Александра Девиль - Корсары Таврики

Донато не удержался и в каком-то безумном порыве кинул­ся к ней, к этой бесконечно желанной женщине, которую он еще несколько минут назад почти ненавидел, терзаемый ревностью. Марина не успела опомниться, как он опрокинул ее на кровать и, сжимая в объятиях, стал осыпать страстными по­целуями. Она вначале сопротивлялась, но это сопротивление постепенно становилось все слабее. Полетела на пол одежда, которую Донато наскоро сбросил с себя. Пламя свечи трепе­тало, колеблемое движениями сплетавшихся в любовном по­рыве тел. Вечер, начавшийся с горячей ссоры, перешел в не менее горячую близость.

Когда буря любви утихла, Донато привлек Марину себе на грудь привычным и таким дорогим ей покровительственным жестом. А она не знала, смеяться или плакать — так странно было то, что ей пришлось пережить за последние дни.

— Мы все исправим, любимая, — прошептал он, целуя за­витки волос у ее уха.

Марина вздохнула и, закрыв глаза, стала постепенно погру­жаться в сон. Боль еще тлела в глубине ее души, но станови­лась все слабее, и молодая женщина чувствовала, что исцеле­ние уже близко.

Утром Марина проснулась с ощущением легкого стыда и беспокойства о грядущем дне. Она немного досадовала на себя за проявленную слабость, за то, что так быстро простила Донато. Но, понимая, что надо поскорее пройти и забыть чер­ную полосу в своей жизни, решила даже не подавать виду, что у них с мужем была размолвка.

Марина и Донато вместе вышли из спальни в зал, и тут рас­пахнулась дверь детской комнаты и на Донато налетели с ра­достными криками Примавера и Роман. Вчера вечером они уже спали, когда отец вернулся, а потому утренняя встреча с ним была для них приятной новостью. Дети прыгали вокруг Донато, хохотали, визжали, когда он их подбрасывал вверх или катал на спине. Марина наблюдала за этой умилительной сце­ной со стороны и невольно улыбалась, готовая забыть все пло­хое ради добра и согласия в доме.

Услышав шаги за спиной, она оглянулась и встретилась гла­зами с Зоей. Подруга тихо вошла в зал и не без любопытства посматривала на хозяина дома, который был так увлечен игрой с детьми, что не заметил появления гостьи. Марина заранее договорилась с Донато, что он ничего не скажет Зое о событи­ях в Кафе, но теперь надо было и подругу удержать от лишних разговоров. Взяв Зою под руку, Марина быстро увела ее на ве­ранду.

— А что случилось? — Зоя была явно удивлена такой по­спешностью.

— Хочу тебя предупредить: не говори Донато о том, что ви­дела в Кафе. Кстати, как я и думала, в постели с Бандеккой был не он, тебе показалось. Да и как бы ты могла что-то разглядеть в темноте?

— Но я слышала разговор, они называли имена! Это точно был он!

— Нет, ты ошиблась, и не будем больше об этом говорить! — холодно отрезала Марина и сейчас же перешла на другую те­му: — А что у тебя с твоими делами? Нашла нужного человека?

— Пока нет, но скоро найду, — слегка замялась Зоя.

— Об этом тоже не говори Донато. Пусть все останется меж­ду нами.

— Ну, разумеется, — согласно закивала Зоя. — А твой муж, наверное, добрый человек, если дети к нему так льнут. Кста­ти, меня даже немного удивляет, что у вас в семье совсем не­строгие порядки и детям позволяется озорничать, ходить по головам. Во многих знатных семьях с этим очень строго.

— Мы тоже проявляем строгость там, где надо. Но при этом не хотим, чтобы наши дети выросли запуганными и неуверен­ными в себе.

Зоя хотела что-то возразить, но тут на веранду вышел До­нато, и Марина сразу же познакомила его с подругой. Она за­метила, что в глазах мужа отразилось недовольство, а Зоя, напротив, посмотрела на Донато с нескрываемым интересом, который мог бы граничить с кокетством, если бы не подчерк­нутая скромность и смиренность Зоиной манеры держаться, которая, безусловно, была следствием ее теперешнего зави­симого положения.

Скоро Марина поняла, каким тягостным было для Донато присутствие в доме свидетельницы тех событий, о которых он хотел бы поскорее забыть. Очевидно, Зоя и сама это чувствовала, потому что старалась не попадаться на глаза Донато; она помога­ла Агафье, присматривала за детьми, а иногда уходила куда-то на одинокие прогулки. И все-таки, желая поскорее избавиться от неприятной ему гостьи, Донато уже через три дня послал в Сурож своего управляющего Гермия, чтобы тот передал письмо купцу Варуху Оболу. В письме Донато предлагал купцу встре­титься для важного разговора. Поверив словам Марины о том, что Зоя хочет каким-то образом развестись с мужем, Донато ре­шил, пользуясь своим влиянием, ускорить это событие.

Зоя не знала о намерениях Донато, зато хорошо помнила свою договоренность с Нероне, и потому каждый день после обеда шла из имения по дороге к морю, стараясь быть незамет­ной и постоянно поглядывая во все стороны.

Тропа петляла между прибрежных гор и холмов, поросших густой хвойной зеленью, в которой нетрудно было спрятаться тому, кого Зоя поджидала со страхом и надеждой.

Она прошла всю тропу до конца, Постояла у нависающей над морем скалы, прозванной за желтый цвет Медовой, полюбова­лась видом морского простора и, вздохнув, повернула обратно. С одной стороны, Зоя чувствовала даже облегчение оттого, что Нероне в очередной раз не появился, но, с другой, это означа­ло продолжение кошмарной неопределенности ее судьбы.

Она стала подниматься по тропе обратно к имению, как вдруг из-за толстого ствола старой сосны, росшей на склоне холма, прямо навстречу Зое выпрыгнула темная фигура, по са­мые глаза закутанная в плащ. От неожиданности молодая жен­щина вздрогнула, а Нероне, тут же открыв лицо, усмехнулся:

— Неужели испугалась? А разве ты не меня хотела видеть?

— Я... я просто растерялась, ведь ты выскочил так внезапно...

— Я все делаю внезапно, это надежней. Мои противники не успевают подготовиться.

— Но я-то тебе не противник...

— Да, потому что ты теперь зависишь от меня, — осклабил­ся Нероне. — Однако ближе к делу. Надеюсь, ты пришла не с пустыми руками? Деньги при тебе?

— А ты сделал то... ту работу, за которую хочешь денег?

— Неужели ты думаешь, что я тебя обманул? Нет, милашка, мне это невыгодно, мне надо, чтобы ты была со мной повяза­на кровью. Гм, ведь ты мне еще понадобишься.

— Значит, мой муж...

— На том свете твой муженек, не сомневайся. — Он протя­нул руку. — Давай мои золотые.

Зоя вытащила спрятанный под плащом кошель и отдала Не­роне.

— И это все? — он недовольно поморщился.

— Марина не смогла дать больше, — поспешно ответила Зоя. — Она ведь скрывает от Донато, для чего ей нужны деньги.

— Скрывает? Гм, им обоим есть что скрывать. А ты расска­зала ей о Бандекке?