Анита Миллз - Опасная игра
— Мне лично это глупым не кажется.
— Интересно, — снова вздохнув, задумчиво произнесла она, — разве могут в одном и том же месте оказаться сразу две Верены Хауард? Как вы думаете?
— На мой взгляд, это крайне маловероятно. Как правильно заметил ваш друг, у вас не совсем обычное имя.
— Это уж точно. Я знала, кроме себя, еще одну лишь Верену — свою тетушку, в честь которой, собственно, меня и назвали. Полное ее имя — Верена Саммерз.
— Да-а-а, — протянул Маккриди, — признаться, я мало понимаю, что происходит. Ну да ладно, — сказал он, вновь разворачивая маисовые лепешки, — давайте-ка перекусим, пока в вагоне никого нет.
Жир на лепешках застыл, и они стали еще более неаппетитными на вид.
— Не могу я их есть — просто не могу. Даже когда их жарили, запах был неприятный — что уж говорить теперь.
Он вынул часы, щелкнул крышкой и, глядя на циферблат, решительно произнес:
— Ладно, до отправления остается еще восемь минут. Ждите меня здесь, а я попробую пробиться через толпу и взять для вас что-нибудь более съедобное, если, конечно, там такое найдется.
— А вы разве не видели, что у них есть?
— Не успел. Услышав, как те двое расспрашивают о вас, я схватил первое, что попалось под руку, — благо, буфетчик в этот момент не смотрел на прилавок — и выскочил оттуда.
— Выходит, вы даже не заплатили за лепешки? — ужаснулась Верена. — То есть попросту их украли?
— Почему же — я оставил им двадцатипятицен-товик, — успокоил он ее и, взглянув на злополучные лепешки в промаслившейся салфетке, добавил: — Хотя, конечно, они и гроша ломаного не стоят.
Завернув лепешки в салфетку, он встал и резким движением опустил правую руку; тотчас же из-под рукава выскользнул узкий нож.
— Держите, — сказал он, протягивая ей нож. — Он понадежнее вашей булавки.
Она взглянула сначала на нож, затем — на сверток с лепешками в другой руке Маккриди и поспешно проговорила:
— Я передумала, мистер Маккриди, я согласна их есть.
— Может быть, вы предпочитаете револьвер? Думаю, я могу его вам оставить.
— Нет, нет! — умоляюще выдохнула она. — Прошу вас, никуда не уходите!
Смерив ее красноречивым взглядом, он вздохнул и опустился на свое место:
— Ну, знаете, угодить вам чертовски трудно. Если бы существовала специальная школа для девушек, в которой обучали бы искусству своенравия и капризности, вы бы окончили ее с отличием. То же самое относится и к умению лгать — в этом искусстве вы добились поразительных успехов.
— Я вам не лгала, мистер Маккриди, — возмутилась она.
— Так уж и не лгали?
— Практически нет.
— Ну хорошо, скажите мне в таком случае, существует все-таки или не существует мистер Хауард?
— Уверена, что существует — по крайней мере, где-нибудь. То есть я хочу сказать, что Хауард — довольно распространенная фамилия.
— Но у вас на самом деле ведь нет никакого мужа?
— Допустим, нет.
— А как насчет всего остального?
— Чего остального? Знаете, сэр, вы…
— Какие еще вы мне рассказывали сказки? — не дал он ей договорить.
— Никаких. А сказать, что я замужем, меня вынудил не кто иной, как вы, — должна же я была как-то защищаться от вашего навязчивого внимания.
— И от внимания таких, как тот, с кем мы только что имели удовольствие разговаривать? — насмешливо спросил он.
— Прежде всего — таких, как вы, мистер Маккриди, ну и, конечно, таких, как он и вся эта ужасная компания ковбоев, — с вызовом ответила она, а затем, глядя прямо в его выражающие скептицизм и иронию темные глаза, добавила: — Все остальное, что вы услышали от меня, — это абсолютная правда.
— Как говорится — хочется верить, да не можется.
— Вы лучше посмотрите на себя, — парировала она его слова. — В чужом глазу вы даже соринку видите, а в своем и бревна не замечаете. Скажите мне, зачем вам мои заботы делать своими? Что, хотела бы я знать, вы от меня скрываете?
— Ничего особенного, — солгал он.
— И существует ли миссис Маккриди?
— Их сколько угодно.
— В каком смысле?
— У моего отца было четыре брата. Все они поженились и обзавелись детьми — большей частью сыновьями. Ну а эти сыновья, в свою очередь, тоже поженились…
— Дальше не надо, — перебила его она. — Я спрашивала о вас.
— Такой миссис Маккриди пока еще не существует. — Откинувшись на спинку сиденья, он окинул Верену ленивым взглядом и спросил: — А что, вы собираетесь претендовать на это место?
— Нет уж, покорно благодарю, — отрезала она.
— Вас еще что-нибудь интересует? Я имею в виду — насчет меня.
— Я не люблю совать нос в чужие дела, мистер Маккриди.
— Вот как? А мне ваш вопрос показался в высшей степени личным.
— Но вы ведь первый спросили меня об этом. Какая вам разница — замужем я или нет?
— В общем-то, никакой. Просто человек видит хорошенькую девушку, которая решилась отправиться в путь в одиночку, и…
— И ему в голову приходят разные глупости, — закончила она за него.
— Не совсем так, мисс Хауард, — я бы это назвал просто любопытством.
— А я бы назвала это тем, чем оно есть на самом деле.
— Что ж, пусть будет по-вашему. Вот, возьмите, — сказал он, протягивая ей холодную лепешку, а затем добавил: — Ешьте и наслаждайтесь моей компанией, пока у вас есть такая возможность.
— Что вы этим хотите сказать?
— Я выхожу на Орлином Озере — разве вы забыли?
Думать об этом было не очень приятно, особенно после того, что случилось. Но как бы там ни было, она ни за что не станет просить его остаться. Она не даст ему повода, которым потом он мог бы воспользоваться. И с этой мыслью она решительно принялась за жареную лепешку. Какая ни есть, но все-таки это пища для пустого желудка.
— Ее там не было, Гиб! Говорю тебе — не было! — твердил, обращаясь к Ханне, Ли Джексон, едва не срываясь на крик.
— Скажи ему, Чарли, — этой девчонки Хауард и близко там не было!
— Точно, Гиб, мы осмотрели весь этот чертов поезд, — подтвердил слова Ли более сдержанный Пирс, — но нигде ее не увидели.
— Мы как проклятые пялились на всех, кто выходил из поезда пожрать, — не переставая горячиться, продолжал Джексон, — и, когда все вышли, а она так и не появилась, Чарли влез в вагон и пошел искать ее через весь поезд. Но я тебе говорю — там не было не единой дамочки, которая бы ехала совсем одна. Да и вообще в том проклятом составе женщин почти не было — одна-две, и не больше. Ты думаешь, мы бы тебе не сказали, если б нашли ее?
— А может, он так кумекает, что вы хотели приберечь ее для себя, — вступил в разговор Боб Симмонз. — Может, он думает, что вы решили заграбастать все на двоих, а не делить на четыре части.
— Ты что, Боб, и впрямь так считаешь? — запальчиво спросил Пирс. — Ты серьезно думаешь, что мы хотели вас надуть? Какого лешего, в таком разе, нам понадобилось сюда возвращаться? Не проще ли было схватить девчонку и смотаться куда подальше?
