Бобби Смит - В погоне за блаженством
— Она играет лучше всех, — похвасталась Дорри, а затем добавила лукаво: — Марш, ведь ты не сможешь простить ей мой позорный проигрыш, не так ли? Ты же мой старший брат и учил меня.
Маршалл захохотал, настроение его заметно улучшилось, и он, довольный предложением, сел напротив Рени за маленький столик из вишневого дерева.
— Чей первый ход? — спросила Рени.
— Я пропускаю леди вперед, — заявил Маршалл снисходительно.
Но очень скоро ему пришлось пожалеть об этом. Рени снова выиграла, хорошенько проучив его. Глаза ее горели. Маршалл встал.
— Спасибо за игру, — поблагодарила она его.
Он криво усмехнулся, от чего у нее перехватило дыхание.
— Не стоит благодарности, я уступил вам. Не хотел портить счет.
Все засмеялись его находчивости.
Глава 10
Экипаж со скоростью молнии несся по улице. Джулиана Чэндлер была вне себя от гнева. Часы давно пробили девять — она опаздывала на целый час. Как он посмел! Обещал заехать за ней около восьми, чтобы вместе отправиться на бал к Де Грандам. Сначала она подумала, что Маршалл просто немного запаздывает, но, когда часы показали половину девятого, у нее не осталось никаких сомнений. Она послала в его контору горничную. Его там не оказалось! Его нигде не было! Подумать только, оставить ее одну в такой вечер, может быть, самый важный в году! Лошадь остановилась, и Джулиана с помощью извозчика вышла из кареты. Гордая и неприступная, с высоко поднятой головой, она вошла в особняк Де Грандов. К счастью, ее встретил Филипп Де Гранд, единственный наследник отцовских миллионов.
— Джули, ты как всегда прелестна! А где Марш? — Он посмотрел в сторону экипажа.
— Он задержался на работе. Не знает, когда освободится, поэтому я приехала одна, — на ходу придумала она ответ.
Взглянув на Филиппа, Джулиана улыбнулась. А он красивый, отметила она про себя, и черты лица не такие грубые, как у Маршалла.
— Может быть, ты поухаживаешь за мной сегодня? — игриво предложила она.
Филипп ответил, не скрывая восхищения:
— Несомненно. И вообще, дорогая, я за тобой — хоть на край света.
Джулиана вспыхнула от столь откровенного признания, успев заметить, что остальные гости с интересом следят за ними.
— Входи, входи, дорогая. Я никогда не скрывал своих чувств, да и тебе не нужно таиться.
— Ты прав. — Она взглянула ему прямо в глаза. — Мы слишком давно знакомы, чтобы играть в прятки.
Они прошли в зал, приветствуя знакомых. Оркестр заиграл вальс, Филипп подхватил Джулиану и закружил в ритме танца.
— Так все же, где Маршалл?
— Я не знаю. Подлец! — прошипела она.
Филипп запрокинул голову и расхохотался.
— Теперь ты настоящая Джулиана, та, которую я знаю и люблю.
Она промолчала.
— Джули, дорогая, сколько раз я умолял тебя бросить Уэстлейка и выйти за меня замуж!
— Ты же не любишь меня, — парировала Джулиана.
— Ошибаешься, милая. И чем скорее ты поймешь, что с ним у тебя нет будущего, тем лучше.
— Марш женится на мне, — упрямо промолвила она.
— Ты глубоко заблуждаешься, особенно после того, как в городе появилась некая юная особа.
— О ком ты? — спросила она настороженно.
— Как, ты еще не знаешь? Это Рени, племянница Элиз Фонтейн.
— Рени Фонтейн? Что-то знакомое… Записка! — воскликнула она.
— Какая записка?
— Ничего особенного, Филипп.
— Так, значит, они уже знакомы! Попомни мое слово — у тебя нет никаких шансов.
Джулиана с опаской посмотрела на Филиппа.
— Откуда ты знаешь?
— Я случайно встретил Рени Фонтейн и Элиз в гостях.
— И что?
— А то, что у нее поразительное сходство с Элизабет. Помнишь, его бывшая жена, которую он страстно любил и потерял так рано.
— Что?!
— Пожалуйста, Джулиана, не выплескивай своих чувств наружу! Все обращают внимание. Лучше подумай, какая мы с тобой прекрасная пара.
— Филипп, как ты не можешь понять, что это жизненно важно для меня.
— Ну хорошо, хорошо! — успокоил он ее и повел выпить немного пунша.
— Расскажи все что знаешь, — потребовала она, отпивая глоток за глотком.
— Конечно, ведь я получу за это хорошую плату.
— Филипп!
— Потом, потом, я понимаю. А сейчас… Рени из Луизианы, что немного южнее Бейтон-Руж. Она приехала к Элиз, потому что осенью умер ее отец.
— А мать?
— Говорят, мать тоже умерла.
— Значит, она приехала навсегда!
— Полагаю, что это так. Дома у нее остались плантации, за которыми присматривает друг семьи.
— Она богата?
— Скорее всего да. Но самое поразительное то — хотя никто кроме меня этого не заметил, — что она необычайно похожа на Элизабет.
Джулиане это не понравилось. Не хватало ей еще и соперницы, да такой, которая напоминала ему об усопшей жене.
Филипп наблюдал за Джулианой. Выражение ее лица изменилось: она сосредоточенно думала о чем-то, а глаза превратились в маленькие льдинки.
— Больше не надо о плохом. Давай лучше потанцуем.
— Конечно, Филипп. Ты мне очень помог, и мне нравится бывать с тобой. Но про какую плату ты говорил?
— Я еще не решил, но ты узнаешь об этом первая, — сказал он загадочно.
Они присоединились к танцующим парам.
Глава 11
— Кажется, у тебя даже не испортилось настроение, Марш, когда ты узнал о Магвире, — заметил Джим.
Они были в гостиной одни, остальные уже легли спать.
— Ну и что? — Маршалл вопросительно взглянул на брата.
— Впервые за много лет я вижу тебя таким умиротворенным. Не потому ли, что у нас гостит одна молодая особа?
— Почему ты так думаешь? — проворчал он, осушив бокал.
— Во-первых, ты никому не давал возможности подступиться к ней за ужином, и, во-вторых, ты сразу же помрачнел, когда она ушла спать. — Не дождавшись ответа, Джим добавил: — Она просто очаровательна, и ничего общего с Элизабет.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что ты знаешь, как Элизабет ненавидела наше семейство…
— Да, знаю. — Он поднял руку, давая понять, что больше не желает затрагивать больную тему.
— Значит, ты считаешь, в Рени есть что-то особенное?
— Именно так.
— Тебе трудно было общаться с ней? — продолжал допытываться Джим.
— У меня не было времени, чтобы понять. Все произошло случайно. Да к тому же я совсем забыл, что они собираются погостить у нас. Ни за что бы не приехал, а послал бы письмо.
— Да, сложная ситуация. Она знает?
— Нет.
— Но ей нужно знать!
— Зачем?
— Думаю, ты ей нравишься.
Маршалл хмыкнул ему в лицо.
— Сомневаюсь.
— Напрасно. Даже мама говорила, что Рени неравнодушна к тебе, а она бы не хотела сделать ей больно.
— Никогда бы не подумал. Она еще так молода… — Он помолчал. — Джим, ты единственный, кому я могу открыться. Я не хочу ни общаться с ней, ни просто видеть ее, чтобы не причинить ей зла.
