Сабрина Джеффрис - Строптивая наследница
Через мгновение поцелуй прервался, а Минерва все еще дрожала от неведомых ей прежде желаний, надеясь, что ничего подобного с ней больше никогда не случится.
Джайлс поводил носом по ее щеке.
— Я ответил на твой вопрос? — спросил он таким проникновенным и хриплым тоном, что ее тело вновь предательски завибрировало.
Минерва отчаянно пыталась взять себя в руки и вспомнить, о чем они говорили до поцелуя. Ах да! О том, как он собирается стать для бабушки проблемой.
— Твои поцелуи не помогут нам разобраться во всех трудностях, — сказала она.
— Если твоя бабушка увидит нас, она сразу поймет, что я, скорее, повеса, чем ухажер, и это ее встревожит, — произнес Мастерс.
Минерва отступила назад, чтобы посмотреть на него.
— Если она нас увидит, то объявит меня скомпрометированной и вынудит меня выйти за тебя замуж.
— И это поможет? — скептически спросил Джайлс. — Мне почему-то казалось, что твоя бабушка не в состоянии заставить тебя сделать что бы то ни было.
— Что-то мне не хочется проверять эту теорию. — Она толкнула его в грудь. — К тому же у меня есть менее опасный способ заставить тебя...
— Спаси меня, Господи! — раздался голос у двери.
Сердце Минервы упало, когда, повернувшись, она увидела Фредди, широко распахнувшего глаза при виде рук Джайлса, все еще лежащих на талии Минервы. А Джайлс, похоже, нарочно не отпускал ее.
— Что ты здесь делаешь, Фредди? — злясь на обоих, спросила Минерва.
— Я подумал, что в буфете после завтрака могло остаться несколько булочек, — ответил он. Но тут в его глазах появилось осуждающее выражение. — Ты же сказала, что только проводишь его.
Фредди нервно провел руками по волосам, затем посмотрел в окно на Кримсон-Кортьярд, названный так из-за ярко-красной плитки.
— Черт возьми, да твоя бабушка с меня шкуру спустит! А твои братья будут держать меня, пока она это будет делать. Я же должен был находиться с вами рядом. — Он был на грани истерики. — Ты сама сказала, что между дверью и гостиной ничего не может произойти.
— А ничего и не произошло, — заявила Минерва.
Взгляд Фредди метнулся с Минервы на Джайлса. На руки Мастерса.
— Все в порядке, Фредди, — заверила его Минерва. — Он всего лишь... удерживал меня: я едва не упала.
Молодой человек прищурился.
— Зачем ты это говоришь, я, видишь ли, не идиот, — проговорил он.
Она вздохнула:
— Нет, конечно. Впрочем, лучше, чтобы никто об этом не узнал. И я ничего не скажу, если ты будешь помалкивать. Зачем беспокоить бабушку? — Минерва бросила на Фредди лукавый взгляд. — Мне бы очень не хотелось, что у тебя возникли неприятности.
— Да уж, в этом нет ничего хорошего, — пробормотал Фредди. — Джейн меня никогда не простит. Ей так нравится ваша семья, и она не захочет, чтобы нас отправили домой.
— Согласна, — кивнула Минерва, испытывая легкое чувство вины за то, что воспользовалась его необоснованной паникой. Особенно в те мгновения, когда взгляд Джайлса буравил ей спину. — Так что пусть это останется между нами, ладно?
— Ладно, — согласился Фредди. — Хотя, возможно, мне стоит вместе с тобой проводить мистера Мастерса.
— Отличная мысль, — заявил Джайлс, предлагая Минерве руку.
Минерва воспользовалась его предложением, чувствуя, что ее сердце забилось втрое быстрее, когда она коснулась его руки. Само собой, оба они были в перчатках, но она чувствовала жар его тела сквозь два слоя кожи.
Когда они подходили к двери, Минерва попросила:
— Давайте обойдем двор, хорошо? Не стоит напоминать моим братьям, что они хотели поколотить мистера Мастерса.
Джайлс слегка улыбнулся:
— Неужели ты беспокоишься о моем здоровье?
— Ничуть, — солгала Минерва. — Просто не выношу вида крови.
— Никогда бы не догадался, — сказал Джайлс, направляясь вместе с ней к черному ходу в Холстед-Холл.
Фредди следовал за ними.
— В твоих книгах то и дело случаются кровопролития.
— В этом как раз и заключается твоя проблема, — сказала Минерва. — Ты путаешь вымысел с реальной жизнью.
Джайлс понизил голос:
— А все из-за того, что ты превращаешь реальную жизнь в вымысел.
Украдкой оглянувшись на Фредди, Минерва произнесла едва слышно:
— И я буду это делать, даже если ты станешь снова целовать меня на глазах у всей семьи. Но тогда нашему соглашению конец — я буду писать о Роктоне до самой смерти.
Мастерс заглянул ей в лицо, словно пытался оценить степень ее искренности, и холодно кивнул.
— Ты заключила непростую сделку, дорогая, — напомнил он.
— Ты сам об этом не забудь.
Несколько мгновений они шли молча. Но когда оказались у задней двери, Джайлс спросил:
— Можно, я загляну к тебе завтра? Мне не нужно в суд до среды.
— Ну да... — ответила Минерва. — Кстати, почему бы тебе не отвезти меня покататься часов, скажем, в девять? Это было бы замечательно.
Впрочем, Джайлс наверняка будет не в восторге от того, куда она попросит его ее отвезти.
Мастерс с подозрением посмотрел на нее.
— Девять — слишком рано, — заявил он.
— Для тебя слишком рано? — удивилась Минерва. — Или ты вообще не хочешь ехать?
— Я этого не говорил, — возразил он. — Но я должен буду выйти с тобой. Разве смогу я такое пропустить?
Минерва фыркнула.
— Прибереги свое деланное обаяние для тех женщин, которые не знают тебя так же хорошо, как я, — произнесла она.
Он посмотрел ей в глаза.
— Ты будешь удивлена тому, как мало ты обо мне знаешь, дорогая...
— Вот и выход, — проговорила Минерва, когда они наконец дошли до двери.
Она выпустила его руку, но он тут же схватил ее, поднес к губам и поцеловал.
— Au revoir, mon petit mignon, — прожигая ее страстным взором, произнес он грубоватым тоном, от которого по спине Минервы пробежала дрожь.
Минерва лишь после ухода Джайлса поняла, почему он назвал ее «моя маленькая потаскушка» по-французски: именно так Роктон называл Викторию в романе «Незнакомец с озера». И то, что он вспомнил столь незначительную деталь из ее произведения, тронуло Минерву больше, чем все остальные его поступки в этот день.
Глава 5
Джайлс даже не оторвался от своей газеты, когда тем же вечером братья Шарп явились в «Брукс» — клуб, членами которого они все состояли.
— Я уже несколько часов дожидаюсь, — сказал он.
— Вставай! — процедил сквозь зубы Стоунвилл.
Отложив газету, Джайлс поднялся с кресла.
— Полагаю, вам захочется сделать это на улице, — проявил он.
Джаррет прищурился.
— Ага, ты понимаешь, что мы пришли сюда для того, чтобы вышибить тебе мозги?!
