Кристина Кук - Женитьба повесы
Когда наконец лорд Томас решил уйти, он взял руку Бренны и поднес ее к губам. Его пальцы поглаживали ей ладонь, и в этом движении Бренне почудился намек. Она удивленно посмотрела на него, и он подмигнул ей в ответ. Или что-то еще почудилось ей в его взгляде, чего, к счастью, она не поняла.
Несомненно, они с Хью сговорились. Бренна смотрела, как брат вышел за гостем в переднюю, и там они тихо переговаривались, а потом вдруг громко расхохотались, как будто один рассказал другому очень забавную шутку. Стоя на лестнице, Бренна отчетливо услышала, как брат сказал:
– Ну, не говорил ли я тебе, что она именно в твоем вкусе?
Она бросилась наверх. Ей совершенно не хотелось слышать, что ответит его противный дружок.
Бренна швырнула щетку на стол, и та громко ударилась о мрамор столешницы. Девушка поморщилась. В его вкусе? Чепуха. Что ему о ней известно? Даже собственный брат почти ничего не знает о ее истинном характере, интересах, увлечениях. Рассказы о том, как она жила в Гленброхе, совершенно не интересовали Хью. По его мнению, жизнь Бренны началась в тот самый день, когда она прибыла в Данвилл-Хаус.
Она встала, задумчиво обошла комнату и присела на краешек кровати. Кошка Гера вылезла из-под кровати и принялась тереться о голые лодыжки хозяйки. Бренна взяла кошку и усадила к себе на колени. Кошка громко замурлыкала.
– Ох, Гера! Я уверена, что Колин Розмур понимает меня лучше, чем собственный брат.
Произнесенная вслух мысль испугала Бренну, ее щеки зарделись. Но ведь это. правда! Просто, как божий день. Если бы мистер Розмур подмигнул ей, желая спокойной ночи, она сочла бы это забавным, но никак не оскорбительным. Это была бы шутка, никакого распутства или непристойности.
Потом Бренна вспомнила предостережение родителей, и это отрезвило ее разгоряченное воображение. Отец назвал мистера Розмура лжецом. Он чуть не соблазнил жену кабатчика! Да еще в Ковент-Гарден, между прочим. Бренна уже достаточно хорошо знала Лондон и его окрестности . Порядочный джентльмен еще сын виконта обойдет это место стороной. Не дай Бог, обнаружится, что он там бывает! В богатых районах Лондона достаточно пивных для респектабельных мужчин, посещение которых не бросит тень на репутацию. Джентльмен может предпринять вылазку в такие сомнительные места, как Ковент-Гарден, только в одном случае – если он жаждет незаконных или порочных удовольствий. Бренна могла только догадываться, что именно влекло мистера Розмура в ту ночь. Судя по тому, что было наутро – его чуть не пристрелили на дуэли, – мистера Розмура манил порок.
Бренна гладила кошку и размышляла. Теперь ей, видимо, не суждено узнать правду, раз ей запретили видеться с этим человеком. Неужели мистер Розмур прав и общество предпочитает сплетни в ущерб истине? Может, оно и к лучшему, сказала себе Бренна. Она почесала Геру под подбородком, глядя в зеленые немигающие кошачьи глаза. «Вероятно, я позволила себе слишком увлечься мистером Розмуром». Какой в этом смысл, раз она все равно планирует вернуться в Гленброх осенью? Решительно вздохнув, Бренна пересадила кошку на кровать. Надо выбросить из головы всякие мысли о мистере Розмуре. Бренна встала и направилась к высокому бюро в дальнем углу комнаты. Там висела ее ночная рубашка.
Она стащила через голову сорочку и натянула мягкое батистовое одеяние. Застегивая крохотные жемчужные пуговички на горле, Бренна вновь вспомнила лорда Томаса Синклера. Так, значит, она в его вкусе? Очень хорошо. Следует в мельчайших подробностях узнать, что ему нравится, чтобы затем выглядеть и вести себя как раз наоборот.
