Одна ложь на двоих - Шарикова Мария

— Отчего вы так скромны, моя дорогая? — вежливо поинтересовался герцог, в два шага преодолев разделяющее их расстояние.

Но Ирину не обманул его наигранный тон. Ещё никогда и никто в жизни не смотрел на неё с такой злостью и ненавистью! Брезгливость была видна в каждом жесте супруга, невольно вызывая страх и обиду. А ведь она не понимала, что же такого могла совершить, чтобы заслужить подобное отношение!

— Я не понимаю, о чём вы говорите, милорд… — с трудом промолвила потрясенная Ирина.

— Это платье несомненно красиво, — намеренно растягивая слова, произнёс герцог, — но не красивее, чем вы, Айрин.

— Я… Мне, — попыталась что-то сказать Ирина, но слова застряли в горле, а на глазах выступили слёзы. Она бы многое отдала, чтобы вновь увидеть тёпло в голубых очах, а не ледяное бездушие.

— Вы так взволнованы, что не можете найти слов, дорогая? — иронично спросил Йен, не ожидая ответа, а затем произнёс не терпящим возражения тоном: — развернитесь!

Девушка сделала то, что он просит, и вскоре услышала звук рвавшейся по швам ткани. То, что некогда было дорогим нарядом, ныне упало к ногам Ирины бесформенным, атласным облаком. Девушка обернулась, и в её огромных глазах застыл немой вопрос.

— Ну, а теперь извольте избавиться от всего остального, — сказал герцог, сложив руки на груди, не делая попытки приблизиться или помочь, — вы ведь говорили, что любите меня, а любящая жена должна во всём подчиняться мужу.

Не слыша искренности в его словах, Ирина почувствовала себя униженной, но всё-таки потянула вниз нижние юбки и расшнуровала корсет, хотя это и было нелегко. Оставшись лишь в прозрачной сорочке, она хотела отпрянуть как можно дальше от цепкого взгляда супруга, но это казалось невозможным.

— Айрин, то, что сейчас на вас, скрывает ваши прелести, а я хочу увидеть вас во всей красе, дорогая, — произнеся это, герцог приблизился и, не касаясь девушки, рванул тонкую ткань, и вскоре и эта преграда больше не мешала ему видеть стройную фигуру супруги, которая не имела изъянов. Высокие холмики груди с бледно-розовыми сосками, округлые бёдра, плоский живот и маленький треугольник тёмных волос скрывающий её самую сокровенную тайну.

— Ваша светлость, вы пьяны? — будто только теперь поняв очевидное, поинтересовалась Ирина.

— Не настолько, чтобы не оценить вас по достоинству, Айрин, — отрывисто промолвил герцог, вновь двинувшись в её сторону.

— Пожалуйста не надо! — прошептала девушка инстинктивно пятясь назад.

Тяжело дыша, Йен понял, что если его разум не желает иметь с вероломной супругой ничего общего, но тело по-прежнему реагирует соответственно. Стиснув зубы, он решил, что не пойдёт на поводу у своей плоти. Может быть, позже он вдоволь насладиться её умением доставлять наслаждение в постели, но не сейчас. Ныне герцог скажет жене, каким будет их брак, и уедет в Лондон, а она… Она останется в Нью-Хэвенворт под присмотром его матери, чтобы в её хорошенькую головку не пришло даже мысли делать из него рогоносца на глазах у всего высшего света.

— Вы так прекрасны, дорогая, но вы ведь всерьёз не думайте, что я захочу иметь с вами дело после того, как узнал о вашей страстной натуре? — поинтересовался Йен, смерив супругу ледяным взглядом. — Наш брак не более, чем выгодная сделка. Вы получаете мой титул, а я… Я позже скажу вам, что намереваюсь получить от вас, Айрин!

Резко развернувшись, он покинул комнату, громко хлопнув дверью.

Ничего не понимающая Ирина, по щекам которой текли горячие слёзы, на трясущихся ногах добралась до гардеробной. Достав чистую ночную сорочку, она натянула её на своё обнажённое тело.

Забравшись в постель, девушка долго думала над поведением и раниюшими словами мужа. В чём её вина? В том, что она любит его всем сердцем? Да, она позволяла ему многое ещё до брака, но это не делает её развратной… Или делает? Стоит обязательно рассказать герцогу о том, что он единственный мужчина, с которым она… Которому она позволила…Ирина вновь начала плакать, по-прежнему чувствуя сильную обиду.

