Миранда Невилл - Рассудку вопреки
— Это хорошо, что ты находишь его привлекательным. Тебе доставит удовольствие ложиться с ним в постель, а если ты будешь получать удовольствие, то и он тоже его получит. Постель — это еще не все, но взаимное удовлетворение в этом аспекте сглаживает шероховатости, возникающие в других сторонах жизни. Я всегда говорила, что расскажу тебе все об интимных отношениях и супружеской жизни, как только ты будешь помолвлена. Пожалуй, это время пришло.
— Вообще-то мне известно об этом достаточно много.
— Меня это отчего-то не удивляет. Я догадывалась, что у вас с Селией состоялось несколько интересных разговоров.
— Я еще и книгу прочитала.
В то время Минерва считала, что можно лишь посмеяться над нелепыми играми, в которые играют мужчины и женщины, описанные в книге «Истинные и замечательные любовные похождения знаменитого Питера Аретина». Два года спустя она уже не была так в этом уверена.
— Книжки — это хорошо, но у них не спросишь, когда тебе что-то непонятно. Буду с тобой откровенна. Во всем, что касается женщин, я считаю Блейка мужчиной самого утонченного вкуса.
— А вы?..
— Ни в коем случае. Самое большее, что мы себе позволили, — это пара поцелуев.
Мин кивнула с явным облегчением. Ее грядущее бракосочетание и без того сопровождалось целой чередой сложностей.
— Джентльмены ожидают, что их невесты целомудренны, — продолжила Диана. — Некоторым мужчинам также нравится, когда невесты абсолютно несведущи в этом вопросе. Им нравится играть роль наставника в спальне. Таким был мой первый муж. Но не думаю, что Блейкни относится к их числу. Чем больше тебе будет известно, тем счастливее станет ваша супружеская жизнь. — Она улыбнулась. — После хороших любовных утех мужчину можно просить о чем угодно.
В душе Минервы родилась неуверенность. Поцелуй, которым они обменялись с Блейкни, произвел на него гораздо меньшее впечатление, чем на нее.
Она думала о парламентской и уголовной реформах. О детях, которые по многу часов трудились на опасных работах, получая за свой труд сущие гроши. О парламентских голосах, находившихся под контролем герцога Хэмптона, и о его огромном влиянии. Влиянии, которым через некоторое время будет обладать и лорд Блейкни. Она думала о том, сможет ли воздействовать на своего мужа.
Минерва не привыкла уклоняться от трудностей и поэтому, выпрямив спину, произнесла:
— Думаю, мне стоит прислушаться к твоим советам.
Уильям Монтроуз, старший из братьев Минервы, был крупным мужчиной, на два или три дюйма превосходившим Блейка ростом и по крайней мере в три раза больше в обхвате груди. Его мускулы, несомненно, могли сослужить службу, когда стоило поколотить того, кто имел безрассудство заглянуть под юбки его сестры.
Блейк протянул руку и широко улыбнулся:
— Давно не виделись, мистер Монтроуз. Помнится, вы отлично боксировали. Не угодно как-нибудь встретиться со мной в клубе Джексона?
Лучше было позволить Уильяму выплеснуть эмоции в тех обстоятельствах, где быстрота реакции и точность ударов позволяли Блейку уравнять шансы.
Хмурый взгляд Уильяма смягчился, а на губах заиграла сдержанная улыбка, в которой, впрочем, таился намек на угрозу.
— Буду рад, Блейкни. Приношу свои поздравления и надеюсь, что вы будете хорошо обращаться с моей сестрой.
Несмотря на то что обед предполагался семейным, список гостей расширили и включили в него друзей Айверли — Чейзов и Комптонов. В итоге компания получилась не слишком большой, что позволяло обойтись без особых церемоний, хотя чета Монтроузов и так не особо строго следовала правилам этикета. Поскольку Вандерлины и Монтроузы являлись соседями по Шропширу, Блейк был достаточно хорошо знаком с этим семейством и, конечно же, наслышан о некоторой эксцентричности отдельных членов семьи. Поэтому никто за столом не удивился, когда Стивен, самый младший, бросил в брата кусок хлеба в ответ на какое-то замечание. Даже высокомерный и утонченный денди Тарквин Комптон лишь уклонился и молча стряхнул крошки со своего сюртука.
Диана Айверли оказалась радушной хозяйкой, и Блейк мимоходом подумал, что было бы неплохо, если бы его будущая жена обладала такими, же качествами. Он не возражал бы против таких вечеров, но не мог представить, чтобы подобное событие происходило в величественных апартаментах Вандерлин-Хауса. Даже всегда серьезный кузен Себастьян, казалось, сумел расслабиться за этим большим столом. В начале обеда они с Блейком обменялись если не сердечными, то достаточно вежливыми приветствиями, но общения как такового не получилось.
Перебросившись со Стивеном несколькими фразами об управлении поместьем, Блейк повернулся к своей невесте.
— Мисс Монтроуз, — начал он, надеясь предвосхитить очередной разговор, посвященный вероятной возможности роспуска парламента, — как вам понравился вчерашний спектакль?
— Очень, я благодарна их светлостям за приглашение.
— Вам больше понравилась трагедия или комедия?
— Мне никогда не нравилась пьеса «Макбет». Мне вообще не верится, что леди Макбет настолько обезумела. Думаю, она была слишком занята, управляя Шотландией.
— Вы поражаете меня, мисс Монтроуз, неужели вы готовы примириться с убийством?
— Не говорите ерунды, лорд Блейкни. Я рада заметить, что цареубийство больше не является необходимым или реально осуществимым способом достижения власти.
Потрясающе, как этой девушке удавалось вывести любой разговор на свою излюбленную тему.
— Думаю, вы могли бы называть меня Блейком, — торопливо произнес он.
— А вы можете называть меня Минервой.
— В вашей семье вас называют Мин.
— Это мое детское имя.
— Тогда, может быть, я буду называть вас Минни.
— Тогда мне придется вас убить. Или называть Артуром.
— Никто и никогда не называл меня Артуром. Откуда вам вообще известно мое второе имя?
Идеальные губы Минервы сложились в подобие улыбки.
— От мистера Дебретта[5] нет никаких секретов.
Это поддразнивание приятно удивило Блейка. Оказывается, его невеста могла быть весьма обаятельной, когда не бывала излишне серьезной.
— Если вы не слишком высокого мнения о «Макбете», возможно, вам доставляют удовольствие комедии?
— Доставляют. Я обожаю находчивость и изобретательность Шеридана. — Она наморщила прелестный носик. — Но вот вчерашняя комедия была глупой и совершенно неостроумной.
— Вы не оценили историю о пиратах, оказавшихся на необитаемом острове?
— С пиратами все было в порядке, но откуда там взялся Арлекин? И пудели, исполнявшие номер в гофрированных воротничках? — В ее глазах заплясали веселые огоньки. — Вы не находите странным, что целая группа мимов оказалась затерянной в океане?
