Барбара Картленд - Великая сила любви

Позже, обсуждая это с маркизом, она сказала:

– Когда я думаю об этом, милорд, то прихожу к выводу, что все было организовано очень умно. Он просто предлагал людям то, в чем они нуждаются. Сам он жил в шикарном доме и прибыли получал огромные, хотя, насколько мне Известно, преподавателям платил очень мало.

– И ни у кого не возникало никаких подозрений? – спросил маркиз.

– Нет, конечно, нет! Он держался так, словно и вправду был честным и достойным священником" После того как отец Антоний заболел, Протеус отправлял службы, особенно когда в монастыре бывали гости. Теперь я понимаю, что это было настоящее богохульство, за которое его обязательно покарает Господь.

Маркиз улыбнулся.

– Будем надеяться, что так и произойдет, – сказал он. – Но поскольку нам вряд ли; суждено узнать правду, давайте просто забудем о нем.

Ция подумала, что это невозможно, но вслух ничего не сказала.

Они поговорили о сестре Марте. Ция думала, что знатным людям не свойственна сердечность, и была приятно удивлена, увидев, как искренне маркиз интересуется у сестры Марты ее планами.

– Если вам хочется остаться монахиней, – сказал он, – я поговорю с архиепископом Вестминстерского аббатства. С его рекомендацией вас примут в лучший монастырь.

Сестра Марта слушала, затаив дыхание.

– Есть и другая возможность, – продолжал маркиз. – Почему бы вам не пожить немного здесь или за городом жизнью обычного человека. Вы сможете поступить в монастырь позже, если захотите.

Прежде чем он закончил фразу, он понял, что сестре Марте, может быть, не совсем удобно жить вместе с ними, и поэтому он добавил:

– Мне кажется, что вам нравится помогать людям. Я основал школу в Сассексе. Одна из преподавательниц уже довольно стара.

Он увидел, как у сестры Марты загорелись глаза, и продолжил:

– Мистер Баррет сказал мне, что она подыскивает преемницу. Пока у нее никого нет, и я подумал, что вы могли бы попробовать свои силы. Она уже приготовила у себя в доме комнату для помощницы, которую я обещал ей прислать.

Еще до того как сестра Марта успела что-либо сказать, Ция воскликнула:

– Прекрасная идея! Его светлость предлагал мне поселиться в замке. Это значит, что я смогу навещать тебя!

Сестре Марте мешали говорить душившие ее слезы.

Ция вскочила и обвила шею девушки руками.

– Тебе не нужно торопиться. Просто знай, что это возможно. Мы еще поговорим об этом, ты можешь сказать о своем решении через несколько дней.

– Вы очень.., добры, – прошептала сестра Марта. – Я.., просто не знаю, как выразить свою благодарность.

Затем, подумав, что маркиза смутят слезы девушки, Ция увела сестру Марту из кабинета.

Оставшись один, маркиз подошел к окну и выглянул в сад.

Его удивляло то, с какой добротой и заботой относилась Ция к этой бедной монахине, ведь она даже не была с ней в тесной дружбе.

Он с горечью подумал о том, что большинство знакомых ему светских дам не заботились ни о ком, кроме себя.

«Полковник Лэнгли прекрасно воспитал свою дочь», – сказал себе маркиз.

Но затем он решил, что это не столько воспитание, сколько врожденная природная сердечность девушки.

Оставшись один, маркиз заставил себя подумать о Жасмин.

Он должен был признать, что она весьма умело добивалась поставленной цели.

Вскоре весь высший свет будет повторять эти слухи. Ирэн, без сомнения, поделится ими со своими знакомыми.

Единственный человек, на которого можно положиться, был Гарри.

Гарри уверил маркиза, что заставил Ирэн поклясться ему на Библии, что она не расскажет о содержании письма ни одной живой душе.

Но на женщину нельзя надеяться твердо: Ирэн по секрету передаст это своей подруге, та своей, а вскоре об этом заговорит весь Лондон.

«Что мне делать? – в сотый раз спрашивал себя маркиз. – Могу ли я вообще что-нибудь сделать?»

Вдруг дверь отворилась и в комнату вошел Гарри.

– Извините, Рейберн, что я опоздал, – сказал он. – Одна из моих лошадей захромала, и мне пришлось отправить ее обратно в конюшню.

– Вы всегда можете одолжить одну из моих, – предложил маркиз.

– Это я и собирался сделать, – ответил Гарри. – А вы чем думаете заняться?

– Я хотел прокатиться верхом, – сказал маркиз. А потом у нас сегодня семейный обед, если вы не забыли.

– Конечно, я помню! В мире есть всего один человек, с которым я никогда не устану разговаривать, – это ваша бабушка.

Он сделал паузу и продолжил:

– Кстати, я еще не сказал вам, как восхищен вашей воспитанницей. Она прелестна, Рейберн, просто прелестна! Наслаждайтесь ее обществом, пока есть возможность, так как долго она под вашей опекой не задержится.

– Ради Бога, Гарри, – раздраженно воскликнул маркиз, – перестаньте говорить о ее замужестве: она еще и на балу-то ни разу не была.

– Готов побиться об заклад, что, когда подойдет время второго бала, у нее уже будет десяток предложений руки и сердца, – улыбнулся Гарри.

Маркиз ничего не ответил, и Гарри воскликнул:

– Прошу вас, Рейберн, не ходите как в воду опущенный!

Если все дело в Жасмин, то я кое-что придумал.

– Правда? – оживился маркиз.

Он подумал, что Гарри просто хочет подбодрить его.

Сам он долгие ночи проводил без сна, размышляя над ситуацией, в которую попал, но не видел никакого выхода.

– Все очень просто, – сказал Гарри. – Не понимаю, почему мы не подумали об этом раньше?

– О чем именно? – спросил маркий.

– О том, что вам следует жениться!

Глава 5

Маркиз уставился на Гарри, собираясь что-то сказать, как вдруг дверь отворилась и на пороге появился дворецкий:

– Лорд Чарльз Фейн к вашей светлости!

В комнату вошел молодой человек приятной наружности.

– Я только что услышал от вашей бабушки, что вы вернулись, Рейберн, – сказал он. – И сразу же пришел повидаться с вами.

Маркиз протянул ему руку.

– Как дела, Чарльз? Все развлекаетесь?

– Как обычно, – ответил лорд Чарльз. – Я пришел поговорить о рауте, который вы устраиваете. К сожалению, Эвелин не сможет присутствовать на нем, так как вернулся с севера ее муж.

– Ну вот, второй несчастный случай! – воскликнул Гарри, прежде чем маркиз успел что-либо сказать.

– Привет, Гарри! – поздоровался лорд Чарльз. – А какой первый?

Поняв, что допустил ошибку, Гарри быстро сказал:

– Рейберн вам обо всем расскажет.

– Сейчас, – сказал маркиз, не имея ни малейшего желания посвящать Чарльза во все новости. – Но, может быть, сначала что-нибудь выпьете?

– С удовольствием! – отозвался тот. – Я всегда считал, что ваше шампанское – лучшее тонизирующее средство.

Маркиз рассмеялся, и, пока лорд Чарльз усаживался в глубокое кресло, подошел к столику, чтобы налить ему.