Барбара Картленд - Таинственный жених
– Нам действительно оказана великая честь. Главарь и его жена отдают нам на эту ночь свою спальню. Я сказал, что в этом нет необходимости, но он настаивает.
Однако, когда Веста увидела пещеру, выполнявшую роль спальни, благодеяние вождя показалось ей сомнительным.
Спальня была маленькой и вплотную примыкала к огромному залу, где они ели.
Вход был завешен медвежьей шкурой, а постель состояла из шкур животных, сваленных в кучу. Мебели в комнате не было.
Свет и воздух проникали сюда только из большого зала, пока жена вождя не внесла пылающий факел, который она вставила в специальное железное кольцо.
– Она говорит. Что факел будет гореть минут, десять, так что нам надо ложиться скорее, – поведал Весте граф.
Пожелав молодым людям спокойной ночи, главарь и его жена удалились.
Веста опасливо посмотрела на постель. Заметив настороженное выражение ее лица, граф сказал:
– Думаю, единственное, что нам остается, – расстелить ваш плащ. Мне не особенно нравится постель из шкур, да и вам, я думаю, тоже.
Вспомнив, какими грязными были разбойники и их жены. Веста содрогнулась.
Граф взял плащ Весты и постелил его, чтобы он покрыл шкуры там, где их должны были касаться их головы. На шкурах будут лежать только их ноги.
– Наверное, спать вот так вместе не совсем соответствует светским условностям, – сказал граф, – но, надеюсь, вы не будете настаивать, чтобы я спал в общей зале.
Веста подумала о брате предводителя разбойников и о том, как он смотрел на нее весь вечер, и снова вздрогнула.
– Нет… пожалуйста… пожалуйста, не оставляйте меня, – попросила девушка.
– Я лишен возможности проспать всю ночь на стуле, так как здесь нет стульев. А идея спать на полу не очень мне нравится.
– Нет, конечно, нет. Мы можем оба лечь на мой плащ. Все равно о том, чтобы раздеться, не может быть и речи.
Говоря это. Веста поежилась. В полном народу зале было тепло, теперь же она начинала чувствовать холод.
» Наверное, мы очень высоко в горах «, – подумала она.
Затем, испытывая некоторую неловкость. Веста забралась в постель и улеглась на плащ, стараясь держаться с краю.
– Кровать очень мягкая, – сказала она графу. – Интересно, сколько стоят меха, на которых мы лежим.
– Хотите попросить, чтобы вам сшили из них шубку? – поддразнил ее граф.
– Конечно, нет. Просто удивляюсь, почему эти люди не продадут меха животных, на которых охотятся, чтобы купить мебель.
– Наверное, им нравится жить так, как они живут, и считать это роскошью, – ответил граф. – Они не настоящие катонийцы, это албанцы, бежавшие сюда от зверства турок, захвативших их страну. Я слышал о них уже давно, но мне везло, и я никогда с ними не встречался.
– Они… многих убили так, как собирались убить вас? – поинтересовалась Веста.
– Если на территорию, которую эти люди считают своей, забредают путешественники, боюсь, они обречены. Нам же просто не повезло – они услышали выстрел, когда я убил змею. Иначе мы бы проследовали мимо, а они даже не узнали бы об этом.
Говоря это, граф устраивался поудобнее на кровати. Он тоже лег на самый край, так что между ним и Вестей оказалось много места.
– Я должен попытаться уснуть. Надо набраться сил. Подозреваю, что разбойники увезли нас сильно в сторону и завтра предстоит нелегкий путь.
– Я очень устала, – призналась Веста, – и уверена, что засну быстро.
Говоря это, она подумала вдруг о том, что, если бы не чудо, они с графом были бы сейчас мертвы. Интересно, где похоронили бы их разбойники? Даже мысль о том, что они коснулись бы ее мертвого тела, заставила Весту содрогнуться.
– Вам холодно? – спросил граф.
– Нет, – сказала Веста. – Я вздрогнула при мысли, что мы… могли быть уже мертвы.
– Забудьте об этом, – посоветовал граф.
Как только он сказал это, факел вспыхнул и погас, оставив в воздухе запах тлеющих углей.
В пещере стало темно, но, привыкнув к темноте. Веста разглядела свет, пробивавшийся из смежной пещеры.
» Постараюсь не думать о том, что произошло, – мысленно сказала она себе. – Буду думать о цветах и солнечном свете, пробивающемся сквозь древесные кроны «.
Она закрыла глаза и попыталась забыть, что граф лежит рядом. И тут» послышался какой-то странный звук.
– Что это? – испуганно спросила Веста.
– Наверное, крысы, – ответил граф.
Он говорил как ни в чем не бывало, но Веста, вскрикнув, вдруг схватила его за полу сюртука и уткнулась носом ему в плечо.
– Не позволяйте им добраться до меня! – она почти рыдала.
Несколько секунд графом владело изумление, затем он тихонько обнял девушку.
– Все хорошо, – ласково прошептал он. – Я не позволю им причинить вам вред.
– Но они могут пробежать по мне, – простонала Веста. – Я не вынесу этого.
Скованная страхом, она продолжала держаться за лацкан его сюртука, прислушиваясь к звукам.
Затем неожиданно подняла голову и произнесла обвиняюще:
– Вы смеетесь!
– Я думал, что вы – самая храбрая девушка из всех, кого мне доводилось встречать. Вы готовы были без слез взглянуть в лицо смерти, вы стояли спокойно, когда на вас готовилась напасть змея. А теперь боитесь крыс!
– Я ничего не могу с собой поделать. Унизительно давать вам увидеть мой страх, но крысы всегда приводили меня в ужас.
– Я никогда не стану считать вас трусихой, хотя и вижу ваш испуг, – успокоил ее граф. – Как я уже говорил, нет на свете женщины отважнее вас.
Веста ничего не ответила, но Через секунду граф с удивлением понял, что она плачет.
– Что я такого сказал? Чем расстроил вас? – в голосе его звучала искренняя забота.
– Это… потому что… вы так добры, – всхлипывала Веста. – Мне легче было… казаться храброй… когда я ненавидела вас.
Граф крепче сжал ее в объятиях.
– Вам столько пришлось пережить! Но теперь все кончено. Благодаря вам мы остались живы.
Он понимал, что Веста отчаянно пытается овладеть собой. Через несколько минут она отпустила его сюртук и вытерла глаза.
– Мне очень стыдно, – произнесла она.
– Вам нечего стыдиться.
– Вы сказали, что считаете меня… храброй. Но это не так. Я солгала вам вчера, когда сказала, что мне дурно после морского путешествия. – Она тяжело вздохнула, словно ей стоило немалого труда сказать правду. – На самом деле я почувствовала себя плохо, потому что боялась ехать по краю скалы. Я всегда боялась высоты. – Весте было так неловко, что она снова спрятала лицо на груди графа.
– Очень смело с вашей стороны – сказать мне об этом. Но и я, признаюсь, подозревал, в чем дело. У каждого из нас есть своя ахиллесова пята «. Может быть, в один прекрасный день вы обнаружите мою.