В этот день она стала немножко взрослее и осознала, что за каждое неосторожное слово или проступок нужно платить. А ещё… Ещё молодая герцогиня впервые поняла, что любовь это не единственное сильное чувство, которое она способна испытывать…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

Покинув спальню жены, герцог решил немедленно начать собираться для поездки в Лондон. В этот миг Йен совершенно не думал, как будет выглядеть со стороны его внезапный отъезд. Он оставит письмо матери с придуманными объяснениями, а вот Айрин не удостоится подобной чести.

Мучимый неудовлетворимым желанием, герцог подумывал, как можно поскорее избавиться от него, но решил, что этим он в Лондоне. Сейчас сплетен вокруг его супруги и так слишком много. А если кто-то узнает, что он в день венчания провел с горничной, а не женой, то грянет очередной скандал, который не так просто будет замять.

Йен был не слишком пьян, как могло показаться Айрин, поэтому до Лондона он собирался добраться верхом. Свежий воздух и бешеная скачка окончательно выгнали из его головы алкогольные пары, и постепенно мыслительные способности начали возвращаться к нему.

В городском особняке герцог чувствовал себя намного комфортнее чем за городом. Поднявшись в свои покои, он тут же завалился на широкую постель прямо в одежде. Закинув руки за голову, Йен стал обдумывать свои дальнейшие действия. Он не знал, сколько времени ему будет нужно чтобы забыть о вероломстве той, что стала его женой. Перед глазами до сих пор стоял облик обнажённой Ирины. Всё в ней было совершенным! Каждый изгиб её тела, волнистые пряди, доходившие до тонкой талии… От мысли, что к ней прикасался не просто кто-то другой, а его собственный сын, Йена выворачивало наизнанку! Это отныне станет его новым кошмаром, который не будет давать покоя!

Но теперь Айрин принадлежит ему! И будь он проклят, если позволит ей искать удовольствие с кем-то другим! Герцог мог бы заявить на неё права ещё прошлой ночью, но прекрасно понимал, чем бы закончилось подобное соитие. Несмотря ни на что, Йен не хотел причинить Айрин боль. Достаточно того, что он дал Ирине ясное понимание того, каким будет их брак. А теперь, нужно только, чтобы прошло немного времени и тень Джеймса, которую тот оставил за собой, постепенно рассеялась.

Понимая, что не сможет больше заснуть, он велел слуге помочь ему привести себя в порядок. Спустя час герцог уже прогуливалась по Гайд парку, в котором в столь ранний час было немноголюдно. Идя по пустынным аллеям, Йен как никогда чувствовал, что ему нужно срочно с кем-то поговорить и облегчить душу… То, что он держал в себе долгие годы, грозило вот вот вырваться наружу. Он тяжело сходился с людьми, да и в дружбу как таковую не верил. Но теперь неожиданно для себя собрался навестить человека, с которым когда-то поддерживал близкие отношения. Йен надеялся, что их последнюю встречу Роберт Креншил, граф Копперфилд успел забыть, потому, что в тот день много лет назад, герцог сумел наговорить лишнего, отвергая поддержку, в которой тогда так нуждался.

Особняк Копперфильдов находился на Риджент-стрит, совсем неподалёку от Гайд парка. Йен действовал наугад. Он не знал, в городе ли Роберт, захочет ли его принять, но всё-таки решил рискнуть.

Опасения герцога оказались напрасными. Роберт встретил его так, как будто и не было тех долгих лет молчания. После положенных случаю формальностей, граф пристально посмотрел на герцога и произнёс:

— Бог мой, Д'Арси, что ты делаешь в Лондоне? Разве твоё место не рядом с молодой женой?

— Роберт, я не знаю как мне быть, — честно сказал Йен, обхватив голову руками, — я не могу… Мне кажется, я вновь ошибся в выборе жены!

— Йен, не принимай мои слова близко к сердцу, но Амелия и твоя нынешняя супруга отличаются друг от друга как небо и земля!

— Поверь, в глубине души я тоже так думал, — хрипло отозвался герцог, но неожиданно его голос сорвался, и он перестал себя сдерживать, — вернее, хотел так думать. Но вчера… Вчера я узнал, что её невиновность — это блеф, красивая игра, понимаешь?!