Робин Хэтчер - Помнишь?..

– Я пришла поговорить насчет Джереми. Уоррен поджал губы.

– Сегодня утром Джереми приведен к присяге в качестве помощника шерифа. Он будет выполнять большую часть обязанностей шерифа вместо дедушки.

– Я слышал об этом.

– Уоррен... Он твой единственный родственник, твой брат. Поэтому он становится также моим братом. Во всяком случае, почти братом. Пожалуйста, если не для себя, сделай это для меня.

– Это не так просто.

Вот тогда она потеряла всякое терпение.

– Разумеется, это не так просто, Уоррен Уэсли! И перестань обращаться со мной так, как будто у меня нет ни капли здравого смысла в голове! – Она встала со стула. – Ты можешь быть каким угодно упрямым, но я дам Джереми почувствовать, что в семье ему рады. Он станет членом семьи, и я буду обращаться с ним точно так же, как с собственным братом.

С этими словами она стремительно бросилась к вешалке, схватила пальто, надела его и, не застегнувшись, ушла из мастерской.

Фанни чувствовала себя ужасно неловко, когда Том Мак-Лиод сидел рядом с ее кроватью и смотрел, как она ест. Прежде всего, у нее не было аппетита, и его присутствие не улучшало положение.

Однако она чувствовала, что расстроится, когда он уйдет, С ней никто никогда не обходился так деликатно, как доктор Варни и Том Мак-Лиод.

Пока она ела, Том рассказывал ей о своей жизни в пансионе. Многое из того, что он рассказывал, она не понимала, но во всяком случае ей было приятно слушать, как он говорит.

– Меня чуть не исключили из-за проделки с лягушками. Если бы не то, что док старый приятель директора школы... Ладно, я, можно сказать, получил хороший урок. После этого я стал серьезным. Я слишком сильно хочу стать врачом, чтобы из-за кучи дурацких выходок упустить свой шанс.

Он указал на ее пустую вилку.

– Еще, – потребовал он. – Док велел вам съесть все.

– Но я сыта.

Он улыбнулся, покачал головой и погрозил пальцем, вновь указывая на ее пустую вилку.

«У него самая приятная улыбка, какую я когда-либо видела».

– Правда, – прошептала она. – Я больше не могу съесть ни кусочка.

Он наклонился к ней. От него хорошо пахло – как будто лавровишневой водой и душистым мылом. Она никогда не была рядом с мужчиной, от которого так хорошо пахло.

Он понизил голос до шепота.

– Вы не скажете доку, что я позволил вам ослушаться?

Фанни покачала головой.

– Ладно. Только на этот раз. – Он снял поднос с ее коленей и поставил на пол возле своего стула. – Я думаю, мне пора уйти, чтобы вы могли отдохнуть.

– Вы придете завтра вместе с доктором?

– Конечно. Я буду здесь. По-моему, док решил, что вы теперь и моя пациентка. А это означает, что я должен наблюдать за вами, так же, как и он.

Неожиданно Фанни почувствовала себя счастливой.

ГЛАВА IX

Джереми как раз потянулся за своим пальто, с тем чтобы направиться в «Мебельный торговый центр Уэсли», когда дверь в конторе шерифа отворилась и вошел его брат. Их взгляды встретились. Они молча долго смотрели друг на друга.

Наконец Джереми жестом указал на стул.

– Мы могли бы сесть.

Уоррен кивнул, и когда они оба сели – Джереми за столом, а его брат напротив него, – Уоррен сказал:

– Я слышал, что Сара приходила повидаться с тобой.

– Да, она заходила.

– Для нее очень важно, чтобы мы с тобой помирились.

– Да, это так.

Уоррен оглядел помещение.

– Я никогда не представлял тебя в роли помощника шерифа. Во всяком случае, в Хоумстеде.

– Я тоже.

– Знаешь, это было несправедливо. Отец не должен был завещать ферму тебе. Ведь это я оставался здесь. Ферма должна была принадлежать мне. – Он вновь встретился взглядом с Джереми. – Это я помогал отцу пахать, сеять и убирать урожай все эти годы, когда тебя не было.

– Я знаю, – мягко подтвердил Джереми. Голос Уоррена был полон горечи.

– Я ненавидел работу на ферме. Я всегда ее ненавидел, но я ее выполнял... Что бы я ради него ни делал, это не имело никакого значения. Он всегда думал только о тебе. Даже когда мы были маленькими, это всегда был ты. Ты всегда был его любимцем.

Джереми ничего не ответил.

– Он экономил на всем и откладывал деньги, чтобы ты мог поступить в колледж, но для меня денег не было никогда. – Он наклонился вперед. – Я был рад, когда ты бежал. Я надеялся, что может быть... – Его слова замерли.

Джереми мысленно оглянулся сквозь годы на прошлое, но не видел там того, что видел Уоррен. Джереми помнил отца, лишь постоянно упрекавшего его за то, что он не оправдывает его ожидания. Он помнил нотации, которые приходилось выслушивать, побои, которым он подвергался. Отец часто говорил о своих надеждах, что Джереми выбьется в люди, а потом о том, как маловероятно, что он этого достигнет. Он помнил человека, никогда не выказывающего ласки, единственными чувствами которого были раздражение и осуждение.

Он смотрел на своего брата, пытаясь определить, чьи воспоминания более точные.

Они были такими разными. Уоррен терпеть не мог земледелие, но ему всегда нравилась работа по дереву. Джереми забыл об этом и только теперь вспомнил. Уоррен почти всегда вырезал что-то из дерева. Если вспомнить, его брат сделал стол в доме Уэсли, когда ему еще не было десяти лет, а землю обрабатывал в силу необходимости, чтобы прокормить семью. Но Джереми любил вид и запах свежевспаханной земли. Он любил наблюдать, как зеленые ростки пробивались сквозь темную почву. Он любил время жатвы, когда человек видел плоды своего тяжкого труда и благословения природы.

Господи, он совсем забыл, как он любил обрабатывать землю. Он разлюбил ее, когда Милли умерла. Во всяком случае он думал, что перестал ее любить. Может быть, он ошибался в этом, как и во многом другом.

– Тебе известно, что остаток денег, предназначавшихся для твоей учебы в колледже, папа послал бабушке Милли в Огайо, чтобы поддержать вас обоих? Он даже гроша медного не оставил для нас. Ни цента...

Глаза Джереми расширились от изумления. Уоррен кивнул.

– Это правда. Как только он узнал, куда вы уехали, он отослал все деньги, которые ты не взял с собой, когда бежал из дома.

– Я не знал. Бабушка Эшмор никогда об этом не говорила. – Он помолчал, потом добавил:

– Мне очень жаль, Уоррен. Я... я ничего не знал. Уоррен поднялся со стула, прошелся по комнате и вернулся к столу.

– Сара – замечательная девушка. Я надеюсь, что она будет мне хорошей женой. Ее семья всегда пользовалась большим уважением в Хоумстеде. Но она вбила себе в голову некоторые глупые идеи, и я полагаю, что моим долгом как супруга будет проследить за тем, чтобы она не была ими увлечена. – Он снова сел. – Однако в данном случае, я думаю, она права. Ты теперь представляешь закон в этом городе, а у меня здесь торговое предприятие. Нам надо сотрудничать, если не более того.