Никола Корник - Шепот скандала
Он услышал, как мистер Чёрчвад шумно фыркнул, выражая негодование. Адвокат, как и сама леди Джоанна, понял всю двусмысленность его вопроса.
— Кто вас обеспечивает? Любовник?
Голубые глаза леди Джоанны уставились на него с насмешкой. Она немного приподняла брови, а ее губы презрительно изогнулись.
— Мне казалось, что в Морской академии учат хорошим манерам, лорд Грант, — твердо сказала она. — Вы, вероятно, прогуливали эти лекции?
— Мне проще задать прямой вопрос, когда я хочу получить ясный ответ, — ответил Алекс.
— Но вы ведь не командуете своими подчиненными в данном случае, — парировала Джоанна. Она приподняла одно плечо, показывая неодобрение его тона. — Но я тем не менее отвечу вам, — произнесла она очень сдержанно и холодно. — Дом на Хаф-Мун-стрит принадлежит мистеру Хагану. Что же касается всего остального — приготовьтесь, я скажу вам нечто очень неприятное. — Ее ярко-синие глаза с насмешкой смотрели на него. — Надеюсь, вы — достаточно сильный человек, чтобы достойно принять это, лорд Грант. — Она выдержала паузу. — Я зарабатываю на жизнь.
— Вы работаете? — Алекс был шокирован. — Но кем? — Он даже не стал скрывать недоверие.
Джоанна рассмеялась.
— Конечно уж, не куртизанкой. — В ее тоне отчетливо слышались саркастические нотки.
— Милорд, миледи! — вмешался мистер Чёрчвад. Кончики его ушей стали пунцовыми. — Я умоляю вас.
Джоанна опустила глаза:
— Люди платят мне за внутреннее оформление домов, лорд Грант. Считается, что у меня превосходный вкус. Они хорошо мне платят, а несколько лет назад я получила наследство от моей тетушки. — Джоанна повернулась в кресле, на котором сидела, и снова взглянула на мистера Чёрчвада, вид которого явно говорил о том, как неудобно он себя чувствует. — Но мы отклонились от темы. Как я понимаю, мистер Чёрчвад собирается сообщить мне нечто еще более неприятное. Давайте дадим ему эту возможность.
— Благодарю вас, миледи, — грустно произнес Чёрчвад. Он положил на крышку стола письмо, которое Алекс доставил за два дня до этого, и разгладил его, как будто думал, что, проведя по нему руками, он сможет как-то сгладить то, что было в нем написано. — Лорд Грант доставил мне это письмо по поручению вашего супруга, — сказал он, обращаясь к Джоанне. — Это — дополнительное распоряжение к его завещанию.
— Дэвид вручил мне его, когда умирал, — пояснил Алекс.
Джоанна задумчиво посмотрела на него. Но ее взгляд был ему непонятен. В синих глазах отражалась тревога.
— Еще один мелодраматический жест умирающего, — прокомментировала она. — Вы не упомянули об этом, когда приходили ко мне, лорд Грант.
— Да, — сказал Алекс, — не упомянул об этом, так как не знал, имеет ли содержание этого послания какое-либо отношение к вам.
Он видел, что Джоанна опустила ресницы, закрывая глаза и пряча еще глубже то, что в них отражалось. Она была встревожена, но это проявлялось только в том, что она постукивала пальцами по столу. Тем не менее он знал, о чем она думает. Он мог прочитать ее мысли так же четко, как если бы она произносила их вслух. Алекс понимал, что Джоанна считала его пешкой в игре Дэвида, что тот смог использовать его благодаря его преданности ему. Ему было неприятно, что она так судит о нем, как будто он не имеет собственных суждений. Он с горькой иронией признался самому себе, что тоже осуждает Джоанну Уэр. Но не потому, что знает ее, а просто потому, что так сказал Дэвид Уэр. Обстановка в комнате становилась напряженной, даже в воздухе чувствовалась неприязнь.
— Прошу вас, мистер Чёрчвад, продолжайте, — вежливо попросила Джоанна.
Чёрчвад откашлялся.
— «Написано моей собственной рукой, лордом Дэвидом Уэром 7 ноября года девятого. — Чёрчвад взглянул на них поверх очков. — Я пришел к выводу, что был несправедлив, — продолжал он читать, — оставив так мало в моем завещании своей жене леди Джоанне-Каролине Уэр. Я понимаю, что различные лица могут отнестись с неодобрением к тому, как я поступил по отношению к ней, и именно поэтому я стараюсь восстановить справедливость в данном дополнении к завещанию…»
Алекс посмотрел на Джоанну. Она не выглядела как женщина, предвкушающая неожиданный подарок, о котором до сих пор ничего не знала. Наоборот, лицо ее говорило о том, что она ожидает чего-то крайне неприятного.
— «Я поручаю леди Джоанне заботу, — мистер Чёрчвад сделал паузу и глотнул с таким трудом, что его кадык резко дернулся вверх и вниз, — о моей дочери Нине-Татьяне Уэр…»
Алекс не мог поверить своим ушам, он был просто шокирован. Он знал, что у Уэра была русская любовница во время их последней экспедиции в Арктику. Связь Уэра с девушкой не была ни для кого секретом, он даже хвастался, рассказывал, что она была из знатной семьи поморов, хотя и нашел он ее в борделе. Люди Уэра подшучивали насчет неразборчивости Уэра в связях, а также над тем, что даже во время путешествия, где практически не было женщин, он нашел время и возможности для распутства. Алекс думал, что девица уехала с острова Шпицберген на материк в Россию. Но Уэр никогда раньше не упоминал о ребенке. Алекс мог только предположить, что приближение смерти заставило его друга предпринять какие-то действия по отношению к своей незаконнорожденной дочери.
Слова, произносимые Чёрчвадом, снова привлекли его внимание.
— «Нине сейчас восемь месяцев, она — сирота и живет в монастыре в Беллсунде на Шпицбергене. — Голос адвоката дрожал. — Я знаю, что моя жена будет счастлива узнать об этом доказательстве моей способности иметь детей…» — Голос Чёрчвада перешел на шепот, и адвокат замолчал. Алекс снова посмотрел на Джоанну и увидел, что она стала белее мела, огромные синие глаза на мертвенно-бледном лице. — Мадам? — не получая поддержки, спросил Чёрчвад.
— Умоляю, продолжайте, — снова произнесла Джоанна, ее тон был твердым и уверенным.
— «В своем завещании я ставлю два обязательных условия, — продолжал читать Чёрчвад. — Во-первых, моя супруга должна лично отправиться в Беллсундский монастырь на Шпицбергене, где в настоящее время заботятся о моей дочери, и привезти ее в Лондон, где она будет жить у нее. — Чёрчвад говорил все быстрее и быстрее, как будто ему казалось, что, если он будет читать медленнее, важность произносимых им слов уменьшится. Адвокат быстро взглянул на Джоанну и Алекса, его взгляд был взглядом кролика, попавшего в поле зрения браконьера. — Я понимаю, — тем не менее продолжал Чёрчвад, письмо дрожало у него в руках, — что Джоанна будет очень недовольна теми условиями, которые я ставлю, но ее желание иметь ребенка настолько сильное, что у нее не останется выбора, как только отправиться в это крайне опасное и обременительное путешествие, чтобы спасти мою дочь».
