Мэри Бэлоу - Идеальный брак
– Лучше все-таки не иметь никого, даже на заднем плане, – сказал сэр Джералд.
– Для меня такой альтернативы не существует. – Граф Северн поднялся на ноги. – Мне пора, наверное, уже дьявольски поздно. Я лучше пойду к Дженни и буду наслаждаться жизнью, пока можно.
Сэр Джералд нахмурился.
– Ты ведь не хочешь сказать, что расстанешься с Дженни после женитьбы на Френсис? Майлз, тебе завидуют все члены «Уайтса», да и других клубов тоже. Мало кто может позволить себе ее услуги, и даже таких, на которых она могла бы обратить внимание во вторую очередь, немного.
– Давай не будем больше говорить сегодня о моей женитьбе на Френсис, – сказал граф, взяв свои шляпу и трость со стула у двери. – Может быть, Джер, за эту неделю я встречу женщину своей мечты. Кто знает, может быть, я буду спасен.
– Все это очень хорошо на словах, – сказал его друг, потягиваясь и громко зевая, – но ты никогда не женишься на таком создании, Майлз. Признай это.
– Да неужели? – удивился лорд Северн. – На милой, скромной девушке, Джер? Такая перспектива гораздо приятнее, чем женитьба на Френсис. Спокойной ночи.
– Передавай привет Дженни, – ответил сэр Джералд.
* * *Было уже очень поздно, когда граф приехал в дом, снятый им специально для любовницы. А Дженни, пробудившись ото сна, приняла его очень тепло и страстно, так что у него не было ни минуты покоя до самого рассвета. Все утро граф проспал.
Это самое неприятное из всего, что может быть связано с любовницей, подумал он, подходя к дому на Грос-венор-сквер, который достался ему в наследство вместе с титулом больше года назад. Он терпеть не мог возвращаться домой в помятом вечернем платье, чувствуя себя сонным и усталым. Густой запах духов Дженни, которым пропиталась его одежда и кожа, дразнил нос.
Он уже предвкушал горячую ванну с пеной и прогулку верхом по парку. Но нет, на прогулку по парку уже не остается времени. Ведь ему надо еще идти в боксерский клуб Джексона. Возможно, сегодня ему удастся найти достойного противника и зарядиться энергией.
Войдя в дом, граф подал дворецкому шляпу с тростью и распорядился, чтобы наверх незамедлительно доставили горячую воду. Но не успел он дойти до лестницы, как его окликнули.
– Лорд, в Желтой гостиной вас ждет дама. Она хочет поговорить с вами, – сказал дворецкий натянутым, неодобрительным тоном.
Граф нахмурился.
– Ты разве не сказал ей, что меня нет дома? – осведомился он.
Дворецкий поклонился.
– Она выразила желание дождаться вас, милорд. Сказала, что она ваша кузина, мисс Абигайль Гардинер.
Морщины на лбу лорда Северна так и не разгладились. Вполне возможно. В течение двух месяцев, проведенных в Лондоне после годичного траура по старому графу, троюродному брату отца, которого он даже не знал, у него появилось множество новых родственников. Почти все они были бедны и имели к нему какие-то просьбы. Иметь с ними дело оказалось еще одной неприятностью, связанной с его новым положением, которой он не ожидал.
Он колебался. Может быть, стоит просто попросить Уотсона выгнать ее? Нет. Она наверняка снова придет с протянутой рукой на следующей неделе. Он должен сам с ней поговорить, дать ей понять, что поможет ей только в том случае, если их родство не позволяет ей надеяться на пожизненное содержание. Граф вздохнул.
– Если она решила меня подождать, – сказал он, – то пусть ждет. Я поговорю с ней после того, как приму ванну, Уотсон.
С этими словами он повернулся и взлетел вверх по лестнице. Он все еще чувствовал себя неуютно после позавчерашнего письма матери и вчерашнего вечера в компании Джералда. И он устал после ночи в объятиях Дженни. Если мисс Абигайль Гардинер разумная женщина, то она покинет его дом и не рискнет встретиться с графом, когда он в таком скверном настроении.
Он задумался. Гардинер. Были ли у него родственники с такой фамилией? Если и были, то он с ними никогда не встречался. Но, скорее всего у дамы есть с собой изображение фамильного древа, к которому она будет апеллировать, пытаясь вымолить у него денег.
Прошел почти час, прежде чем он спустился вниз, кивнув лакею, чтобы тот отворил двери Желтой гостиной. Если бы все обязанности, которые несет с собой титул графа, можно было бы утопить в океане, мрачно подумал Майлз, то он приплыл бы на самое глубокое место и, прежде чем выбросить за борт, привязал бы к ним тяжелый кусок гранита.
С первого взгляда он понял, что Абигайль Гардинер была моложе, чем он думал. С ее именем у него ассоциировалась тощая старая дева средних лет с длинным носом. Этой женщине было не больше двадцати пяти лет. На ней было приличное, но очень простое коричневое платье. Было видно, что оно уже не новое, и уж, конечно, оно было сшито не руками модной портнихи.
Это была очень простая, молодая на вид леди с прямыми каштановыми волосами под чепчиком того же цвета и совершенно обычными незапоминающимися чертами лица. С ней не было ни горничной, ни компаньонки.
Она тихо стояла посреди комнаты со сложенными на животе руками. Графу стало интересно, простояла ли она так все время, пока его не было, или все же присела на один из стульев.
Она выглядит замечательно, подумал Майлз – и эта мысль впервые за последние сутки развеселила его, – совсем как та идеальная женщина, которую он описывал Джералду. Хотя во плоти его идеал был не столь привлекательным.
Он заложил руку за спину и поднес к лицу монокль. Граф смерил женщину таким взглядом, который выработал в последние два месяца, считая его наиболее подходящим для разговора с иждивенцами и нахлебниками.
Она сделала реверанс, но не стала в отличие от многих ее предшественниц подпрыгивать на месте, как поплавок.
– Мисс Гардинер, – обратился он к ней, – чем могу служить?
* * *– Ты должна одеться очень просто, – сказала Лора Сеймур, – не совсем убого, но и не слишком хорошо, Эбби.
Абигайль Гардинер усмехнулась:
– Это нетрудно. Единственное платье, которое у меня есть из тех, что ты называешь красивыми, уже лет десять как вышло из моды.
– Замечательно, – порадовалась ее подруга. – И помни, Эбби, о том, что мы решили вчера вечером. Ты должна вести себя скромно, правда должна. Я не преувеличиваю. Если ты будешь слишком настырной, он разозлится.
Абигайль поморщилась.
– Значит, сделать подпрыгивающий реверанс, смотреть на носки его ботинок и не говорить, пока ко мне не обратятся? Неужели я должна так вести себя, Лора? Почему я не могу просто быть собой?
– Один реверанс, – уступила Лора, – и думаю, что можно смотреть ему в глаза. Только не надо пристально вглядываться в его лицо, чтобы он первым отвел взгляд.
