Жюльетта Бенцони - Жажда возмездия
Ответ был отрицательным. Фьора предположила, что, может, Мари? Тоже не угадала.
— Продолжим со знатными дамами, — сказала Леонарда. — Это очень просто: мать, бабушка и супруга герцога Карла имели все трое одну покровительницу — Маргариту.
Леонарда угадала. Молодая женщина захлопала в ладоши и даже улыбнулась.
— Маргарита, — повторила Фьора, — это очень красивый цветок, белый с золотистой сердцевиной. Это вам очень подходит: у вас очень белая кожа и волосы цвета солнца.
Деметриос поздравил Фьору с ее инициативой и добавил, что можно было попытаться пойти еще дальше.
Вечером все собрались в комнате Маргариты, в которой, несмотря на духоту, они тщательно закрыли окна и ставни.
Грек взял Фьору за руку и подвел ее к изголовью для того, чтобы Маргарита чувствовала в себе больше уверенности. Затем он наклонился над молодой женщиной:
— Сначала я хотел, чтобы вы ответили на один вопрос, чтобы я знал, могу ли я вам помочь. Вы всегда были немой?
Маргарита отрицательно покачала головой.
— Значит, в вашей жизни было время, когда вы говорили?
— Да.
— Вы потеряли речь после несчастного случая?
— Нет.
— После страшного испуга или очень сильного волнения?
— Да.
— Хорошо. Возможно, мне удастся вернуть вам речь, если только вы доверитесь мне и будете меня слушаться. Я хочу вам только добра, и вы не должны меня бояться. Я не причиню вам боли и даже не дотронусь до вас.
— Надо делать то, что он говорит, Маргарита, — прошептала Фьора, взяв ее за руку. — Деметриос опытный целитель, он помог многим людям.
По взгляду Маргариты Фьора поняла, что она ей доверяла. Деметриос загасил свечи в подсвечнике, оставив только свечу у изголовья, которую он взял в руку и приподнял над головой молодой женщины так, чтобы Маргарита смотрела только на нее.
— Смотрите внимательно на огонь, — сказал врач.
Она подчинилась ему: в ее голубых глазах отражался золотистый свет пламени. Маргарита отпустила руку Фьоры, скрестила руки на груди и ждала, не проявляя ни малейшего испуга.
— Хорошо! — одобрительно сказал Деметриос и тут же приказал:
— А теперь смотрите внимательно на огонь и не спускайте с него глаз, не спускайте глаз… не спускайте глаз…
Глубокий, завораживающий голос грека создавал особую атмосферу, которую ощутили трое присутствующих. Веки Маргариты вздрагивали, словно она хотела закрыть их, но удерживалась от этого только благодаря своей воле.
— Вам хочется спать, очень хочется спать… Ваши веки отяжелели… Не боритесь со сном, который охватывает вас. Расслабьтесь и спите, спите! Все ваши члены расслаблены. Отдайтесь этому покою. Спите… спите… спите!
Ее веки закрылись. Худенькие руки вытянулись вдоль тела. Дыхание стало равномерным.
Минуту в комнате царила полная тишина. Все затаили дыхание. Деметриос снова заговорил:
— Я знаю, что вы спите, Маргарита, но слышите ли вы меня?
Она подтвердила медленным кивком головы.
— Хорошо, Теперь ваш разум свободен от тела и всякое дурное влияние не действует на вас. Сейчас мы вместе пройдем всю вашу жизнь и вернемся к вашему детству. Соберитесь, Маргарита. Вам десять лет. Тогда вы говорили?
Слезы медленно скатились по щекам спящей. Она кивнула в ответ на вопрос Деметриоса, но тут же невольно сделала жест, словно защищалась от невидимых ударов. Фьора сжала руки так сильно, что ногти впились в ладони.
— Вы были несчастным ребенком, но все же вы говорили. Что произошло потом? Вспомните вашу жизнь и вернитесь к драме, после которой у вас пропал голос.
Вспомните год за годом.
Внезапно все тело Маргариты начало сотрясаться.
Она откинула простыни и обеими руками старалась оттолкнуть кого-то, кто приводил ее в ужас. Она делала невероятные усилия, чтобы ее ноги оставались сдвинутыми вместе, но что-то с силой раздвигало их. Она плакала, стонала… и все ее движения не оставляли никакого сомнения в случившемся.
— Боже, — прошептал Эстебан, — бедняжку изнасиловали.
Вдруг Маргарита успокоилась и лежала неподвижно, словно жизнь покинула ее. Деметриос дал ей передохнуть, затем вновь подошел к постели.
— Именно после этого жуткого испытания вы и потеряли дар речи?
Маргарита медленно покачала головой слева направо.
— Значит это случилось позже. Вспомните, что произошло потом. Надо, чтобы вы вернулись к тому моменту, когда у вас пропал голос. Это так больно?
Маргарита стала извиваться в кровати. Она прижала руки к животу и начала громко стонать.
— Похоже, — сказала Леонарда беззвучным голосом, — что она рожает?
Ее плечи затряслись от рыданий.
— Нельзя ли, — прошептала Фьора, — помешать ей вновь пережить эти страдания?
Деметриос положил свои руки на руки, молодой женщины и тихо нажал на них.
— Ребенок уже родился, вам стало легче.
Маргарита сразу же успокоилась. На ее лице появилась улыбка счастливого изумления. Она протянула руки к воображаемому ребенку, приложила его к своей груди, начала его убаюкивать, целовать. Выражение светлого счастья на изможденном лице невозможно было видеть без муки.
Но вдруг все изменилось. Присутствующие увидели, как Маргарита прижимала руки к груди с испуганным и одновременно гневным выражением, словно ей угрожала какая-то опасность. Они увидели, как она боролась изо всех сил и, без сомнения, была побеждена.
Вдруг Маргарита закричала:
— Мой сын! Отдайте мне моего сына! Вы не можете забрать его! Это мой ребенок, сжальтесь!
Не в состоянии больше видеть муки несчастной женщины, Деметриос положил руку ей на голову и приказал:
— Успокойтесь, Маргарита! Все кончено. Не думайте больше о том страшном мгновении, когда вы потеряли ребенка. Вы по-прежнему можете говорить. Вы можете говорить, не так ли?
Все еще тяжело дыша, вся в поту, молодая женщина напоминала человека с потонувшего корабля, который достиг берега после изнурительной борьбы со стихией.
Фьора хотела обнять ее, но Деметриос жестом остановил ее:
— Отвечайте мне, Маргарита! Вы можете говорить?
Скажите: могу.
— Я… могу.
Голос был слабый, хрипловатый, но все же разборчивый.
— Хорошо, — сказал Деметриос. — А теперь отдыхайте! Вы сделали невероятное усилие, но зло побеждено. Через минуту я разбужу вас. Вы больше не будете вспоминать о пережитых вами муках и сможете свободно говорить с теми, кто вас окружает, кто вас любит. Вы слышали меня?
— Да.
— Вы проснетесь, когда я произнесу ваше имя. Внимание! Маргарита, откройте глаза! — властно произнес Деметриос.
Она открыла глаза и направила свой несколько потерянный взгляд на внимательное лицо врача, затем на радостные лица Фьоры и Леонарды, выделявшиеся из темноты в желтом отблеске свечи. Чуть поодаль Эстебан зажигал дрожащей рукой свечи на подсвечнике. Фьора подошла к Маргарите и поцеловала ее.
