Анна Грейси - Добродетельная вдова
Наконец заговорил тот, кого назвали капитаном:
— Поскольку, как я понимаю, вам известно, кто я такой, пожалуй, не стоит вам мёрзнуть. Входите.
При этих словах коротышка снова впился взглядом в говорившего:
— Известно, кто вы такой? Вы что, капитан, обдурить меня пытаетесь! Само собой, я знаю, кто вы!
— Тогда входите.
«Капитан» провёл посетителя внутрь и закрыл дверь. Повернувшись, он на секунду встретился с Элли взглядом, выражения которого она понять не смогла. Он начал было предлагать стул, но остановился на полпути. Как будто более не был ни в чём уверен, подумала Элли. Она довершила начатое им, сказав вошедшему:
— Присаживайтесь, пожалуйста. Мы как раз собирались завтракать. Это всего лишь каша с молоком, но мы будем рады разделить их с вами.
Чужак не отвечал. Он продолжал озадаченно пялиться на «капитана».
— И всё в порядке, каша не подгорела, — заверил его детский голосок. — Я не дала ей подгореть, правда, мамочка?
Это сломило лёд. Элли не смогла сдержать улыбку. Гость, поглядев на Эми и тоже улыбнувшись, сказал Элли:
— Спасибо за предложение, мэм, — и вам, мисс, — но я уже позавтракал. Однако я бы не отказался промочить горло.
Элли поморщилась:
— Сожалею, у нас, кроме молока и воды, ничего нет.
— Напиток Адама меня вполне устроит, мэм.
Налив гостю чашку воды, Элли исподтишка посмотрела на мистера Мишку. Он стоял молча, неподвижно, хмурясь. Тело его было напряжено, будто он ждал удара.
— Ешьте кашу, пока не остыла, — спокойно сказала она.
Он сел за стол и начал отправлять в рот ложку за ложкой. Ели они молча, неразрешённые вопросы витали в воздухе дурным предзнаменованием, как призрак на пиру.[1] Даже Эми молчала и волновалась. Незваный гость смотрел на завтракающих — то на одного, то на другого — с прищуром, ничего не упуская.
Наконец, с овсянкой было покончено, хотя Элли и сомневалась, что хоть кто-нибудь за столом съел её с удовольствием. Она начала собирать миски, но мистер Мишка жестом остановил её. Элли знала, что он нервничает. Она села рядом и взяла его за руку.
Незваный гость заметил, и ему это не понравилось. Ледяные щупальца страха сжали сердце Элли. Этот недовольный взгляд кое-что значил. А именно, что у неё нет права держать эту мужскую ладонь — большую, натруженную, и так быстро ей полюбившуюся. Он знал, кто такой на самом деле мистер Мишка. Элли в ответ вцепилась ещё крепче, зная, что, возможно, это последний раз.
Она почувствовала, как он в ответ сжал её ладонь. Он беспокоился не меньше, чем она. Эми обошла вокруг стола и встала рядом с ним, прислонясь. Он обнял девочку. Элли почувствовала, что её душат эмоции, грозя прорваться истерикой. По виду можно подумать, они трое — семья, сплотившаяся, чтобы защититься от незнакомца, хотя на самом деле всё наоборот. Этот тщедушный человечек приехал, чтобы забрать у них мистера Мишку и вернуть его настоящей семье.
— Вы говорите, что знаете меня. Так кто я такой?
Гость не ответил, лишь неверяще уставился на спросившего.
— Он попал сюда ограбленным и избитым, — ровным голосом начала объяснять Элли. — Рана на голове сильно кровоточила, и он сутки проспал как убитый, а когда проснулся, обнаружилось, что он ничего не помнит — ни кто он такой, ни где живёт — ничего.
— Ранение в голову, да? Это многое объясняет.
