Начался антракт. Гидеон продолжал, улыбаясь, смотреть на нее.
– Интересно, о чем ты думаешь?
– Я думаю о том, что не имею ни малейшего понятия, как здесь оказался, но бесконечно благодарен за то, что я здесь. – Он поднес к губам ее руку и поцеловал, глядя ей в глаза. – Я не хотел бы быть ни в каком другом месте и ни с кем другим.
– Как приятно это слышать, – сказала она.
– Я все время говорю приятные вещи. Пора бы тебе привыкнуть к этому.
Она с трудом подавила желание отобрать у него свою руку.
– Ты замечаешь, что в театре все только и смотрят на нас? Он выпрямился, но ее руку не отпустил.
– Пожалуй, каждый присутствующий здесь мужчина с радостью перерезал бы мне горло за возможность занять мое место.
Она рассмеялась.
– А что ты скажешь о женщинах?
– Полагаю, что женщины с радостью перерезали бы горло тебе.
Она приподняла бровь:
– Чтобы быть с тобой?
– Скромность не позволяет мне coгласиться с этим, – он усмехнулся с многозначительным видом, oт чего любая женщина, состоящая из плоти и крови, замерла бы в предвкушении, – но если бы я вдруг поцеловал тебя сейчас прямо здесь, каждая из присутствующих в театре женщин была бы рада бить тебя, чтобы оказаться на твоем месте.
– Если бы ты вздумал поцеловать меня сейчас на глазах у всех, то разразился бы грандиозный скандал.
– Не без этого. – Он улыбнулся озорной улыбкой, от которой у нее подогнулись колени. – Но тем не менее игра стоила бы свеч.
Она покачала головой:
– Завтра будет достаточно пищи для сплетен потому лишь, что нас видели вместе.
– Я думал, что сплетни тебя не беспокоят. Мне казалось, что тебе твоя репутация даже нравится.
– Моя репутация меня действительно устраивает, а сплетни и впрямь не беспокоят, – быстро сказала она и вздохнула. – Разве что самую малость. Я жила так, как мне хочется, а за это надо платить. Общество обычно бывает не склонно смотреть сквозь пальцы на тех, кто не подчиняется его правилам.
– Однако ты вела себя осмотрительно, и оттого, что ты нарушала правила, практически никто не страдал.
– Правда. Мне в этом везло. – Ей действительно везло. Общество не подвергало ее остракизму по ряду причин. Прежде всего, конечно, это была ее осмотрительность. Она была вдовой, что давало ей право на некоторую свободу, но она никогда не была замечена в связи с женатым или помолвленным мужчиной. И она была очень богата. В этом мире на многое закрывают глаза, если у человека достаточно денег.
– И ты не теряла голову.
– Это уж наверняка, – улыбнулась она.
– Я всегда знал, что единственное, что мне нравится не меньше, чем красивая женщина, – это женщина, которая также умна, как и прекрасна.
– Ни за что тебе не поверю, – рассмеялась она. – Ты из тех мужчин, которые не выносят, когда их мнение оспаривает какая-то особа женского пола.
– Это жестоко с твоей стороны. – Он усмехнулся. – Справедливо, но жестоко. – Он чуть помедлил. – Должен признаться, что меня никогда не привлекали умные, независимые женщины, пока я не встретил тебя.
