Ханна Хауэлл - Серебряное пламя
– Гэмел? – Лорда Уильяма поразило отчаяние, которое он увидел в глазах сына. – Что тебя мучает? Поделись с отцом, сынок.
Гэмел снова уставился на медальон, единственную вещь, которая осталась у него от Шайн Катрионы, не считая воспоминаний. Что он мог ответить отцу? Боль, которую он ощутил три дня назад, когда, проснувшись, обнаружил, что она исчезла, до сих пор не давала ему покоя. Он пытался понять девушку, найти ей оправдания, но мог думать только о том, что она его покинула.
– Что меня мучит? – печально повторил он. – Утрата всего, что я искал и, казалось бы, нашел.
– А ты уверен, что оно тебе действительно принадлежало?
– Да, но у меня не было времени, совсем не было. Всего лишь одна ночь. На рассвете она покинула меня.
– Почему? Девушка не ответила тебе взаимностью?
– Ответила. Она призналась, что принадлежит мне. Но много лет назад она дала клятву и намерена ее сдержать. Это связано с каким-то преступлением, которое требует возмездия, и украденным наследством, которое нужно вернуть. Странная история.
– У меня достаточно времени и терпения, чтобы выслушать ее, сынок.
– Признаться, я сыграл во всем этом деле не слишком благовидную роль.
– Все мы совершаем в молодости поступки, которые не делают нам чести. Особенно когда это касается женщин. – Лорд Уильям сел поближе к сыну. – Когда мужчину захватывает страсть, он перестает соображать, что делает.
– Это и вправду было какое-то безумие. – Гэмел покачал головой, вспоминая, что он творил. – Клянусь, я пропал, как только увидел ее, хотя считалось, что она замужем за другим, кстати, хорошим человеком.
– Вот этого твоей матери лучше не знать.
Несмотря на мрачное настроение, Гэмел слабо улыбнулся. Нежная и любящая Эдина обладала горячим нравом и, как порядочная женщина, глубоко верившая в святость брака, никогда бы не одобрила супружескую измену.
– Не волнуйся, отец. Все оказалось обманом. Они даже не были любовниками.
– Тогда зачем им понадобилось лгать?
– В надежде отвадить мужчин, которые возжелают ее.
– Так она красива?
– Необыкновенно. Невысокая, изящная, с золотистой кожей, характерной для темноволосых женщин, но с гривой серебристых локонов, доходящих ей до колен. А какие у нее глаза. – Гэмел покачал головой. – Огромные, цвета фиалки.
– Действительно красавица. А ты уверен, что она не жена и не любовница того мужчины?
– Да. Одна из девиц, прислуживавших в гостинице, рассказала Лигульфу, что они не женаты и даже не любовники, а просто изображают из себя семейную пару, чтобы избежать лишних проблем. Их там хорошо знают. К тому же она оказалась девственницей. Магнус, мужчина, с которым она живет, в свое время получил ранение, не позволяющее ему наслаждаться женскими прелестями.
Гэмел поморщился.
– Когда она рассказала мне об этом, я только обрадовался. Но теперь сожалею. Хотя Магнус – фокусник, не гнушающийся чужих кошельков, он неплохой парень. Я сознавал это даже в те мгновения, когда готов был пронзить его мечом за то, что он касался Шайн Катрионы. Боюсь, моя ревность не стала меньше даже теперь, когда я знаю правду об их отношениях.
– Если она так преданна ему, как тебе удалось добиться желаемого?
Гэмел рассказал отцу, что он сделал, и не удивился, увидев, что тот нахмурился.
– По крайней мере я могу утверждать, что не изнасиловал девушку. Пламя, которое горело во мне, сжигало и ее тоже. Что, впрочем, не помешало ей оставить меня. Почему? Не могу понять.
– Она ничего не объяснила, не назвала никаких причин?
– Нет. Она вообще мне ничего не сказала. Просто пошла к Лигульфу, выскользнув из моей постели, едва рассвело, и изложила ему свои мотивы. По ее словам, она должна исправить чудовищную несправедливость. «Есть достояние, – сказала она, – которое я должна вернуть, и подлые убийства, за которые я должна отомстить. Мое наследство запятнано кровью и предательством, и я намерена стереть эти пятна». Она поклялась в этом шесть лет назад. И еще она сказала, что не позволит ничему и никому отвлечь ее от этой цели. Ни мне, ни даже ее драгоценному Магнусу.
– Такие речи скорее пристали галантному рыцарю. Странно слышать их от подружки фокусника.
– Вот именно. А что ты скажешь об этом? – Он протянул отцу медальон. – Она поклялась, что не украла его, и мы с Лигульфом склонны ей верить. Но тогда как он ей достался? У подружки фокусника не может быть такой ценной вещи.
– Да, здесь какая-то тайна. Странно, но узор кажется мне знакомым. Где-то я его видел, но не могу вспомнить где.
– В ней я нашел все, что искал. И вот я здесь, один. Шайн исчезла, не оставив мне ничего, кроме воспоминаний и загадок.
– Собираешься искать ее?
– Да, непременно. Жаль, что так получилось. Я имею в виду девушку, которая приезжает сегодня…
– Пусть тебя это не тревожит. Речь шла всего лишь о знакомстве. Я не брал на себя никаких обязательств. Однако я попросил бы тебя серьезно подумать о девушке, которую ты собираешься разыскивать. Ты ничего не знаешь о ней. Возможно, она именно та, кем кажется, – подружка фокусника. И просто выдумала всю эту историю, искренне уверовав в свою необыкновенную судьбу. – Лорд Уильям помолчал, глядя на сына, затем продолжил: – Хоть ты формально считаешься незаконнорожденным, вся наша родня признала тебя, и ты можешь рассчитывать на хорошую партию. Ты добыл богатство и славу, сражаясь на службе у короля во Франции. Кроме того, я намерен оставить тебе часть своих земель. Девушка, которая приедет сегодня, лишь одна из многих, чью руку ты мог бы получить.
– Скажи, отец, если бы ты был на моем месте и если бы мы говорили об Эдине, ты бы отказался от нее?
Лорд Уильям вздохнул, затем скорчил покаянную гримасу:
– Нет, конечно. Но мне не хочется, чтобы ты нырял в омут, не подумав о других возможностях.
– Для меня не существует других возможностей, – промолвил Гэмел, надев медальон на шею и убрав его под одежду. – Будем надеяться, что поиски окажутся не настолько трудными, как я опасаюсь. Раз в полгода они возвращаются в тот город и останавливаются в той же гостинице. Вряд ли она ожидает обнаружить меня там по прошествии шести месяцев, но я там буду.
– Что ж, желаю тебе удачи. – Лорд Уильям поднялся. – Скоро приедут гости. Понятно, что никакой помолвки теперь не будет, но придется доиграть свою роль до конца. Мы должны встретить их и принять надлежащим образом.
– Конечно. – Гэмел тоже поднялся. – Пойду облачусь в свои лучшие одежды. Возможно, я не успею встретить их в момент прибытия, но обещаю, что ты не найдешь никаких других недостатков в моем поведении.
– Не торопись. Наши гости наверняка пожелают стряхнуть с себя дорожную пыль, так что вряд ли их оскорбит твое отсутствие. Проводи лучше вниз свою мать, пока я буду заниматься гостями, – добавил он, улыбнувшись.
