Николь Берд - Обворожить графа
Графиня вошла с таким видом, как будто входила в собственную спальню. Сложив на груди руки, она окинула Лорен критическим взглядом. Тем временем в комнату робко вошла горничная с подносом в руках и поставила его на столик.
– Бог мой, выглядите вы ужасно! – воскликнула графиня. – Веки опухли, словно дыни. – Ты, – обратилась она к горничной, – ступай, принеси нам холодные компрессы и нарезанный огурец из оранжереи графа, да поскорее.
– Да, миледи, – сказала девушка, испуганно приседая. – Вам нужен замоченный в уксусе?
– В уксусе? – Графиня повернулась к Лорен, которая пыталась спрятаться под одеялом, но прислушивалась. – Мне он нужен не для салата! Никакого уксуса! Я хочу положить его на веки миссис Смит; она плохо спала этой ночью. Огурец хорошо снимает припухлость.
– Да, миледи. – На горничную произвела впечатление мудрость графини. Она снова присела и вышла, закрыв за собой дверь.
– А теперь, – сурово сказала графиня, – хватит. Если вы не доставили удовольствие графу, то всегда бывает следующий раз. Я предупреждала вас, что граф искушенный человек. Я могу научить вас некоторым штучкам, ma petite…
– Я доставила ему удовольствие! – возмущенно воскликнула Лорен, отбрасывая одеяла. – Почему выдумаете, что вы единственная женщина, которая знает, как заниматься любовью!
– Тогда все хорошо, но не кричите, это совершенно непозволительно для леди, – сказала графиня, по-видимому, нисколько не обидевшись. – И от вашего крика у меня болят уши. Но если вы не разочаровали его, в чем проблема? Я не поверю, что он разочаровал вас! Только не Маркус!
– Нет, он не… он не разочаровал меня, – медленно произнесла Лорен, стараясь не покраснеть. – Он действительно потрясающий любовник.
– Как будто я этого не знаю, – сказала графиня с глубоким вздохом. – Так почему я застаю вас с заплаканными глазами?
– И все же, – перебила ее Лорен, пытаясь уклониться от этих интимных расспросов, – почему вы хотите помочь мне? Я бы скорее предположила, что в мое отсутствие вы флиртовали с графом и старались отвоевать мое место.
Графиня подошла и села на край кровати.
– Я очень пытаюсь, – призналась она со своей обычной обезоруживающей откровенностью. – Этот глупый братец не спустился к завтраку; вчера он напился – бедный мальчик, у него такой слабый желудок. Поэтому сегодня утром я болтала, и смеялась, и улыбалась графу. Но, увы, бедный Маркус думает только о вас, почему вы больны, что вас беспокоит? Почему не впустили горничную с завтраком? И пока он не преодолеет этого увлечения…
У Лорен уже зарождалось какое-то теплое чувство к ней, но слово «увлечение» мгновенно загасило его.
– О, вы думаете, это быстро пройдет?
– Конечно, пройдет. Маркус не способен на длительную страсть, посмотрите на меня! – Графиня вынула из рукава шелковый веер, раскрыла его и начала обмахиваться. – Мы были великолепной парой!
Лорен не решилась оспаривать это утверждение и промолчала.
– Единственный раз за последнее время я заставила его улыбнуться, сказав, что пойду и посмотрю, как вы там. И вот я здесь. – Графиня широко улыбнулась. – И мы должны поговорить, mon petite.
«Нет», – подумала Лорен.
– Мы положим огурец вам на глаза, вы выпьете чашку чаю, и почувствуете себя лучше, да? – Графиня пристально посмотрела на нее. – Если вы не выйдете к обеду, я скажу ему, что у вас месячные.
– А что я скажу, когда они действительно будут? – спросила Лорен.
– О, что-нибудь придумаем, – не смутившись, махнула веером графиня. – А теперь выпейте чаю, пока он не остыл, и расскажите мне, почему вы плакали.
Она встала, налила чай в чашку и принесла ее Лорен, затем снова села на край кровати.
Лорен взяла чашку только потому, чтобы жидкость из переполненной чашки не пролилась ей на колени, и подумала, что ей следует выпить чая.
– Это… довольно… личное, если вы не возражаете.
– Не лучше ли вам рассказать об этом графу?
– Нет, конечно, нет!
– Тогда расскажите мне. Это лучше, чем сидеть и заливаться слезами, – сказала графиня. – И веки не будут похожи на дыни. А, слышу, наконец, идет горничная.
На самом деле горничная пришла довольно скоро, с тарелкой нарезанного огурца и холодным компрессом. Отослав служанку, графиня велела Лорен лечь в постель, положить на глаза ломтики огурца и сверху накрыть их холодным мокрым полотенцем. Ощущение холода на опухших веках было приятно.
– Так что же заставляет вас рыдать? – Графиня не могла обойтись без очень личной части разговора, а в этом разговоре все было личным, что нисколько не смущало графиню.
– Это совсем не ваше… я хочу сказать, что не хотела бы это обсуждать, – сдержанно сказала Лорен, но графиня взмахнула рукой, словно отгоняя жужжащую муху, и ринулась вперед.
– Вы находитесь здесь с графом, а он очень внимательный, тактичный человек. Если вы передумаете и захотите уехать, он не станет удерживать вас. Он заплатил вам какой-нибудь аванс?
Несмотря на холодный компресс на лице, Лорен почувствовала, что краснеет.
– Нет, ничего.
– Значит, вы не привязаны к нему. Ничто вас не удерживает.
Графиня всегда выглядела жизнерадостной, но в ее тоне была настойчивость, как будто, как она уже признавалась, ей не терпелось занять место Лорен в постели графа. Лорен с удивлением почувствовала, как в ней зашевелилась ревность из-за человека, которого она едва знала, во всяком случае, все в ней закипело, и от ее холодного компресса мог бы подняться пар.
– Я не желаю уезжать!
– Так в чем же дело?
– Я не… это трудно объяснить. Дело в моем муже. – Лорен не смогла вовремя остановиться. Слова сорвались с ее языка. Она не собиралась делиться своими самыми тайными чувствами с такой женщиной, как… как кто? Графиня, по крайней мере, была честной, в то время как она сама скрывалась под чужим именем и вела себя… ну уж лучше не думать об этом пока. Она почувствовала себя несчастной, и слезы снова потекли из ее глаз.
– Нет, больше плакать не надо, – поспешила остановить ее графиня. – Вот мы и продвинулись вперед. Так это ваш муж, не так ли? Это он заставил вас приехать сюда? Он побьет вас, если вы не угодите графу? Отберет деньги, которые даст вам покровитель? Такое бывает, c'est vrai.
– Конечно, нет! – Лорен чуть не рассмеялась от такой невероятной идеи.
– Non? Значит, он побьет вас, даже если вы угодите графу? – Заинтригованная, графиня сморщила свой красивый, хотя и несколько длинноватый нос.
– Нет, что вы. Мой муж никогда не бил меня. Он был добросердечным, милым человеком. – И слезы снова подступили к ее глазам.
Графиня вынула из рукава чистый носовой платок и сунула в руку Лорен.
– Non, non. Вы зальете слезами всю постель. Ваш муж – святой, это понятно. Вы скучаете по дому, не так ли? Я уже сказала, если вы скучаете по мужу, вы можете уехать к нему, когда захотите. Что вам мешает?