Увидев, что Элли смотрит непонимающе, он пояснил:
— Я с этим уже сталкивался, мэм, в армии. Человеку попадают по голове, и он на время остаётся без памяти. У одного приятеля она так и не восстановилась полностью, но большинство вспоминают всё. — Он повернулся к тому, за кем приехал: — С вами всё будет в порядке, капитан Эмброуз. Стоит мне привезти вас домой, всё вернётся.
— Капитан Эмброуз? Имя не кажется мне знакомым. Как меня зовут полностью?
— Капитан Даниэль Мэтью Брэмфорд Эмброуз, служили в пятом полку.
Даниэль. Имя ему подходит, подумала Элли.
— А вы кто? — спросил Даниэль.
Человечек вскочил на ноги и отсалютовал:
— Сержант Уильям Алоизий Томкинс, сэр! — Он подождал секунду, потом пожал плечами и уселся снова. — Надеялся, что это пробудит воспоминания, сэр. Я был вашим сержантом почти семь лет. Вы называли меня Томкинсом при офицерах, а так, обычно — Томми.
— Так значит, я солдат… Был солдатом, — слабо улыбнулся Даниэль.
Лицо сержанта расплылось в широкой улыбке:
— Действительно были, капитан, последние семь лет — почти семь, без месяца-другого, — и, честно сказать, весьма хорошим! В бою лучше вас не найти было.
Даниэль поглядел на свои крупные ладони в шрамах, а потом бросил печальный взгляд на Элли. Впервые увидев его, она решила, что он часто дрался, и не ошиблась. Вот только он дрался не так, как она думала. Он не дебошир из трущоб, а, скорее всего, герой.
Элли обнаружила, что её разрывают противоположные желания: ей хотелось и услышать о нём побольше, и не знать ничего, потому что с каждым словом сержанта её мистер Мишка и её робкие мечты о нём уплывали всё дальше…
— И где же я живу?
— До недавнего времени, сэр, вы обретались на Пиренейском полуострове, сражаясь с Бонапартом, но после смерти брата несколько месяцев тому назад вы продали свой патент и вернулись домой. В Ротбэри. Звучит знакомо, сэр?
Элли знала, где это. Городок в полудне езды на северо-западе.
Даниэль покачал головой.
— Нет? Ну и ладно, вспомните, не волнуйтесь. — Сержант помолчал, потом сказал со значением: — Капитан, в Ротбэри вас ждут семейные обязанности.
Семейные обязанности. Элли почувствовала, как лёд сильнее сковывает её сердце.
— Семейные обязанности? — наконец спросил Даниэль. Он крепко, до боли, сжимал ладонь Элли, но мысль выпустить его руку была невыносима. Слишком скоро ей придётся это сделать.
— Значит, у меня есть жена?
«Скажите нет, скажите нет, скажите нет!» — затаив дыхание, про себя молилась Элли.
Сержант тянул с ответом вечность. Он посмотрел на Элли, потом на Эми, потом опять на Даниэля. И сказал самым обыденным тоном:
— Да, капитан, конечно, у вас есть жена. Благородная, красивая леди к тому же.
Элли не могла вздохнуть. Горло перехватило. Конечно, он женат. Она знала это с самого начала. Глупая, глупая Элли, позволила себе влюбиться за несколько дней в таинственного незнакомца.
Который был сильным, крепким, красивым, благородным, защищал женщин и любил детей. Разумеется, он был женат! Его так легко полюбить.
И, разумеется, его жена должна была оказаться благородной, красивой леди. Наверняка она ещё и умна, и добра. Уж во всяком случае, она не будет обнищавшей, одетой в обноски вдовой! Глупая, глупая Элли, поверила, что наконец встретила суженого. Бестолковая, безмозглая курица, раз забыла, что даже будучи беззаботной юной девушкой, в меру миловидной и весьма хорошо одетой, не смогла найти любви. Ей потребовались деньги покойного отца, чтобы купить себе мужа. И то далеко не лучшего, надо сказать.
