Сара Уэстли - Поединок с тенью
– О Мег! – восторженно воскликнула Дженевра. – Я так рада за тебя!
– А я за тебя, моя уточка. Значит, твой супруг высокого мнения о тебе, раз он с такой готовностью исполняет твои желания.
Однако тем же днем, когда солнце катилось к закату, Дженевра уже не верила, что муж готов исполнять все ее желания. Когда они прибыли в какой-то дом для ночлега, Сен-Обэн не пришел к ней в комнату, а ночевал на кушетке в большом зале вместе со своими людьми.
Путешествие их продолжалось, и постоянно возникали какие-то препятствия, одно за другим, то настоящие, то вымышленные, как подозревала Дженевра, мешающие супругу прийти к ней в постель.
В первую ночь, предоставленная себе, даже без Мег, которую куда-то отослали, Дженевра решила, что Роберт отсутствует в ее комнате из-за того, что желает насладиться обществом хозяина дома и предаться с ним воспоминаниям, поскольку они были старыми приятелями.
Она отбросила мысль о том, что он мог чересчур напиться и не одолеть ступенек, ведущих в ее спальню. Золотой Орел, рыцарь крепкий и мощный, был очень стоек к возлияниям, да и пил по сравнению с другими гораздо меньше. Дженевре ни разу не доводилось видеть его пьяным, разве что под хмельком.
Путешествие заняло две недели. Они проехали через Оксфорд и Бат – города, которые своими размерами и красотой вызвали у Дженевры благоговение. Потом они то поднимались в горы, то спускались в долины, направляясь на юг, к просторам Эксмора. И наконец прибыли в Барнстепль. После этого они двинулись вдоль берега, там, где Северное море соединяется с океаном, величественное зрелище которого восхитило Дженевру. Океан пробудил в ней детские воспоминания, постоянно посещавшие ее по дороге в Мерлинскрэг.
Все время, пока они объезжали замки и монастыри, им почти не удавалось побыть наедине. Дженевра спала в дамской половине, обычно примыкавшей к монастырю. Однажды ей случилось ночевать в уголке большого зала, а неподалеку разместился Сен-Обэн со своим сквайром.
Дженевра начала подозревать мужа в равнодушии, от этого на нее напала тоска, усугублявшаяся чувством вины. «Где это видано: молодая женщина, едва только вышедшая замуж, – и так мечтает насладиться ласками мужа!» Дженевра молила Господа вернуть ей благоволение супруга и обещала сдерживать свои чувства, дабы не показаться нескромной.
Несмотря на свою печаль, она часто наслаждалась скачкой по живописным окрестностям, любуясь распускающимися деревьями. Примулы уже расцвели по кромкам дорог. Усталость от длительного пребывания в седле вскоре прошла. Весна была в полном разгаре, погожие дни лишь изредка омрачались недолгими дождями.
Когда Сен-Обэн скакал рядом с Дженеврой или сидел возле нее за обедом, они обсуждали множество вопросов. Молодая жена стремилась как можно лучше познать образ мышления своего мужа.
Несмотря на то что они частенько спорили между собой, разговоры их были дружелюбными, до стычки ни разу не доходило. Похоже, Сен-Обэн смирился с независимым складом ума молодой супруги. На прогулках он частенько покидал ее, оставляя на попечение Мег, которая мешком сидела на своей ведомой под уздцы лошадке. А Роберт тем временем скакал стремя в стремя с Аланом или капитаном своего эскорта.
Дженевра могла прийти лишь к одному выводу: «Роберт переспал со мной только для того, чтобы закрепить брачную сделку, однако у него нет ко мне никаких чувств. Поскольку он даже не пытается оказаться со мной наедине, можно не сомневаться, что все его дружелюбные беседы – лишь проявление любезности».
Такое поведение было не редкостью среди мужей, однако Дженевра, полюбившая без оглядки, надеялась на большее. Она страдала от одиночества, несмотря на то что Роберт был рядом. И счастье ее начало таять.
– Не мучай себя, моя уточка, – наставляла ее Мег, которая также была разлучена со своим Бернардом. – Потерпи, пока мы не доберемся до Мерлинскрэга. Я не побоюсь поклясться, что все станет на свои места, едва мы туда прибудем.
Накануне приезда в Мерлинскрэг, оставшись вдвоем с хозяйкой в небольшой комнатке, Мег усердно расчесывала щеткой ее длинные локоны. Теперь, будучи замужней женщиной, Дженевра убирала волосы под чепчик, поверх которого во время путешествия прикреплялась вуаль. А по вечерам она прятала их под модный, сделанный в форме сердечка, ночной чепец.
Несмотря на то что локоны ее теперь редко кто видел, она продолжала гордиться своими каштановыми с золотистым отливом волосами, считая их своим лучшим украшением. После мытья они блестели ярче, поэтому Дженевра старалась мыть волосы как можно чаще. «Надо будет следить за этим и в Мерлинскрэге. Мы доберемся туда завтра, до наступления вечера. И ко мне придет Сен-Обэн. Или не придет?»
Дженевра вздохнула.
– Молю Бога, чтобы ты оказалась права, Мег. И вправду, поскорей бы приехать! Ведь тогда ты сможешь назначить день вашей свадьбы.
– Да, утенок. Мы уже говорили об этом и решили искать Божьего благословения как можно раньше. Бернард хотел бы иметь сына, и я постараюсь исполнить его желание.
– О, Мег! Но не будет ли это слишком опасно?..
– В моем возрасте? – подхватила Мег невысказанные слова Дженевры. – Может быть, это действительно опасно в моем возрасте, но я готова рискнуть. Каждая женщина мечтает иметь ребенка от любимого.
Дженевра грустно засмеялась, подумав о своем будущем.
– Ты права – многие. И они пойдут ради этого на любой риск. Иначе как бы человечество могло продолжать свой род?
Днем раньше Дженевра с разочарованием узнала, что ее первая брачная ночь не принесла плода. Но ничего не сказала Сен-Обэну: она еще слишком стеснялась его, чтобы затрагивать эту тему, особенно в те редкие мгновения, когда они оставались наедине.
«Но когда я поселюсь в своей комнате в Мерлинскрэге, я сообщу ему. Поскольку Господь не благословил нашу первую ночь, я надеюсь, что муж снова захочет разделить со мной ложе, как только я поправлюсь».
Когда они добрались до Мерлинскрэга, ветер подул сильнее. Деревья клонились к земле, Дженевра заметила, что ветви наверху оголены, словно их обрили. Этот странно знакомый вид вызвал у нее воспоминания о матери, которая рассказывала девочке, что деревья такие – из-за шторма, налетавшего со стороны океана с запада.
«Тот же самый ветер, который сейчас бьется о мой плащ и пронизывает меня с головы до пят. Я рада, что вернулась сюда». Они заблаговременно отправили вперед гонца, и слуги должны были все подготовить к прибытию своих новых лорда и леди. В замке их ждали тепло, свет и домашний стол.
«И может, моя семейная жизнь войдет в нормальное русло, – думала Дженевра. – Мы станем жить вместе, как и подобает счастливым супружеским парам».
