Сью-Эллен Уэлфондер - Влюбленный дьявол
Но ее собственные чувства теперь ничего не значат. Она привыкла к тому, что ее не любят. Ради мальчика она готова на все. И не скажет Дункану о Робби правду даже под страхом пытки до тех пор, пока он не изменит к сыну отношения.
Дункан нужен мальчику. Линнет с трудом сдержала тяжелый вздох. Удастся ли ей когда-нибудь заставить его принять Робби, прежде чем он узнает правду?
Во всяком случае, она попытается. Даже если ей это будет стоить жизни.
Под порывами ветра ставни громко ударили о стену, и звук этот эхом прокатился по темной комнате.
Задремавшая было Линнет проснулась и испуганно огляделась. Жемчужный свет луны лился в комнату сквозь открытое окно, наполняя ее серебристым сиянием.
Она бросила взгляд на мужа. Он по-прежнему крепко спал, дыша глубоко и ровно.
Ее взгляд задержался на его фаллосе, и по телу разлилось приятное тепло.
Она продолжала смотреть и отвернулась, лишь когда заныло внизу живота.
Она чувствовала себя совершенно опустошенной. И такой одинокой!
Желание не покидало ее. Но она старалась его подавить.
Ей не нужен мужчина, который ее не желает. Лишь за одно его имя, не говоря уже об остальных недостатках.
Постепенно желание уступило место гневу.
К счастью, муж не видел, как она разглядывала его.
Интересно, что бы он сказал, узнав, что внизу ее живота становится горячо и влажно от одного только вида его мужского достоинства? Мог ли он догадаться, как ей хотелось протянуть руку и коснуться его?
Линнет задрожала.
Страшно подумать, что он мог прочесть ее мысли.
Стыдно.
Она умерла бы от унижения.
Ставни снова ударились о стену. Дункан застонал и перевернулся на бок. Стараясь не разбудить его, Линнет осторожно выскользнула из постели и закрепила ставни. При этом заскрипела ржавая задвижка, и муж что-то пробормотал во сне.
Линнет замерла, все еще держась за холодную задвижку, дожидаясь, пока он снова уснет. И вскоре его тихий храп смешался с ровным шумом ветра, первыми каплями дождя и жужжанием пчел.
Пчел?
Но она не заметила в комнате никаких насекомых. Чисто выметенные полы были усыпаны свежей таволгой.
Неужели пчелы залетели в комнату, чтобы укрыться от дождя? Она сняла со спинки кресла сине-зеленый плед мужа, набросила на плечи и внимательно осмотрела комнату.
Пчел нигде не было видно.
Между тем жужжание все усиливалось, и в висках у Линнет застучало.
Танцующие на стенах тени как-то странно удлинялись, превращаясь в сосновую рощицу. Жужжание стало невыносимым, причиняя боль. От пола поднялся туман, плотной стеной окружив рощицу и… кровать.
Линнет охватил страх, сердце отбивало тяжелые медленные удары, на лбу выступили капли пота. Это только видение, всего лишь видение, повторяла она себе, отчаянно цепляясь за остатки сознания.
Такое случалось с ней не раз.
Но сейчас все было по-другому. Впрочем, не совсем.
Прикусив до крови губу, Линнет с трудом сдерживала крик.
У нее и так хватает проблем с мужем. Ни к чему, чтобы он увидел ее в таком состоянии. Отец эти ее приступы называл безумием.
Она зажмурила глаза в надежде, что, когда откроет их, видение исчезнет. Но стук в висках и звон в ушах усиливались.
Она должна открыть глаза. Иначе ночной кошмар не кончится.
Замирая от ужаса, она открыла наконец глаза и устремила взгляд на пелену тумана над кроватью.
И снова перед ней возник черный олень. Тот самый. С вырванным из груди сердцем. В его обращенном на нее взгляде она увидела мольбу, горечь и боль.
По ее подбородку побежала тонкая струйка крови, во рту появился неприятный металлический привкус.
Она попыталась отвести взгляд, но не смогла, подчиняясь силе более могущественной, чем ее воля.
Несчастное существо на кровати пошевелилось, меняя свою форму, и теперь она знала, что будет дальше. На ее глазах олень превратился в мужчину.
Ее собственного мужа.
Человека без сердца.
Дункан Маккензи смотрел на нее с мольбой.
Словно зачарованная, она не могла отвести от него взгляд.
Он протянул к ней руки, они были в крови.
«Помоги… ты нужна мне», – умолял он усталым, хриплым голосом. Его страдание обрушилось на нее всей своей тяжестью, она не могла двинуться с места, моля Бога о том, чтобы видение исчезло прежде, чем она умрет от страха.
«Умоляю…» – произнес он и, тяжело вздохнув, умолк. Туман рассеялся. Длинные тени на стенах вновь превратились в обычные. Исчезли и высокие сосны.
Стало стихать жужжание, уступив место привычным звукам летней ночи: тихому шуму дождя и шелесту ветра.
Исчезло все, кроме самого Дункана, лежащего на кровати с разорванной грудью.
Она даже чувствовала запах крови, почти осязала пятна крови на простынях, слышала, как кровь капает на каменный пол.
Это было реально.
Слишком реально.
В отчаянии она отвернулась, пытаясь взять себя в руки, чтобы не разбудить мужа.
Вдруг она услышала тихий звук и, обернувшись, к своему ужасу, увидела, что Дункан приподнялся на локтях. Губы его беззвучно шевелились.
Он подался вперед.
Зачем? Чтобы прикоснуться к ней?
При мысли об этом она задрожала и зажала рукой рот, чтобы подавить рвущийся наружу крик.
И тут он заговорил, но разобрать слова было невозможно.
И вдруг с его губ сорвались слова, от которых кровь стыла в жилах:
«Верни мое сердце!»
Линнет отскочила назад и закричала, не в силах больше сдерживаться.
Ее душераздирающий вопль наверняка достиг самых отдаленных уголков замка, разорвав ночную тишину. Дункан Маккензи с проклятиями вскочил с кровати и потянулся к мечу.
Святая Дева Мария, на них напали!
– Всем на стены! – заорал он. – Замок в осаде!
Его руки напрасно шарили в поисках оружия. Черт бы их всех побрал, где его меч? Впопыхах он наткнулся на сундук, который почему-то оказался у него на дороге, и палец пронзила острая боль.
– Кто переставил мебель в моей спальне? – прорычал он, бросившись к своем мечу, который почему-то висел на стене напротив двери, а под ним на полу лежали кинжал и пояс.
Дункан нахмурился. Перед сном он всегда клал оружие на аккуратно сложенный плед.
Но пледа тоже не оказалось на месте.
Ну когда эти глупые женщины перестанут орать, от их криков раскалывается голова и он никак не может понять, что происходит.
Но прежде всего он должен позаботиться о спасении всего клана.
Если потребуется, даже голый.
Застегнув пояс на бедрах, Дункан приладил к нему меч и собрался выскочить из комнаты, готовый присоединиться к сражению.
Но дверь почему-то не открывалась.
Была заперта снаружи!
В этот момент за его спиной вновь раздался пронзительный крик. Боже, это кричали не женщины в замке, а кто-то у него в спальне! Размахивая мечом, он обернулся и… замер.
