Мэри Бэлоу - Надменная красавица
– Послушай! - Лорд Кенвуд начинал терять терпение и спрашивал себя, зачем он стоит здесь и спорит об одном и том же. - Эрни, может случиться, что она и знать меня не захочет. Мы здесь уже три дня, и ты, должно быть, видел, как она задирает нос и становится холоднее мрамора, когда я оказываюсь ближе восьми футов от нее.
– Что происходит весьма часто, - заметил лорд Кренсфорд.
Маркиз усмехнулся.
– Думаю, за это ты должен благодарить свою мать, - сказал он. - Она явно решила стать свахой и соединить Диану со мной браком.
– Это послужило бы тебе заслуженным наказанием, - сказал кузен, - если бы тебе пришлось жениться на ней. Я бы был очень рад этому, но я знаю, что потом Диана влачила бы жалкое существование.
Боже мой, - сказал маркиз, растягивая слова, тоном, который всегда приводил его родственника в бешенство, - ты решил сражаться, не так ли? К счастью, твоей драгоценной Диане ничто не угрожает. Даже старания десятка свах не приведут меня к алтарю. И похоже, что сегодня дело все равно не дойдет до драки. Кстати, эта подъезжающая карета не та ли, в которой дамы поехали в деревню?
Лорд Кренсфорд повернулся и посмотрел на громоздкую старую карету, остановившуюся перед входом в дом. В ту же минуту двери дома распахнулись, и граф с графиней спустились по мраморным ступеням навстречу прибывшим гостям.
Лорд Кренсфорд вздохнул.
– Это карета Уикенхэма, отца Клодии. Полагаю, это мать и сестра Клодии. А я-то надеялся… Но это не важно. Поскольку Аллан и Майкл с Нэнси приехали вчера, теперь все гости в сборе.
Они оба направились к вновь прибывшим, которых обнимали и целовали граф с графиней.
Лорд Кенвуд одобрительно посмотрел на высокую стройную фигуру старшей леди и оценивающе на ее дочь. Ей не могло быть больше восемнадцати. Под кокетливой соломенной шляпкой он увидел массу каштановых локонов, веселые карие глаза, вздернутый носик, большой рот и… он не ошибался - рассыпанные по лицу веснушки. Красива? Нет, не красива, подумал он. Привлекательна? Безусловно, для тех, кому нравятся невинные и шаловливые мисс со школьной скамьи.
Маркиза представили дамам, он поклонился им и взглянул на лорда Кренсфорда. Его заинтересовало и позабавило почти нескрываемое отвращение, с которым тот смотрел на маленькую красотку.
– Мне было четырнадцать, - говорила мисс Анджела Уикенхэм, обращаясь к Эрнесту с улыбкой, от которой очаровательно морщился ее носик. Видимо, она отвечала на что-то сказанное графиней. - Это было на свадьбе Клодии. И вы не замечали моего существования, милорд.
– Ну что вы, конечно, замечал, - ответил лорд Кренсфорд, беря ее руку и не зная, что с ней делать: то ли пожать, толи поднести к губам.
– Мне было четырнадцать, - повторила она. - Совсем ребенок.
Лорд Кренсфорд пожал ей руку и отпустил ее.
– Сегодня утром все дамы отправились в деревню, - сказала графиня, беря миссис Уикенхэм под руку и направляясь в дом, - кроме Клодии, она играет с детьми и с нетерпением ждет вашего приезда. Она, должно быть, не слышала, как вы подъехали, детская находится с другой стороны. Большинство джентльменов играют в бильярд. Как приятно, что у нас снова собралась наша семья. Правда, не все, кого мы хотели бы видеть, сезон в Лондоне еще не закончился. Увы, всего восемнадцать гостей.
Граф взял руку мисс Уикенхэм и по-отечески похлопал по ней.
– Не представляю, почему они приехали, - недовольным тоном заметил лорд Кренсфорд, обращаясь к маркизу. - Они даже не члены семьи, кроме Клодии, конечно.
