Сьюзен Филлипс - Невеста Коупленда
Он стал рассуждать логически и засунул пачку денег обратно в конверт. Она была явно огорчена своей недавней вспышкой гнева и боялась, что теперь ей не заплатят. Его голос был спокойным, но прозвучал холодно.
— На самом деле, вам нет необходимости плакать. Вот деньги, которые вам обещали. Я посоветовал бы вам благоразумно их использовать. Это Богом данная вам возможность, которая наладит вашу жизнь, и улучшит благосостояние. — Даже себе его слова показались слишком напыщенными.
Девушка откровенно разглядывала его, как если бы она давала ему оценку. Она не пыталась скрыть своих слез и даже не шевельнулась, чтобы взять конверт, который он ей предлагал. Он почувствовал себя немного неловко, как будто она заглянула внутрь него и обнаружила там какой-то недостаток. Положив конверт на край стола, поближе к ней, он продолжал стоять.
— Ну же, мисс, это ваши деньги. Возьмите их и уходите. Мой дворецкий покажет вам выход.
Он потянулся к шнурку от колокольчика, висящему в углу гобелена, но прежде, чем он смог к нему прикоснуться, она прошипела, обращаясь к нему. В этих словах слышалось презрение, а следы акцента были заглушены звуками с улицы.
— Мне не нужны деньги. Мне ничего не нужно ни от вас, ни от вашего сына.
На лице Саймона отразилось удивление.
— Вы не ожидали, что я могу отказаться, правда? Вы оба одинаковые, оба. — И снова слезы покатились из ее глаз. — С вами такое не случалось, чтобы человек с настоящими чувствами стоял перед вами. Этого с вами не происходит потому, что вещи не всегда такие, какими они кажутся. Заберите ваши деньги. Я в них не нуждаюсь.
С этими словами она расправила плечи и гордо направилась к двери, ведущей из библиотеки.
Саймон смотрел на прямую спину девушки, пока она пересекала комнату. Его тронули ее честность и достоинство, а ее манеры озадачили; он почувствовал странное желание задержать ее. В тот момент, когда она подошла к двери, прозвучал его резкий и командный голос.
— Останьтесь. Я хочу с вами поговорить.
Она его проигнорировала, а ее рука уже тянулась к дверной ручке.
— Пожалуйста. — Прозвучало слово, о котором раньше Саймон и представления не имел.
Она обернулась к нему. В первый раз за все это время, он увидел в ее глазах вопрос, а может, это была неуверенность.
— Пожалуйста, — повторил он, направившись к ней, — прошу прощения за свою грубость. Я буду очень признателен, если вы ненадолго останетесь и поговорите со мной.
Ноэль постояла в нерешительности, а затем, согласно кивнула.
— Пожалуйста, присядьте. Вот здесь, у огня, так нам будет удобнее. — Он проводил ее к утопающему в подушках дивану. — Может, чаю?
Секунду она медлила, а затем, произнесла.
— Да, спасибо. — Элегантно сидя с прямой спиной, она наблюдала за ним с осторожностью. Он напоминал ей его сына. У обоих был тот же надменный профиль.
Саймон преодолел расстояние до шнурка от колокольчика, резко дернул за него, и вернулся к Ноэль, усевшись на стуле напротив нее. Ему потребовалась минута, чтобы более внимательно ее изучить. Было трудно представить, но, вполне возможно, что с правильным питанием и приличной одеждой она могла бы выглядеть менее нелепо.
— Я все еще не знаю вашего имени, — начал он осторожно.
— Меня зовут Ноэль Дориан. — Тихо произнесла она, внимательно следя за ним, как если бы его реакция была некоторого вида проверкой.
— Мило. — Впервые, он увидел, как тень улыбки пробежала по ее лицу. — Ваши родители были французами?
— Нет. Моя мать была англичанкой, но она любила все французское. Она умерла семь лет назад.
— Семь лет назад! Да вы тогда были совсем еще ребенком. А что насчет вашего отца? Он еще жив?
— Полагаю, что так. Во всяком случае, если история Дэйзи была правдой.
— Дэйзи?
— Это моя мать. В молодости, она была актрисой. Она часто рассказывала, что мой отец был богат, красив и из благородной семьи. — Вдруг, Ноэль смутилась. Зачем она ему все это рассказывала? — Но теперь, вы ведь не хотите, чтобы я продолжала. Кроме того, не все вышеупомянутое Дэйзи сказала в трезвом уме. Вероятно, это вообще неправда.
Саймон задумался. Это было настолько маловероятно, чтобы девушка подобная этой могла быть дочерью аристократа? Но бесспорно то, что в ней было некое достоинство.
— Кто заботился о вас после смерти вашей матери?
Она выглядела явно удивленной.
— Да ведь я сама о себе заботилась. Кто же еще?
— Но вы были всего лишь ребенком.
— Не такой уж маленькой я была. Мне было десять лет.
— Вы звали меня, сэр? — голос дворецкого испугал Ноэль. Она не слышала, как он вошел.
— Да, Томкинс. Юная леди выпила бы чашечку чая. Подайте его сюда. — Саймон отпустил его и снова повернулся к Ноэль, как будто их никто не прерывал.
— Значит, вам сейчас семнадцать лет.
— Почти восемнадцать.
— И вы с десяти лет стали самостоятельной? — в замешательстве, он покачал головой и сказал, как будто бы самому себе. — Англичане, поистине удивительный народ. Они верят, что они единственные, кто способен править остальным миром, но не способны справиться с несправедливостью даже на пороге собственного дома.
— Здесь и сейчас, — воскликнула Ноэль, вскидывая свой маленький подбородок. — Не смейте говорить ничего плохого об Англии, тем более что вы американец.
— О, и что же плохого в том, чтобы быть американцем? — Саймон был удивлен ее патриотическим негодованием.
— Да ведь они совсем дикие, — гордо фыркнула она. — Разгуливают повсюду практически голые, с толстым слоем краски на лице.
Саймон тихонько рассмеялся.
— Ноэль, мне кажется, вы выбрали неудачный пример.
— Что вы имеете в виду? — подозрительно спросила она.
Саймон не ответил. Вместо этого он протянул руку и осторожно провел по ее щеке, показывая ей свои испачканные в красном пальцы. А затем, его взгляд на короткое мгновение переместился в вырез ее декольте.
— Практически голая и с толстым слоем краски на лице?
Ноэль посмотрела ему в глаза и заметила в них озорной блеск. Гневный ответ был готов сорваться с ее губ, но что-то в его лице ее остановило. Она поняла, что теперь он ждал реакцию, испытывая ее точно так же, как она его раньше оценивала. Он пошутил над ее трудами, но она инстинктивно чувствовала, что он вовсе не издевался над ней. Ее гнев испарился так же внезапно, как и возник, и неожиданно она рассмеялась восхитительным звонким голосом, чем очаровала Саймона.
Американский делец и английская карманная воровка несколько секунд открыто улыбались друг другу прежде, чем Ноэль поняла, что она неосторожно разрушила свою внутреннюю защиту. Ругая себя, она быстро опустила взгляд и стала изучать неровный шов на своей юбке, образовывающий сердитую букву V.
