Мэри Патни - Повеса
— Я воспитывался вдали от так называемого высшего света и потому вряд ли когда-либо пойму аргументы, оправдывающие такое положение вещей, — сказал Ричард. — В той среде, где я вырос, большинство мужчин предпочитают иметь что-то, что на самом деле принадлежало бы им. — Граф постучал пальцем по стопке бумаг. — Именно поэтому я намерен передать тебе наиболее процветающее из не подпадающих под действие закона о майорате имений Уоргрейвов. Я выплатил все долги по закладной, имение должно приносить вдвое больше средств, чем те, что ты получал в качестве содержания.
Реджи выпрямился — он был бы меньше удивлен, если бы граф запустил в него медным подсвечником. Отказ выплачивать содержание он воспринял бы как должное, теперь же не верил своим ушам.
— То, что имение процветает, в значительной степени заслуга управляющего по фамилии Уэстон. Он занимает эту должность несколько лет. Я с ним не встречался — когда навещал поместье, Уэстон отсутствовал из-за болезни родственника. Но он проделал очень большую и полезную работу. Вся отчетность в безукоризненном порядке, а доходы от имения выросли весьма и весьма существенно. Уэстон — честный и компетентный человек, и если у тебя нет желания управлять поместьем лично, можешь жить в Лондоне на ренту от имения. — Взгляд графа стал жестким. — Разумеется, ты можешь продать или проиграть имение — это твое дело, но знай, что больше из собственности Уоргрейвов ты ничего не получишь. Если у тебя большие долги, я помогу их выплатить, чтобы начать, так сказать, с чистого листа. Дальнейшее будет зависеть только от тебя. Понятно?
— Вполне. Ты умеешь выражаться предельно ясно, Уоргрейв. — Реджи попытался скрыть за дерзостью смущение и растерянность. — В последнее время фортуна ко мне благоволила, так что помощь в уплате долгов не потребуется. — Реджи с трудом приходил в себя после неожиданного сообщения двоюродного брата. — И какое же имение ты намерен мне передать?
— Стрикленд в Дорсете.
Реджи мысленно чертыхнулся. Семейство Уоргрейвов владело лишь тремя поместьями, не подпадающими под действие закона о майорате, и ответ графа не был полной неожиданностью, но все же Реджи показалось, что кто-то пнул его в живот.
— А почему именно Стрикленд?
— По нескольким причинам. Во-первых, это поместье будет надежным источником дохода. Во-вторых, ты, насколько мне известно, провел там детские годы, и мне казалось, можешь испытывать привязанность к этому месту. — Уоргрейв сжал в пальцах гусиное перо и нахмурился. — Судя по выражению твоего лица, я, вероятно, ошибся.
Реджи действительно словно окаменел. То, что по лицу Реджи зачастую можно было без труда прочитать эмоции, таившиеся у него в душе, не позволяло ему полностью соответствовать образу идеального джентльмена. Истинный джентльмен никогда и ничем не выдал бы ни своего разочарования, ни гнева, ни радости, однако обуревавшие Реджи чувства нередко прорывались наружу. Так произошло и на сей раз, хотя, по идее, следовало бы скрыть от собеседника сложные чувства, которые вызвал у него разговор о Стрикленде.
— Есть и еще одна, гораздо более серьезная причина, по которой я остановил свой выбор на Стрикленде, — продолжил Уоргрейв. — Это поместье должно принадлежать тебе.
Реджи глубоко вздохнул. Слишком много неожиданностей обрушилось на него.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что дом и часть земли изначально принадлежали семье твоей матери, а не Дэвенпортам. Как единственный наследник матери, по закону ты являешься владельцем большей части Стрикленда.
— Дьявольщина!
— По свидетельству семейного адвоката, твои родители встретились, когда твой дед по материнской линии выставил на продажу небольшое поместье, примыкающее к Стрикленду, — пояснил Уоргрейв. — Твой отец отправился туда, чтобы от имени брата обсудить вопрос о купле-продаже, познакомился с твоей матерью и в конце концов остался в Дорсете. Земли, приобретенные Дэвенпортами, были присоединены к Стрикленду, и твои родители жили там и управляли им как единым имением. В соответствии с условиями брачного контракта Стрикленд должен был отойти наследникам твоей матери.
— Я понятия не имел о том, что дело обстоит именно так. — Реджи с трудом сдерживал злость. Значит, все долгие годы, в течение которых старый граф как подачку выплачивал ему содержание, эти деньги принадлежали ему по праву. Окажись сейчас дядюшка в этой комнате, Реджи вполне мог бы убить его.
— Возможно, старый граф не отделял Стрикленд от остальных владений, поскольку считал, что в конечном итоге все — и титул, и собственность в полном объеме — достанется тебе. — Голос Уоргрейва звучал бесстрастно. — Как-никак в течение долгих лет ты считался его наследником.
— Ты его совсем не знал, — ледяным тоном возразил Реджи. — Уверяю тебя, он не позволял мне вступить во владение Стриклендом, руководствуясь самыми низкими побуждениями. Доход от поместья сделал бы меня независимым, а для него это было совершенно невыносимо.
Вероятно, здесь же крылись причины негодования старого графа из-за того, что брат женился на наследнице весьма скромного состояния и обрел свое счастье, живя с ней в Дорсете. Недовольство поведением брата могло в какой-то мере послужить в дальнейшем причиной прохладного отношения к осиротевшему племяннику.
Уоргрейв, демонстрируя безукоризненный такт, занялся очинкой пера, затем проверил, достаточно ли чернил в чернильнице.
— Чем больше я узнаю о старом графе, тем лучше понимаю, почему мой отец не захотел жить с ним в одной стране, — произнес он после некоторой паузы.
— Покинув Англию, Джулиус совершил самый умный поступок из всех, которые он когда-либо совершал, — согласился Реджи. Он и сам не однажды размышлял о том, правильно ли поступил, не последовав примеру отца Ричарда. Возможно, было бы разумнее избежать железной руки дяди, выехав за пределы страны, а не бороться с ним всеми правдами и не правдами. Так или иначе, умерев, старый граф, одержал победу в этой борьбе, и теперь Реджи не имел ни малейшего желания раскрывать душу перед молодым человеком, который появился на поле боя после того, как битва закончилась.
— Может, ты хочешь получить какое-то другое поместье? — спросил молодой Уоргрейв, оторвав взгляд от стола.
— Стрикленд вполне меня устроит, — подвел черту под разговором Реджи.
Уоргрейв, очевидно, и не ожидал, что кузен рассыплется в благодарностях. Он поставил на бумагах свою подпись, посыпал влажные чернила песком и подвинул документы к Реджи:
— Подпиши, и Стрикленд твой. Реджи все еще кипел от гнева. Это, впрочем, не помешало ему внимательно изучить документы и убедиться, что все в полном порядке. Едва он поставил последнюю подпись, как в коридоре послышались шаги. Подняв голову, он увидел Кэролайн, леди Уоргрейв — невысокую, хрупкую светловолосую женщину с мечтательным выражением лица.
