Джери Уэстерсон - Затаившаяся змея
— За этим ничего не последовало. Оказалось, что это наименьшая из моих тревог.
— Но, Криспин, почему ты не заговорил? Почему не выдал тогда подлеца?
— Тогда я не сознавал, чем ему обязан. Я понял только через некоторое время, когда все было кончено. Возможно, даже если бы и знал, я все равно не назвал бы его имени.
— Бога ради, почему?
Кристин пожал плечами:
— Это был бы бесчестный поступок.
Гилберт фыркнул.
— Твоя честь. Не много тебе в ней проку.
— Если бы я ее лишился, что у меня осталось бы?
Вино принесли, но сделал это не Нэд. Перед Криспином возникла Лайвит, которая, ставя на стол кувшин, наклонилась гораздо больше, чем необходимо. Сыщик вдохнул пропитавший ее одежду запах дыма от очага и запах пота. Когда женщина наклонилась к нему, Криспин заметил испарину, выступившую на нежной коже меж грудей. Лайвит чуть помедлила, ставя кубок перед Криспином.
— Налить вам? — спросила она.
Мысли о пытках и Майлзе Алейне внезапно отодвинулись в дальний уголок сознания Криспина. Застенчивая улыбка стерла часть затаенной ненависти, которую принес этот день.
— Да, — сказал он.
Лайвит прижала кубок к груди и стала наливать вино. Гилберт, прищурившись, наблюдал за ней.
— Оставь-ка свои штучки.
Она бросила на Гилберта скучающий взгляд и поставила кубок на стол. Для этого ей пришлось сдвинуть в сторону стрелы и лук, и, прежде чем посмотреть на Криспина, Лайвит взглянула на оружие.
— Надо же, какие воспоминания, — сказала она, вызывающе ведя пальцем по изгибу лука. — Мой отец был лучником в королевской армии. Всегда возился с луком и стрелами. Ни о чем больше не говорил.
Криспин следил взглядом за ее пальцем, легко скользившим по оружию.
— И что с ним случилось?
— Умер от болезни, в своей постели. Не так, как ему хотелось бы. — Она со вздохом тряхнула фартуком. — И теперь все эти беспокойства со стрельбой из лука. Просто безобразие.
Она улыбнулась Криспину и удалилась, как бы невзначай оглядываясь через плечо, не поворачиваясь полностью, не встречаясь с Криспином взглядом, но тот прекрасно понял, на что намекает Лайвит.
— Неприятная она, — покачал головой Гилберт.
— Да, — уткнувшись в кубок, отозвался Криспин. — Может, я ищу именно таких неприятностей.
— Не путайся с ней, Криспин. Она чего-то хитрит, и меня это тревожит.
— Не беспокойся, Гилберт. Она вообще-то не в моем вкусе.
Но он следил, как она исчезает за отгораживающей арку занавеской, и представлял себе ее блестящие губы и тело в капельках пота. Гилберт что-то говорил ему, но он не слышал ни слова. С кубком в руках Криспин поднялся и направился в сторону кухни. Гилберт попытался его задержать, взяв за руку.
— Криспин, — предостерег он.
Тот лишь улыбнулся, и, когда двинулся снова, пальцы Гилберта разжались.
Дойдя до арочного проема, Криспин отдернул занавеску. В нише была дверь, ведущая в кухню, которая размещалась в маленькой пристройке, расположенной слишком близко к таверне, чтобы уберечь ее от огня в случае пожара. Криспин просунул голову в дверной проем и обвел взглядом крохотное, меньше его комнаты, помещение. Нэд и служанка жарили мясо, поливая его вытапливаемым жиром. Готовилось мясо в высоком сводчатом очаге. На крюках рядом с очагом висели чугунные котелки, сковороды и разная кухонная утварь, они покачивались от дыма, который поднимался от поворачиваемого на вертеле мяса. На металлическом пруте висел большой чайник, его крышка бренчала от валившего пара.
Грейс сидела у очага на табуретке и чистила репу. Кожура, как осенняя листва, кучкой ложилась на ее прикрытые фартуком колени. Девушка, похоже, делала свою работу не глядя, ее мысли где-то блуждали; Криспину подумалось, что она заглядывает много дальше, чем любой человек в здравом уме. В пылу работы Нэд чуть не споткнулся о Грейс и недобро глянул на нее.
Лайвит стояла у рабочего стола, занимавшего значительную часть помещения. Закатав рукава выше локтей, она месила большой ком теста. Ее грудь была присыпана мукой. Криспин хотел было смахнуть эту муку, но остался на месте, тихонько наблюдая и потягивая вино.
Наконец она подняла глаза — с некоторым торжеством, как показалось Криспину.
— Чего же такого вы хотите, мастер Криспин, что пришли за этим на кухню?
Он неторопливо сделал два шага вперед и оказался по другую сторону стола, напротив Лайвит. Служанка толкнула Нэда локтем в бок.
— Того, что не могу получить в зале таверны.
Она в последний раз ткнула тесто и подбоченилась, упираясь в бедра перепачканными в муке костяшками пальцев. Нос ее тоже был в муке. Прядь выбилась из-под косынки и болталась перед глазами, но Лайвит даже не моргнула. Криспин подумал, что трудно заставить эту женщину отвести глаза.
— И что же это такое?
Он улыбнулся ее дерзости. Угловатое лицо Лайвит показалось ему сейчас более привлекательным, чем вначале.
— У меня есть несколько вопросов, если вы не против.
— Вопросов? — Она наклонилась, опираясь локтями на стол и давая Криспину возможность без помех полюбоваться ее прелестями. — А я думала, что вы уже знаете все, что вам нужно знать.
Криспин не спеша рассмотрел все, что предлагалось его взору, прежде чем встретиться с Лайвит глазами.
— Можете это спрятать. Меня это не интересует.
Лайвит резко выпрямилась, и какое-то мгновение казалось, что она сейчас плюнет. Криспин улыбнулся:
— Мне бы хотелось знать, где вы были во время выстрела.
— На своем месте в гостинице, — напряженно ответила Лайвит.
— Лежа на спине?
Она взяла со стола нож. Криспин отклонился назад, увернувшись от ножа, который вылетел в дверь. Грейс вскочила, опрокинув табуретку.
— Это же Следопыт, Лайвит. Посмотри, это же он.
— Да, Грейс. Я его вижу. — Она сузила глаза. — Я с ним даже разговариваю. Занимайся своим делом.
— Я почистила всю репу.
— Тогда иди помешай в котле.
Широкая улыбка осветила лицо Грейс.
— Как скажешь, Лайвит. День добрый, Следопыт.
Криспин кивнул ей и проследил, как она забирается на табуретку и наклоняется над котлом, помешивая в нем под присмотром Нэда. Он задал себе вопрос, разумно ли подпускать эту девушку так близко к такому большому пламени, но решил, что Лайвит лучше знать. Лайвит вытерла руки о фартук.
— На тебе тоже висит голодный рот, Следопыт.
Слова ее просто сочились сарказмом.
Он наблюдал, как она вытирает о фартук руки.
— Почему Грейс призналась в убийстве того человека?
Нэд поднял голову, на его лице ясно читался вопрос.