Она задула свечу в изголовье кровати и закуталась в одеяло. Мягкое, как шелк, белье приятно ласкало щеку. По сравнению с этим постельным бельем ее собственное в Гленброхе казалось грубым, как дерюга. Впрочем, не так давно это ее вполне устраивало.
Огорченно вздохнув, Бренна села на постели и задумчиво посмотрела в окно. За плотно задернутыми занавесями ночного неба не было видно. Сбросив одеяло, Бренна спрыгнула с постели и бросилась к окну. Сдвинула плотную ткань на обитую шелком стену – и спальню залил мягкий серебристый свет луны. Бренна сразу же почувствовала, как улеглась тревога, ушло напряжение, успокоилась душа. Глаза с восторгом смотрели на яркий лунный свет, мерцающие звезды.
Мистер Розмур умеет ценить красоту ночного неба. Он с интересом слушал ее болтовню о звездах и луне.
Может быть, в этот самый миг он тоже смотрит в небо? Смотрит и вспоминает их разговор. Вспоминает ли то осторожное прикосновение к ее щеке, вот как она сейчас? А может, забыл и думать? Дело в том, поняла вдруг Бренна, что с той самой ночи в саду у леди Брэндон она ни на минуту не забывает о нем. Что же делать? Она просто обязана забыть его, у нее нет выбора. Если бы даже ей не запрещали... Все равно в жизни Бренны ему нет места. Она приехала в Лондон, чтобы получше узнать свою семью и рассказать правду об огораживании. Только для этого, и ни для чего больше.
Бренна вернулась в постель. Она лежала, не сводя глаз с ночного неба за окном. Тонкое белье холодило голые икры. Мяукнув, Гера устроилась рядом, в тишине спальни раздалось знакомое низкое урчание. Бренна вздохнула и бросила последний взгляд в окно. Нет, ночное небо не изменилось. Оно оставалось таким же, что и всегда, – вечное вращение, умиротворяющее душу. Вот если бы ее жизнь текла так же спокойно!
Колин поднял стакан и осушил его одним залпом. Его передернуло – джин опалил горло. Будь проклято это дешевое пойло! Лицо онемело. Хмурясь и гримасничая, Колин принялся рассматривать стакан в собственной руке. На ободке скол, на донышке грязное пятно. Он обвел безумным взглядом переполненный зал. Как его угораздило напиться в стельку в презренном притоне Ист-Энда? Не может этого быть. А что тут написано? «Белый кабан». Разве есть такой зверь? Ах, да не все ли равно!
В этом заведении он просто богач и джентльмен. Ему не приходится прислушиваться к шепоту за спиной, выдерживать любопытные взгляды. Безусловно, находиться здесь намного приятнее, чем в Мейфэре. Куда, однако, подевался Йен Стонтон? Он отчетливо помнил, что пришел сюда с этим типом. Они сыграли пару партий в фараон в задней комнате, а потом Стонтон увязался за хорошенькой служанкой, и больше Колин его не видел. Он с размаху поставил стакан на стол и невидящими глазами уставился в дальний угол зала. Сколько народу! Слишком много для такого маленького помещения. В спертом воздухе носились запахи немытого человеческого тела, табака и приторных дешевых духов. Хриплый голос произнес прямо ему в ухо:
– Пр-р-рошу пр-рощения, господин хороший...
Колин почувствовал, как какая-то женщина навалилась на него всей грудью. Он схватил ее за руку и поставил перед собой. Она захихикала, тряхнув копной черных блестящих волос. Алый цветок, уже увядший и побуревший по краям, свисал с ее уха. Полинявшее платье из красного атласа плотно облегало аппетитную фигуру, обрисовывая все прелести и чуть не лопаясь по швам. Обозрев ее нарумяненное лицо, Колин решил, что ей не больше двадцати двух. Однако сильно подведенные глаза смотрели тупо и безжизненно. Старые, много повидавшие глаза.