Лорд Кенвуд повертел в руке лорнет, но не воспользовался им.
– Ты не находишь, Эрни, что маленькая красавица весьма привлекательна?
– Привлекательна! - Брови лорда Кренсфорда мрачно сдвинулись. - Более несносной особы не найти. Когда она была здесь на свадьбе Кларенса, она липла ко мне как пиявка. А мама хотела, чтобы я был с ней любезен и развлекал ее, ибо Тедди к тому времени уже был женат. Развлекать! Она умела попадать в затруднительное положение по десять раз в день. К ее отъезду мне смертельно надоели эти веснушки.
Маркиз искренне рассмеялся.
– Это было четыре года назад, - заметил он. - Она только что так сказала. Ей было четырнадцать. Без сомнения, она была плоской как доска и не интереснее, чем трава под ногами, так ведь? Я бы сказал, что она далеко ушла за эти годы. Разве ты не рассмотрел?
– Не сомневаюсь, в последующие недели у меня будет достаточно времени, чтобы рассмотреть, - со злостью ответил лорд Кренсфорд. - Могу сказать тебе, Джек, что произойдет, я в этом уверен, как и в том, что мы с тобой стоим сейчас здесь. У моей матери возникнет навязчивая идея, что из этой девчонки и меня должна получиться пара на время ее пребывания здесь, а там, глядишь, и на всю нашу жизнь. У меня нет выхода. Нечего сказать, приятно мне предстоит провести время в родном доме.
Маркиз похлопал его по плечу.
– Вместо этого мы с тобой, Эрни, составим пару. Пара убежденных и непоколебимых холостяков против страшного врага - графини Ротерхэм. Маловероятно, что ей удастся победить нас двоих, мой мальчик.
Лицо лорда Кренсфорда выражало отчаяние и безнадежность.
– Ты не знаешь ее, Джек. Мы можем готовиться к двойной свадьбе уже сейчас и сбережем свои время и энергию.
***У графини Ротерхэм хватило здравого смысла и такта, чтобы понять, что две бабушки, тетя и мать - это слишком много взрослых для детской с двумя маленькими детьми. Как только закончились бурные приветствия, она оставила миссис Уикенхэм и Анджелу под опекой Клодии и удалилась в свою гостиную, где сидел граф и читал книгу.
– Как чудесно оказаться в окружении собственной семьи, - сказала она. - Что может сравниться с этим ощущением тепла и уюта, дорогой?
– Ничего, - невозмутимо согласился он. - Миссис Уикенхэм хорошо выглядит. А Анджела выросла в хорошенькую девушку, правда?
– О, просто удивительно. Но я всегда знала, что так и будет. Такая славная и жизнерадостная молодая девушка.
Граф усмехнулся.
– Она заставит джентльменов поплясать, если на следующий год Уикенхэм привезет ее на сезон в Лондон.
Графиня села рядом и задумчиво посмотрела на него.
– Дорогой, а ты не думаешь, что она идеально подходит Эрнесту?
Он снова усмехнулся.
– Сомневаюсь, что он ей понравится. Уж очень она хорошенькая.
Графиня подняла брови.
– Слишком хорошенькая для Эрнеста? - спросила она.
Граф потер подбородок.
– Ну, - сказал он, - мы его очень любим, конечно, потому что он наш сын. Но я не думаю, что его можно назвать потрясающе красивым.
– Но и безобразным тоже не назовешь, - возразила графиня. - Правда, нос у него несколько великоват. И еще, конечно, его волосы. Но он не безобразен, мой дорогой. И очень добрый. И очень любящий. Я все еще не могу вспоминать без слез, как глубоко он был разочарован, когда узнал, что Диана выходит замуж за Тедди, хотя он, конечно, ничего об этом не говорил. Но с тех пор он был для нее самым любящим и самым добрым братом. Анджеле повезет, если она его получит.
