Элизабет Торнтон - Добродетельная леди
– Ну а теперь, – наконец сказала дама, – мы должны одеть вас для поездки домой.
– Но какую причину моего внезапного бегства я назову моей кузине и тете Софи? – встревожено спросила Брайони.
– Никогда не пускайтесь в длительные объяснения, моя дорогая. Придерживайтесь фактов. Это самый простой путь. Вы вышли прогуляться, и вас сбила карета. Это в конце концов правда.
Да, подумала Брайони, это правда, но не вся.
Она заканчивала последние штрихи туалета, когда услышала стук колес экипажа по булыжной мостовой. Ей было еще трудно ходить без посторонней помощи, и она терпеливо ждала, когда придет лакей тетки. Когда дверь спальни открылась, порог переступил последний мужчина на земле, которого она хотела бы видеть.
– Рейвенсворт! – задыхаясь, воскликнула она и увидела облегчение в его глазах. Она опустила взгляд и стала нервно теребить рукав платья.
– Теперь я сам справлюсь, Харриет, – услышала она его знакомый властный голос. Она подняла глаза, надеясь встретить кузину, приехавшую вместе с его светлостью, но увидела только улыбающуюся ей даму. Значит, Рейвенсворт знаком с леди, подумала Брайони. В ней проснулось любопытство.
Свою благодарность она уже выразила до появления Рейвенсворта. Теперь ей оставалось только попрощаться с незнакомкой, которая была так добра.
– Я навещу вас на днях, когда буду лучше себя чувствовать, – начала она, обращаясь к даме, которую Рейвенсворт назвал Харриет.
– Нет! – воскликнули два голоса в унисон. Брайони вопросительно посмотрела на них обоих.
– В этом нет необходимости, – спокойно ответила дама, подходя к двери и широко открывая ее для Брайони. – Кроме того, я очень скоро уеду из города. Это наемный дом, и я арендую его только до конца месяца.
– Но когда я увижу вас снова? – жалобно спросила Брайони. – в таком долгу перед вами. Вы же дадите мне возможность продолжить наше знакомство? По крайней мере назовите ваше имя.
Пока она говорила, Рейвенсворт обхватил ее и легко поднял на руки.
– Пожалуйста, опустите меня, – попросила она. – Я же не инвалид. Я могу идти. – Она противилась его прикосновению каждой клеточкой своего существа. Рейвенсворт не обратил внимания на протесты и вынес ее через открытую дверь.
Он обернулся к Харриет:
– Благодарю вас. Что еще я могу сказать? Если вам когда-нибудь понадобится друг... – Его голос замер, когда он почувствовал внимание Брайони. – Ваш покорный слуга, мадам, – чопорно закончил он и понес протестующую Брайони вниз по лестнице к ожидающему их экипажу. Ее негодование выплеснулось наружу.
– Но... но... но... – Она слабо попыталась вырваться из его рук. – Я даже не знаю имени этой дамы.
Он не слушал ее и усадил в карету прямо в гостеприимные объятия ее кузины и сам проворно уселся рядом.
– О, Брайони, слава Богу, ты жива! – Харриет обняла Брайони. – Мы так беспокоились о тебе. Что случилось? Почему ты убежала с вечеринки, никому ничего не сказав?
Брайони почувствовала, что Рейвенсворт слушает с глубоким вниманием. В данный момент у нее не хватало смелости взглянуть прямо в глаза всему миру, и она тщательно старалась не встретиться с ним взглядом.
– Я вышла прогуляться и попала под экипаж, – просто ответила она.
Харриет вскрикнула и рассмеялась одновременно:
– Как это похоже на тебя, моя дорогая девочка! Клянусь, ты можешь устроить себе даже больше неприятностей, чем я наделала за свою жизнь.
Брайони задумалась.
– Харриет, почему ты осталась в карете и не зашла в дом, чтобы представиться даме, которая была так добра ко мне?
Ответил ей Рейвенсворт:
– Я был выбран, чтобы исполнить необходимые формальности. Мы не хотим из-за вас причинять даме лишние неприятности.
Ответ был далек от удовлетворительного, но Брайони промолчала. Она почувствовала, что Харриет ужасно сконфужена. Тут была какая-то тайна, и она должна ее разгадать.
Маркиз Рейвенсворт рухнул в кресло в маленьком салоне, обычно использующемся как приемная рядом с фойе в доме тети Софи на Хаф-Мун-стрит. Двухдневная щетина покрывала его бледные щеки, темные круги обвели его черные от тревоги глаза. Виконт Эйвери выглядел не намного менее изможденным. Женской половине дома удалось наконец убедить их отдохнуть.
– Вот так задачка, – сказал Эйвери, разглядывая на просвет янтарную жидкость в бокале. – Если пройдет слух, что мисс Лэнгленд нашла приют у самой известной лондонской куртизанки, что она даже спала в ее кровати, репутация Брайони будет погублена навсегда.
– Никакой слух не пройдет, – твердо сказал Рейвенсворт. – Харриет Уилсон больше леди, чем великое множество знакомых мне титулованных дам. Она никогда не опорочит невинную.
– Тебе лучше знать, старик, – был беззаботный ответ. – Но почему мисс Лэнгленд взбрело в голову пойти прогуляться? – Обращаясь к Рейвенсворту, Эйвери вопросительно поднял бровь. Его светлость промолчал. – Боже мой! – воскликнул Эйвери. – Это ведь не ты!
Рейвенсворт одним глотком осушил свой бокал бренди.
– Ты был прав, Эйвери, а я ошибался. Я устроил весь этот кошмар.
– Ну, никакого серьезного вреда не причинено, – успокаивающе произнес Эйвери. – Мы вернули ее целой и невредимой. Она оправится. На деревьях полно других цветов, а?
– Не тешь себя надеждой, Эйвери, – твердо ответил Рейвенсворт. – Я еще не отказался от этой дамы.
Эйвери прищурился.
– Ты не можешь говорить это серьезно!
– Конечно, я говорю серьезно! – услышал он яростный ответ.
– Рейвенсворт, ты совсем потерял разум? Как я тебе уже говорил, эта девушка слишком добродетельна для того, что ты задумал. Оставь ее в покое. Ты должен смириться с фактом, друг мой, что некоторые женщины лучше умрут, чем позволят скомпрометировать себя. Мисс Брайони Лэнгленд слишком... чиста для тебя, сибарита.
– Это все, что ты понял? – возразил Рейвенсворт, улыбаясь своим мыслям. – Ты не знаешь, что я задумал.
Виконт Эйвери затруднился что-либо ответить. Некоторое время спустя в его глазах появился испытующий блеск. •
– Возможно, она не согласится на твое предложение ни при каких обстоятельствах. И не исключено, что леди считает тебя не в ее вкусе.
Рейвенсворт был готов ответить, но передумал.
– Это был трудный день, – устало произнес он. – Не знаю, как ты, Эйвери, но я иду спать.
Они расстались на пороге, и Рейвенсворт быстро удалился. Хаф-Мун-стрит начиналась от Пиккадилли, всего пять минут пешком до его квартиры в Олбани-Хаусе. Холодный ветер освежил голову его светлости.
Он был убежден, что сердце дамы принадлежит ему, но завоевать ее, признавал он, – совсем другое дело. У нее такие твердые принципы. Он знал, что Брайони считает его, наследника герцогского титула, недостойным ее. Оригинальная мысль! Рейвенсворт уныло улыбнулся. Она ждет, что он исправится. Черт, но он не хочет изменяться! В конце концов, он человек чести – не какой-то беспринципный мерзавец, который просто хочет добиться ее.
