Мэри Бэлоу - Верю в любовь
Они любили друг друга! Любили!
Он сказал ей, что сам не знает, женат или нет. Конечно, нет! Они никогда не были женаты.
Возможно. Так уверял ее отец. Но теперь это совершенно не важно, не так ли?
Завтра он уедет. Она тоже уедет. Но уедут они не вместе. И возможно, больше никогда не увидятся.
Ричард. Ах, Ричард!
Он откатился, лег набок и одной рукой натянул одеяло на себя и Нору. Другая рука оставалась у нее под головой.
Оба молчали, наслаждаясь теплом.
Нора не слышала его сонного дыхания, хотя он лежал совсем рядом.
Неужели не спит?
Она закрыла глаза и попыталась уснуть сама. Но вместо этого очень захотелось заплакать. Опять.
Глава 10
Ричард не спал, но вполне удачно притворялся спящим.
Он ненавидел Нору десять лет. Презирал за слабость и предательство. А ведь она столько раз клялась, что любит его больше жизни. Что будет любить, даже если им придется жить в хлеву. Умоляла спасти от замужества, навязанного отцом. Убежать вместе с ней в Шотландию. И произнеся священные обеты, в которых обещала любить, чтить и повиноваться, пока смерть их не разлучит, она сдалась мгновенно, стоило появиться ее отцу. Едва войдя в обеденный зал гостиницы в сопровождении Джереми Райдера, он приказал дочери идти наверх и складывать вещи, та безмолвно повиновалась, бросив тоскливый взгляд на Ричарда, когда он положил ладонь на ее руку и велел остаться на месте. Тогда он в последний раз видел ее. Прошло целых десять лет. Она была воплощением слабости. Но ей также было всего восемнадцать. Разве справедливо судить ее по поступкам десятилетней давности?
Дыхание Норы было спокойным и ровным. Не глубоким дыханием спящего человека.
Он обещал не касаться ее сегодня. Но он просил остановить его, помочь сдержать слово. Нора освободила его от данной клятвы. И сейчас первая призналась, что не спит. Повернула голову и прижалась щекой к его плечу.
– Я лягу на полу, если это поможет тебе уснуть.
Он тихо рассмеялся и свободной рукой откинул волосы с ее лица. В свою очередь, повернул голову, чтобы они смогли смотреть в глаза друг другу. Нора не выдержала и тоже рассмеялась:
– Я подумала, что, наверное, мешаю тебе.
– Мешала. И мешаешь.
– Нам не нужно было доводить до такого, – выдохнула она.
– Но так уж случилось.
– Да.
Он поцеловал ее.
Ее рот был мягким, теплым и влажным. Их горячие языки сплелись.
Ричард уже успел понять, как она невинна. Должно быть, в последний раз она была с мужчиной десять лет назад. Была с ним. И тогда, и сейчас. Дважды за свои двадцать восемь лет.
Он не мог сосчитать женщин, с которыми спал за все эти годы. Спал, пытаясь забыть. Спал в бесплодной попытке найти облегчение для сердца и тела.
Нора погладила его плечо и ответила на поцелуй.
Он обожал ее. Боготворил. Поклонялся. Издали. Долгие-долгие месяцы.
А потом, обнаружив, что на его чувства отвечают, влюбился со всей страстной преданностью очень молодого человека. И даже не позаботился задаться вопросом: любит ли она потому, что видит в нем средство избавления от нежеланного замужества, или хочет получить мужа и друга на всю оставшуюся жизнь? Однако получилось, что своей цели она добилась. До Поттса, должно быть, дошли слухи либо о ее проступке, либо о грядущем разорении Райдера, и он отказался жениться на Норе. Возможно, она пожалела об этом, но было поздно. А ведь Поттс мог спасти ее от долгих лет безденежья, работы за сущие гроши и необходимости исполнять капризы придирчивых хозяек.
Впрочем, и он тоже.
Однако все это было очень давно. С тех пор прошла целая жизнь.
Ричард повернул Нору на спину и наклонился над ней, лаская и возбуждая пальцами. Неожиданно для себя снова узнавая ее стройное тело с высокой упругой грудью и длинными красивыми ногами. Узнавая ее запах. Аромат мыла и женщины, которая только сейчас была с мужчиной.
Ричард мял и ласкал ее груди, целовал живот, внутренние поверхности бедер и коленей, икры и ступни и, наконец, положив ее ноги себе на пояс, встал на колени между ними и снова стал целовать ее рот, одновременно раскрывая пальцами нежные лепестки лона. Проникая в нее двумя пальцами и потирая подушечкой большого пальца нежный бугорок, отчего Нора приподняла бедра, надавливая на его пальцы и издавая глухие стоны наслаждения.
Ричард поцеловал ее сомкнутые веки и губы, убрал руку, чуть приподнялся и стал медленно входить в нее, пока влажный жар не окутал его плоть.
Он мог бы отнестись к этому моменту как к мимолетному приключению. Довести обоих до экстаза и думать о Норе только как о женщине, которой вздумалось поразвлечься с мужчиной. Но дело было не только в чувственном наслаждении.
Ричард глубоко вздохнул и открыл глаза. Он все еще стоял на коленях, обнимая Нору за талию. Ее руки лежали на матраце. Светлые волосы были в великолепном беспорядке раскинуты по подушке. Глаза тоже были открыты, и в них плескалось желание.
Он оперся ладонями на подушку по обе стороны от ее головы и лег на нее всем телом, повернув голову так, что она лежала рядом с ее головой.
И стал медленно двигаться, пока окончательно не лишился сил. И последним резким выпадом исторгся в нее, зная, что хотя она не закричала и не вздрогнула, тоже задохнулась от экстаза в тот же самый момент.
Прежде чем сон завладел им, он еще успел подумать, что единственный раз по-настоящему любил женщину в постели. Нору. Свою жену.
Ричард проснулся, когда небо на востоке чуть посветлело. Он по-прежнему лежал на ней. По-прежнему был в ней. И как ни странно, несмотря на то что он придавил ее к постели, она тоже спала. Спала и глубоко, спокойно дышала.
Ричард осторожно отстранился, укрыл Нору, прежде чем встать и подойти к окну, выходившему на поля и лес. Вокруг не было ни единой живой души, хотя птичий хор уже приветствовал новый день. Стоило немного приоткрыть окно, и песня понеслась в комнату.
Ричард оперся о подоконник и долго смотрел вдаль. Утренний ветерок холодил его руки и плечи…
Глава 11
Нора проснулась, едва Ричард отстранился и натянул на нее простыню и одеяло. Лишившись уже привычной тяжести его тела, она все же не открыла глаз, пока не поняла, что он поднялся и отошел. И только тогда осторожно повернула голову и посмотрела на него. По-прежнему обнаженный, он стоял у окна, спиной к ней.
Великолепный мужчина. Великолепный любовник.
Она все еще томилась сладкой болью, хоть и ощущала ужасную пустоту, которую еще недавно заполняла его плоть. Ноги затекли, потому что все это время она не могла пошевелиться. И по-прежнему ощущала его запах на простынях, на себе.
– Ричард, – тихо спросила Нора, – почему ты написал то письмо? Оно так жестоко меня ранило.
