Джорджетт Хейер - Риск

– Клянусь, мне по душе ваша смелость! Ну тогда пошли!

Сэр Томас бросился было вперед, но тяжело рухнул на стол и, ухватившись за край, кое-как приподнялся.

– Черт побери, да вы сошли с ума! Ральф, так не годится… игра недействительна… шутка зашла слишком далеко…

– Или играйте, или платите! – покачал головой маркиз Карлингтон, и его губы искривила не очень приятная улыбка. Сэр Ральф поднял глаза и угрюмо посмотрел на сестру. Она задумчиво и равнодушно встретила его взгляд и повернулась к Карлингтону.

– Пожалуй, – спокойно заметила она, – я схожу за пла­щом, сэр, если мы собрались уходить.

Маркиз проводил Хелен до двери, открыл ее и громким го­лосом потребовал подать к крыльцу свой экипаж. Мисс Мор­ланд вышла из натопленной гостиной в холл и направилась к лестнице.

Через несколько минут девушка спустилась в плаще и шляпке, в руке она держала картонку. Сэр Ральф с хмурым видом стоял около маркиза в холле, прислонясь к двери. Мар­киз надел пальто с высокой талией, несколькими воротника­ми и большими, как кроны, перламутровыми пуговицами. На голове у него была касторовая шляпа с загнутыми полями, в руке он держал песочного цвета перчатки, сшитые в Йорке, а в другой – трость из черного дерева. Он отвесил мисс Мор­ланд еще один поклон, пока та неторопливо шла к нему через холл.

– Если ты сейчас уйдешь, клянусь Богом, ты больше ни­когда сюда не вернешься! – угрожающе заявил Ральф Мор­ланд.

Мисс Морланд протянула свою руку Карлингтону.

– Я и не собираюсь сюда возвращаться, – твердо ответила девушка.

– Я не шучу! – пригрозил Ральф.

– И мне не до шуток! – сказала Хелен Морланд. – Я про­была под вашей опекой три года, и с меня довольно. Да я скорее умру, чем вернусь в этот дом!

Морланд покраснел и обратился к маркизу.

– Вы совсем сошли с ума, если собираетесь увезти ее.

– Сумасшедший или пьяный, какая разница? – беспечно проговорил Карлингтон и открыл входную дверь. Сэр Ральф поймал сестру за плащ.

– Куда ты идешь? – закричал он. Карлингтон дико расхохотался.

– Мы едем в Гретну! – сообщил он, обнял мисс Морланд за талию, и вывел ее из дома в туманную зарю.

У крыльца их уже ждал фаэтон, запряженный четверкой лошадей. Форейторы сидели в седлах и дрожали от холода. Ла­кей сэра Ральфа открыл дверцу экипажа.

Студеный утренний воздух, как и следовало ожидать, мгно­венно подействовал на маркиза. Он покачнулся, и ему при­шлось схватиться за плечо лакея, чтобы удержаться на ногах. Однако это не помешало Карлингтону отвесить еще один по­клон мисс Морланд и помочь ей подняться в фаэтон.

Дом сэра Ральфа находился в Хэдли-Грин, так что маркиз приехал на игру из Лондона. Форейторы развернули лошадей на юг и собрались возвращаться в столицу. Получив приказ от хозяина ехать в Гретну-Грин, поначалу они сильно удивились и недоуменно уставились на него, растерянно мигая. Но когда при помощи лакея Карлингтон начал взбираться в фаэтон, фо­рейтор, сидящий на одной из передних лошадей, отважился за­метить, что до Гретны-Грин примерно триста миль и что его светлость совершенно не готов к такому длительному путеше­ствию.

– Гретна! – только и смог проговорить маркиз, вошел в фаэтон и рухнул на сиденье рядом с мисс Морланд.

Форейторы прекрасно видели, что хозяин сильно пьян, но они достаточно изучили его светлость и не сомневались, что как бы сильно утром он не раскаивался в своем распоряжении ехать на север, он будет меньше винить их за то, что они пови­новались приказу и не повезли домой. Лакей сложил лесенку, и экипаж тронулся в направлении Большой северной дороги.

Маркиз не стал поднимать упавшую шляпу и прислонил свою красивую голову к голубым бархатным подушкам, кото­рыми были обиты стенки. Потом слегка повернулся, ласково улыбнулся спутнице и произнес на удивление ясным голосом:

– У меня такое ощущение, что мне придется пожалеть об этом, но я сильно пьян, моя дорогая… сильно пьян.

– Да, – кивнула мисс Морланд, – я знаю. Не бойтесь, это не имеет значения. Мне не в диковинку видеть пьяного муж­чину.

На этом их беседа закончилась. Маркиз Карлингтон при­крыл глаза и заснул, а мисс Морланд неподвижно сидела около него. Ее руки лежали на коленях, и она время от времени су­дорожно сжимала пальцы.

Фаэтон проехал Поттерс-Бар, Белл-Бар и Хэтфилд. Мисс Морланд заплатила на дорожных заставах несколькими моне­тами, которые нашла в карманах спящего маркиза. В двух ми­лях за Хэтфилдом находилась маленькая деревушка Станборо, за которой начался долгий подъем на холм Дигевелл. На очередной заставе в Брикволле форейтор, сидящий на корен­нике, сообщил мисс Морланд, что если его светлость желает продолжить путь, то лошадей следует заменить в Велвине. По­пытка разбудить маркиза не увенчалась успехом, Карлингтон только стонал и, казалось, спал беспробудным сном. Хелен Морланд, у которой оказалось достаточно времени, чтобы по­размыслить над опрометчивостью бегства из дома опекуна, на которое ее толкнул ослепляющий гнев, на мгновение заколе­балась и потом велела форейторам найти в Велвине прилич­ную гостиницу, где бы они могли остановиться до утра.

Через несколько минут фаэтон подъехал к «Белову оленю».

Разбуженный хозяин и двое сонных конюхов, не успевших да­же снять ночные колпаки, отнесли маркиза на второй этаж в спальню.

Никого в «Белом олене», казалось, не удивил визит таких странных гостей на рассвете. Хозяин гостиницы хорошо знал Чарлза Карлингтона и видел, что маркиз пьян в стельку. Это обстоятельство явилось для него вполне достаточным объясне­нием для столь раннего прибытия.

– Хотя должен сказать, – заметил хозяин «Белого оленя», вернувшись к сонной жене, – не знал, что Карлингтон так сильно закладывает за воротник… Характер у него, конечно, очень необузданный, но таким пьяным я вижу его в первый раз!

Проснулся Чарлз Карлингтон только в десятом часу. Он пришел в себя и первым делом ощутил сильный дискомфорт. Раскалывалась голова, во рту пересохло. Некоторое время он пребывал в загадочном состоянии, но когда к нему полностью вернулось сознание, маркиз почувствовал, что лежит в одеж­де. Карлингтон открыл глаза, затуманенным взором посмот­рел вокруг себя, со стоном сел на кровати и сжал виски руками. Он обнаружил, что чьи-то заботливые руки сняли с него гал­стук и сапоги, но не смогли стащить великолепно сидящий фрак, сшитый мистером Уэстоном.

После очередного затуманенного взгляда на комнату мар­киз заметил шнурок с колокольчиком и, ухватившись за него, энергично позвонил. На его призывы откликнулся сам хозяин «Белого оленя», который и прибыл в спальню знатного гостя собственной персоной. Карлингтон, продолжая растирать вис­ки, посмотрел на него, и его охватили дурные предчувствия.